Место где я находился представляло собой какой-то разъезд, состоящий из отстойника и нескольких линий со стрелками перенаправляющих поезда в разные стороны. Чуть в стороне возвышалась небольшая, основательно пошарпанная платформа собранная из пустотных плит перекрытия лежащих на нескольких бетонных фундаментных блоках. Сверху по краю плит проходил старенький местами ржавый заборчик, к которому, на небольших стойках из арматуры был прикручен слегка покосившийся плакат. На последнем виднелась полустертая надпись: «ОП 3277 км» — похоже, означающая остановочную платформу для пригородных поездов. Это меня даже обрадовало, хотя бы тем, что отсюда можно будет достаточно свободно выбраться. Но прежде чем думать об этом, нужно было привести себя в порядок.
Наличие платформы, по моему мнению предполагало недалекое расположение какого-то поселка или возможно дачных участков. И то и другое мне вполне подходило, хотя дачи были наверное даже предпочтительнее. Не думаю, что все они действующие и наверняка можно было найти либо заброшенную, либо пустующую. Для меня сейчас главным было наличие воды, и места где можно было бы переночевать.
Пройдя вдоль железнодорожной линии около полукилометра, я заметил небольшое здание магазинчика с вывеской «Коопторг», в данный момент на двери висела тяжелая железная полоса заканчивающаяся огромным висячим замком. И судя по пыли на его крыльце, закрыт он был уже достаточно давно. Но с другой стороны, чуть в стороне от него из земли выходила обычная труба, торчащая на метр вверх, снабженная краном и загибающаяся к земле. То есть обычная водопроводная колонка, и стоило мне лишь слегка крутнуть кран, как из него пошла вода. Большего мне пока было и не нужно. Оглядевшись, заметил и лавочку, стоящую неподалеку под развесистым деревом, где положив на нее свой чемодан разделся донага, достал из чемодана рыльно-мыльные принадлежности, и наконец привел себя в порядок, избавившись от пропитавших меня насквозь запахов. То в чем я был одет, с некоторым сожалением было выброшено, только из-за того, что хотя и имелась возможность все это постирать, но совершенно не было на это желания, да и сушить тоже было негде. Я все еще надеялся на то, что мне уже сегодня удастся покинуть это место, и перебраться куда-то поближе к цивилизации.
Переодевшись в чистое белье, имеющееся в чемодане, рабочие брюки и футболку, я решил, что этого пока вполне достаточно и потому подхватив свой чемоданчик, двинулся в обратном направлении к платформе, размышляя по пути о том, что делать с доставшимся мне пистолетом. С одной стороны наличие при себе ствола, дает какую-то надежду защиты, тем более, что я в принципе умею им пользоваться. Стрелял из него и в армии, да и у Жорика было нечто подобное, правда не для пулевых патронов, но по его утверждению механизм был идентичен с настоящим. Так что при необходимости смогу, и выстрелить, и разобрать, и почистить, и даже собрать обратно. Другое дело, что любая проверка и обнаружение при мне ствола, гарантирует мое задержание, со всеми последующими проблемами. Но и выбрасывать пистолет тоже не хотелось. Все же решил пока оставить, но разрядив иего положил на самое дно чемодана, завернув в куртку, чтобы не было заметно. Дальше будет видно.
Ожидание электрички затянулось минут на сорок, но зато, за это время, мне удалось достаточно аккуратно извлечь из-под крышки чемодана три пятидесятирублевых купюры, и даже собственное свидетельство о рождении. Что автоматически делало меня уже не сбежавшим из под стражи Семеном Сергеевичем Степановым уроженцем города Калининграда Московской области, 1961 года рождения, а Андреем Борисовичем Марковым родившимся на год раньше в городе Ташкенте. Учитывая, что по возрасту вполне подхожу для этого документа, да и сам документ не подделка, а действительно выдан районным отделом ЗАГС, его вполне можно будет предъявить по первому требованию. Особенно учитывая то, что у сбежавшего Семена по определению не могло находиться на руках никаких документов. Что до фотографии, мало ли похожих людей на свете? Тем более, что имеющийся на руках документ говорит совсем о другом.
