а корыта, из которых должно кормить свиней! Да, они годятся для того, чтобы барахтаться в луже, или неподалёку от берега, но ни в коей мере не приспособлены для выхода в океан. Как я вижу, вы приволокли с собой два олодских судна, ещё два отбили у пиратов после того, как флибустьеры стащили их у нас. Мы владеем ещё тремя такими кораблями. В итоге у нас есть семь посудин, способных справиться с океаном и попасть на другой континент. Сколько у вас народу?
— Около трёх тысяч, если не считать тех, кого мы отбили у пиратов.
— Вот! А островитян ещё две тысячи душ! Столько разумных на семи судах не поместятся!
А старик, оказывается, тёртый калач, да ещё и в морском деле неплохо разбирается. Сходу нам, крысам сухопутным, объяснил, что к чему, пошатнув наши мечты о светлом будущем и новом доме, ткнув носом в скалы жестокой реальности. Но к счастью, Саян тоже был не дурак, и я поняла, почему он негласно стал нашим лидером после того, как он сказал следующее:
— Не вижу проблем. Грузим олодские суда по максимуму разумными существами и провизией с острова, отправляем всех счастливчиков на Халион. Там выгружаем весь скарб и большую часть пассажиров, оставляя лишь минимум гребцов, и возвращаемся на Стокс за остальными. Сделаем столько рейсов, сколько понадобится.
— Молодой человек! Неужели вы думаете, что кто-то в здравом уме по собственному желанию останется на этом духами забытом острове? Вот если бы вы вернули нам те корабли, что у нас силой забрали пираты, то все островитяне могли бы убраться отсюда! Ведь корабли наши по праву. А вы делайте, что пожелаете!
А этот Хайм, оказывается, не только сообразительный, но ещё и мерзкий и мелочный прагматик. Он сразу мне не понравился. Ну, Саян, давай. Опусти старосту на землю!
— Что с боя взято, то свято. Если бы вы вместо того, чтобы трусливо прятаться в глубинах острова, защищались как следует, тогда бы всё у вас было в порядке. Пиратов ведь было всего ничего — могли бы и отбиться. А насчёт того, кто согласится остаться, так я могу, например. А чтобы быть уверенными, что за нами вернутся с Халиона, вы лично и ещё половина островитян тоже останутся здесь!
— Что? — старик от возмущения вытаращил глаза. — Это я-то останусь?
— То есть то, что останется часть островитян, вас не слишком волнует? За себя только переживаете? Ай-ай-ай, товарищ Хайм. Нехорошо. Люди ведь в вас верят!
Островитяне, что столпились вокруг нас за время разговора, одобрительно загудели, поддерживая Саяна, а староста, напротив, стушевался. Задел его наш глава за живое. Решив хоть как-то реабилитироваться после оговорки по Фрейду, мэр добавил:
— Я переживаю за всех! Это вы меня оговариваете! Хорошо, я останусь, если вам так угодно, и позволю поселиться на нашем острове всем беженцам, но на правах гостей.
— Само собой, Хайм. Само собой.
Получилось! Я была готова прыгать от счастья и расцеловать Саяна — настолько мне понравился его разговор со старостой и дипломатическое решение вопроса. Жаль, что он женат и целовать его теперь можно только Мелисанде, а на меня никто даже не смотрит как на женщину, а я ведь тоже любви хочу, детей хочу!
Задавив разбушевавшихся в голове тараканов, я вернулась на корабль за своими вещами. Уже к вечеру мы выгрузились с кораблей и разместились на острове. Вопреки уверениям старосты, места на всех здесь не хватило. Вернее, хватило, но под открытым небом, а ночи здесь, несмотря на достаточно тёплый морской климат, довольно холодные. Радовало то, что бомжевать придётся недолго, и скоро часть из нас отправится на Халион, а часть займёт освободившиеся хижины. Осталось лишь решить, кто из нас в ближайшее время продолжит идти по стезе мореплавателя, а кто на пару месяцев вновь станет крысой сухопутной.
На следующий день мы принялись латать корпуса кораблей, подготавливая их к долгому плаванию, перетаскивать провизию и бочки с пресной водой на борт и решать, кто плывёт, а кто ждёт своей очереди.
— Что решит наш вождь? — спросила я.
— Я не вождь, а решать будем вместе. Предлагаю отправиться на Халион всем землянам, кроме меня. Фактически мы создаём новое государство, которое будет оторвано от цивилизованного мира огромными расстояниями. Это значит, что на том конце пути нам понадобятся люди, знающие как можно больше и обладающие полезными навыками. Конечно, местные в этом мире чувствуют себя гораздо комфортнее землян, однако у нас больше знаний. Мы лучше знаем, как искать месторождения ценных ресурсов, способны проектировать более сложные здания, больше знаем в области медицины и так далее. Так что чем раньше все земляне окажутся на Халионе, тем лучше. На Стоксе останусь я с женой и дочерью, Марон, так как он всё ещё не пришёл в себя, а долгое плавание пойдёт ему во вред, а также все раненые и больные. Я постараюсь подлечить их с помощью магии, пока за нами не вернутся корабли, да и Марон немало снадобий успел изготовить до того, как впал в коматозное состояние. Будем лечить.
— Я бы тоже хотела остаться, — сказала я. — У меня от морской болезни скоро желудок за борт выбросится.
— Нет, Лена. Ты на Халионе будешь нужнее большинства из нас. Ты отличный инженер и организатор. Что насчёт болезни… Плыть тебе придётся в любом случае рано или поздно. Тут староста прав — твари когда-нибудь всё же доберутся сюда, а вот Халион, возможно, останется нетронутым ещё десятилетия.
— Ааа, — простонала я, осознав, что вскоре вновь предстоит плавание.
— Не боись, Ленка, мы с Оло попробуем заклинание какое-нибудь замутить, чтобы тебя больше не укачивало. Может, что и выйдет.
— Спасибо, обойдусь. С Мароном вы уже попробовали. Я не хочу гадить под себя и пускать слюни!
— Но там ведь вовсе не в магии дело! Там совсем другое… — стал оправдываться Александр, но поняв, что я просто подшучиваю над ним, рассмеялся. Вообще, после минувшей битвы мы неплохо с ним поладили. Жаль, что он женат…
Обсудив, кто плывёт, а кто нет, мы решили, где и как будем высаживаться на Халионе. Изначально селиться будем вдоль реки, по которой я с Андреем и остальными земляками когда-то драпала от олодцев. Построим множество небольших деревень — так будет легче себя прокормить, первое время используя дары природы. Затем проведём разведку местности и выберем место для
