Недоумевая и не понимая что происходит, женщина присела на диван. Идя следом за супругом, она не столько рассматривала убранство залов, сколько, на всякий случай, запоминала дорогу и расположение комнат. И только присев, поняла, как сегодня устала. Не хотелось ни двигаться, ни думать. Напряжение последних дней чуть отпускало. Кроме входной, в комнате было видно еще три двери, но проверять, что расположено за ними, не было сил. Вскоре в небольшую гостиную (судя по диванам, креслам и нескольким небольшим столикам, это была она), величаво вплыла служанка в коричневой форме с белоснежным фартуком, кокетливый головной убор ее в тон платья, был украшен атласными ленточками. Дерзко окинув Виту оценивающим взглядом, она презрительно вымолвила — Скоро подойдут горничные и вас подготовят к первой брачной ночи. А пока вы можете пройти в свою опочивальню, — она подошла к самой крайней двери слева и отворила ее. — Справа от вашей — опочивальня его светлости, вашего супруга, в противоположной стороне туалетная комната, — и она уже было развернулась уходить, как Вита остановила ее.
— Мне обещали ужин! Где он? И еще я хочу увидеть свою камеристку Сандру и служанку Гледис. Именно они должны прислуживать мне!
Но ее повелительный голос ни чуть не подействовал на вызывающее выражение лица и действия прислуги. Та, лишь снова, смерив ее глазами, ответила — Слуги, приехавшие вместе с вами из родового имения, будут поселены в левом крыле особняка. Доступ на хозяйскую половину им пока не разрешен. Обратитесь завтра к нашему управляющему — Клеману Буселье, он племянник его светлости, — и поспешно вышла.
«Такое впечатление, что все здесь куда-то спешат, лишь одной мне спешить некуда. Ну, что же, пока будем демонстрировать смирение, присущее воспитаннице пансиона для благородных сироток. Нам самое главное — дождаться отъезда супруга, в каком-то Ле-Кротуа его ждут, не дождутся!» — подумала Вита и кровожадно улыбнулась. Пришедшие молодые горничные, на удивление, были вежливы, послушны и услужливы, но почему-то ее очень боялись. Представившись, они помогли раздеться и проводили в туалетную комнату. Вода в огромной ванне была не очень горячая, а такая, как всегда нравилась женщине. Две пары умелых рук нежно и очень осторожно вымыли ее. Ну, да, ей же еще супружеский долг отдавать, что бы брачные браслеты активировались, иначе, если Аманда умрет Арман так и останется бароном. Служанки тело молодой новобрачной тщательно вытерли, чуть умастили благовониями, достаточно приятными на запах, уложили в постель на мягкие простыни и удалились. «А ночная рубашка мне, что не положена, или они испугались, что новоиспеченный герцог запутается в ее складочках и рюшечках? — иронично улыбнулась Виталина, заметив невдалеке разложенный на кресле огромный, длинный балахон розового цвета, весь в оборках и бантиках. В опочивальне было темно, но яркий свет, падающий из распахнутой двери смежной, комнаты самого Реганна(!), хорошо освещал Витыну. Взгляд женщины упал на прикроватный столик и (о счастье!) наткнулся на поднос с едой. Вскочив, она, наконец, утолила голод и уже тогда легла обратно в постель спокойно и расслаблено, укрывшись легким и приятным на ощупь одеялом.
Вскоре в смежной опочивальне раздались веселые женские голоса и Вита услышала двусмысленные шуточки насчет молодой жены и ее ловкого муженька, спрятавшего невдалеке от супружеской спальни любовниц. Из того, что отвечал им всего один красивый баритон, женщина сделала вывод, что это ее супруг прибыл с группой поддержки. По доносившемуся звону бокалов, было ясно, что веселье в соседней комнате в самом разгаре. Наконец, в проеме двери возник стройный силуэт высокого черноволосого, обнаженного мужчины.
Вита закрыла глаза и притворилась спящей. Быстро преодолев расстояние от дверей к кровати, Арман, откинув одеяло, наклонился и провел рукой от плеч до бедер лежащей супруги, как бы ощупывая контуры тела.