Что же касается вопроса, что я делаю так далеко от дома? Так ведь лето. Каникулы, вот и приехал в гости к родной тётушке. Да и вряд ли подобная проверка вообще будет иметь место, разве что, когда я уже сяду на поезд и отправлюсь куда-нибудь подальше от этих мест.
Вместо обычной электрички подошел дизель-поезд состоящий из четырех вагонов и окрашенный в бурый цвет. Надпись на его борту гласила, что конечная станция будет в Новосибирске, что меня вполне устраивало. Новосибирск город большой, в нем достаточно легко затеряться, да и купить билеты в любую сторону тоже можно без особых проблем. Правда некоторые опасения вызывал тот факт, что поезд из которого я сбежал тоже отправился в ту же сторону, и наверняка, мой побег уже обнаружен, но в конце концов, мне же не обязательно ехать до вокзала, можно вполне сойти немного раньше, а появиться на вокзале, когда все слегка утихнет.
Билет обошелся мне в один руль двадцать копеек, на сдачу с десятки, которую я еще в вагоне достал из сигаретной пачки, мне отсыпали целую кучу мелочи, но это было даже к лучшему. Устроившись у окна подремать я, был разбужен двумя словоохотливыми тетками, севшими в вагон на следующей остановке и решившими обсудить все сплетни собранные с округи. Вначале хотел было пересесть подальше от них, но невольно прислушался к их беседе, и сам того не ожидая узнал из их разговора много полезного для себя.
Кстати именно от них, впервые с того момента, как я здесь оказался, услышал слова «Одаренные». При этом в голосе тетки проскользнули, казалось совершенно несопоставимые понятия, отчего показалось, что она относится к этим «Одаренным» одновременно и с огромным показным уважением переходящим чуть ли не в преклонение, и вместе с тем с едва скрытым презрением. Что именно они собой представляют я пока так и не понял, зато к еще большему удивлению узнал, что во главе Новосибирска сейчас находится граф Адашев. На какое-то мгновение, мне захотелось отсесть от теток подальше. Мне почему-то показалось, что обе они сбежали из какого-то дурдома, и сейчас рассказывают друг другу о своих маниакальных симптомах. Но, что удивительно с виду они выглядели совершенно нормально, да и во всем остальном их рассуждения были вполне разумными. Еще большим изумлением для меня оказалась перетяжка, замеченная на одной из улиц пригорода Новосибирска, гласящая: «Слава советский Одаренным — преданным строителям Коммунизма». Последнее меня удивило настолько, что я едва не проглотил свою сигарету, которая в тот момент оказалась у меня в зубах, потому что я выходил в тамбур вагона, чтобы перекурить.
Сошел с поезда я не доезжая до конечной пары остановок, на улице Революции. По словам тех же теток, сошедших вместе со мною, неподалеку от нее располагалась средняя школа №3 в которой учился один из «балбесов» этих уважаемых женщин. А школа, как нельзя лучше, подходила мне, для временного пристанища, особенно учитывая тот факт, что даже имея паспорт в гостиницу, как я помнил из своего прошлого, было поселиться практически невозможно, а другого места для ночлега найти несовершеннолетнему просто не светило. Оставался либо какой-нибудь пляж, либо школа. Последняя была даже предпочтительнее в том плане, что именно сейчас были летние каникулы, и она пустовала.
Платформа, на которой я оказался была облагорожена небольшим навесом, спасающим от дождя и даже автоматическими камерами хранения, одной из ячеек которых, я немедленно воспользовался. Таскаться с чемоданом по улицам, я не решился, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. К тому же в нем находились все мои деньги, и пистолет и потому не хотелось лишиться не того ни другого. А так у меня в кармане имелось больше ста пятидесяти рублей с мелочью, вполне достаточная сумма, чтобы не остаться голодным, и чтобы уже завтра, обновить свой гардероб. И последнее требовалось обязательно, если я не собираюсь здесь оставаться, а думаю отправиться в теплые края.
