Глава 31. Дела сердечные или помощь другу
Дроу с подозрением посмотрел на Никса, но решил ничего не говорить. Только кинул на меня задумчивый взгляд.
Дальше я должна была перелезать на канатную дорогу, но за Брейдоном примчалась фея с каким-то супер важным поручением, так что тренировку пришлось отложить. Он, конечно, предлагал, чтобы я осталась на попечении магистра Тэя. Но мы с дроу дружно отказались от подобной участи - мы не настолько близки. Так что у меня появился незапланированный выходной, который я решила потратить с пользой. А для этого пошла в самое важное помещение академии - столовую.
В это время здесь практически никого не было. Я с удовольствием заняла столик поближе к столу раздачи, чтобы была возможность поболтать с поварихами.
- Ох, Танюша, - дородная гномиха подкладывала мне в тарелку побольше мясной подливки на кучку картофельного пюре. - Хорошая ты девчонка! Не зря ректор наш влюбился.
- Скажете вы тоже, тётя Глаша! - я довольно отправила в рот очередную порцию пюре. - Неужто так заметно?
- Как же не заметно, девчонка? - всплеснула она руками. - Он же прямо светится весь. И пирожки у нас постоянно заказывает. Так и говорит: "Мясные, как Татьяна любит". Я уж сколько раз ему их пекла!
У меня на лицо выползла счастливая придурковатая улыбка. Вроде и так знаю, что у нас любовь-морковь, но слушать, как другие об этом говорят и замечают - безумно приятно.
- Таня! - раздался окрик с конца столовой.
Таня в школе только одна, поэтому я живенько развернулась и подняла руку.
- Туточки я.
Около входа стоял целитель-второкурсник Томми и, подслеповато щурясь, искал меня взглядом. Сегодня он был без своих огромных очков, и, если бы не огненно-рыжие кудряшки, я бы его ни за что не узнала.
Вот почему все рыжие, что мне когда-либо попадались - кудрявые? Загадка века!
И пока эта загадка пробиралась ко мне, натыкаясь на все столы подряд на своём пути, потому что он их просто-напросто не видел, я даже боялась опустить руку - потеряет меня из виду и всё..
Наконец, это чудо оказалось рядом.
- Чего тебе, сын своей матери? - я с любопытством оглядела бывшего подельника.
После истории с мнимым кладом, оказавшимся канализацией, мы так толком и не говорили. Томми- Себастьян меня немного сторонился, только изредка здороваясь в столовой, а я и не навязывалась - насильно мил не будешь.
Томми только открыл рот, чтобы что-то сказать, но мой вопрос выбил его из колеи, и он непонимающе похлопал близорукими глазами.
- Что? Хотя.. Ладно, не важно! - прервал он сам себя. - Я поговорить с тобой хотел.
- Так не разговаривают, - покачала я головой. - Тётя Глаша, можно накормить этого несчастного? А то, неровен час, ветром сдует.
Гномиха добродушно усмехнулась и щедро наложила порцию пюре второкурснику.
- Да я и не хочу... - начал было Томми.
- Ешь, - пригрозила я, - а то девчонки любить не будут. Чтобы понравиться девкам, нужно иметь красивую задницу, а не доску гладильную.
Целитель покрылся красными пятнами и закашлялся.
- Таня! Ты что говоришь такое!? - он в ужасе прикрыл рот ладошкой.
Я только хмыкнула. Ну а что? Вот он - будущий врач, а части тела до сих пор не выучил. Стесняется, как девица на выданье. Я конечно, понимаю, что тут подобные органы становятся неназываемыми, но жить, боясь лишнее слово вякнуть - не по мне.
- Ешь, ешь, - поддержала меня тётя Глаша. - Правильно Танюшка говорит - девушкам нужно за что-то подержаться. А то тощенький, как тростиночка.
Если я думала, что видела предельно яркий красный цвет на лице парня - я ошибалась. Сейчас у него покраснели даже уши, явив миру стопроцентный свекольный оттенок. Но уговоры подействовали, он взял вилку и начал уплетать картошку. Разве что за ушами не трещало. Видимо, на больное место наступили.
- Вот теперь можешь и говорить, чего хотел, - великодушно предложила я, когда мы перешли к чаю с плюшками. На голодный желудок дела не делаются, а разговоры не ведутся, это я ещё в далёкой молодости запомнила.
- Да я извиниться хотел, - потупил взгляд рыжеволосый.
Моя булка не донеслась до рта.
- За что? - хоть убей, не помню.
- Ну как же... - Себастьян Генрихоч смущённо посмотрел сначала на меня, потом на повариху, которая даже половник по такому случаю отложила в сторону, потом снова на меня. - Я же тогда тебя ректору сдал, а потом ушёл и оставил на растерзание ему одну. Я тогда сильно испугался.. Но потом думал.. Долго думал. И понял, что не смогу дальше жить, если не извинюсь. Но страшно было и неудобно.. Ты постоянно со своими соседями сидела.. Я боялся подойти. Трус я, в общем. Прости, Таня, - он покаянно опустил голову.
- Ой-ой-ой! - запричитала тётка Глаша, прикладывая пухлые руки к необъятной груди. Глазами гномиха показывала, чтобы я утешила болезного...
Я вздохнула и легонько приобняла мальца. Какой же он ещё всё-таки ребёнок! Но честный и неиспорченный.
- Глупый ты! - потрепала рыжие кудри. - Что ж ты не подошёл просто? Али страшно так? Я и забыла давным-давно про это. Тем более, мы с ректором тогда даже не поссорились. Мне от него вообще частенько в то время влетало. Одним разом больше, одним меньше - разницы бы не было. А ты страдал. Глупый ты. Глупый, но добрый, - я ободряюще улыбнулась, а потом протянула мизинец: - Давай мириться!
Себастьян непонимающе посмотрел на протянутый палец.
Я взяла его руку, отогнула мизинец и показала, как сделать "пальцепожатие".
- Мирись, мирись и больше не дерись. Понял? Теперь опять друзья, можешь забывать прошлое.
- Ну ладно, - парень облегченно улыбнулся. - Больше не обижаешься?
- Неа.
- Тогда можно просьбу?
Гномиха с громким плюх уронила половник в кастрюлю.
- Вот же шельмец! Хитрюга рыжая! - распалялась она. - Ягнёнок волчий!
- Ягнёнок волчий? - заинтересовалась я. Интересная интерпретация знаменитой поговорки. Но потом сама себя оборвала: - Ладно, не важно. Что надо, нехороший человек?