— Ее там не кормили, что ли? — услышала она слова мужа и по голосу, и по достигшему ее амбре поняла, что он пьян до безобразия. — Ну, что, девочка, пора и женщиной становиться, — невнятно вымолвил супруг и, раздвинув ноги жены руками, быстро лег. Лина ощутила тяжесть мужского тела и отвернула голову в сторону, что бы избежать столкновений с его губами, но мужчина и сам не желал „нежностей“, и буквально через несколько секунд резкая боль между ногами пронзила ее. Женщина пыталась расслабиться, но это помогало плохо, тогда, плюнув на все, Виталина обезболила низ тела с помощью магии. Но, очевидно, использовала слишком сильное заклинание, потому что только по ощущаемому ритмичному ерзанью тела мужчины, а так же по его тяжелому дыханию поняла, что консумация в самом разгаре. Но сей волнительный акт длился не долго, вскоре дыхание его светлости выравнялось, он уткнулся головой ей в плечо. Вита уже было забеспокоилась, что супруг уснул, но он бодренько встал и направился к себе. Провожая взглядом, выполнившего свою миссию, мужчину, она заметила большую татуировку на спине. Вот это да! Вместо огромного количества амулетов, которые можно было сорвать, забыть одеть, ее супруг имел один защитный контур с разными функциями, наполняемый магией изредка, по мере необходимости. Во — первых- это очень дорогая процедура, а во-вторых очень болезненная. Не каждый человек согласиться на подобную экзекуцию.
В соседней комнате раздались женские восклицания:
— Дорогой, тебя можно поздравить?
— Милый, не будь жадиной, покажи брачный браслет!
— Ой, а у всех герцогов он такой красивый?
„Сколько же их там?“ — брезгливо подумалось Вите. Она приподнялась, на простыне ярко выделялись следы недавно произошедшего действа, а взгляд, брошенный на кисть правой руки, подтвердил вывод, сделанный из возгласов — ее брак может считаться действительным. Татуировка на коже проявилась: яркие зеленые листья обрамляли нежные цветы незабудок.
И вдруг почему-то, до боли в сердце, вспомнился медовый месяц с Сергеем, его добрые, родные глаза, ласковые руки, жаркие объятия и поцелуи. Стало до ужаса неприятно и противно, как будто только что она вывалялась в дерме. Тогда, быстро встав, почти вбежала в туалетную комнату. Чистая вода, в наполненной до краев ванной, была холодной. Опустив в нее руку, Вита нагрела жидкость до нужной температуры и искупалась. Стало легче. Зайдя в свою спальню, она явно услышала женские характерные стоны и вскрики в комнате мужа. Бедный, он старался утешить себя после неприятного процесса. Но его, почему-то, не было ни капли жалко. Единственной и полноправной представительнице рода Страдвей не спалось. Да, и кто бы мог заснуть, когда совсем близко, за стенкой, мужчина, теперь считавшийся ее мужем, в полной мере удовлетворял свои кобелиные потребности, ни чуть не стесняясь, и даже, не подумав закрыть двери.
Королевский дворец.
Когда Верховный магистр Храма Судьбы прибыл по срочному вызову к королю, его пропустили без проволочек, Дю Лонжу даже показалось, что лорд Бронсвиль, секретарь его величества, страшно обрадовался его появлению. С чего бы это? Поэтому, войдя в кабинет и увидев Ламмерта 11 застывшим у окна, поздоровался и очень внимательно оглядел своего сузерена. Тот, свой растерянный, изумленный и крайне раздраженный взгляд устремил куда-то за пределы комнаты. Подойдя ближе, Вальям то же внимательно всмотрелся в пейзаж за окном, но ничего странного, кроме пустынного парка, нескольких, уже выбросивших маленькие листочки, кустов и вечнозеленых туй, не заметил.
— Простите, ваше величество, вы хотели меня видеть.
Король подошел к столу и усевшись в удобное кресло, нервно ткнул пальцем в огромный журнал, лежащий перед ним.
— Если бы я не знал ваш почерк, магистр, а так же то, что каждая страница этого документа зачарована, я подумал бы, что это чей-то безобразный, издевательский розыгрыш, — жесткий голос Ламмерта звенел от нахлынувших эмоций.
— Что вас так возмутило и встревожило, ваше величество? — ничего странного и предосудительного за последнее время в Храме не происходило и что именно так не понравилось и привело короля в такое расположение духа, было не понятно.
— Вот эти строки — голос монарха стал язвительным и крайне ожесточенным. — „Данные исследования герцогини Аманды Элис ля Фиор Дю Страдвей — возраст 18 лет. Принадлежность в роду подтверждена. На данный момент, согласно колдеру Раумшвиля, она является единственной и полноправной представительницей рода Страдвей. Показания жизненных функций — в пределах нормы, все внутренние органы в нормальном состоянии, показатель умственных способностей — выше обычного, свечение техармов яркое по всей длине,“- на последних словах огромная книга записей была небрежно отброшена, а некогда синие, теперь же ставшие похожими на охваченный бурей океан, глаза короля остановились на недоумевающем Дю Лонже. — Это точно писали вы?
