- Фрейя, беги! - закричал Делвин и бросился к дому.
Он добежал до Фрейи, застывшей в ужасе, схватил ее за руку и потащил к реке. Они перебрались по камням на другой берег, потом долго бежали через кустарники непонятно куда. Остановились лишь, когда Делвин почувствовал, что его сердце вот-вот остановится. Он упал на траву, все плыло перед его глазами.
- Папа, что с тобой? - Фрейя гладила ладонями его лицо, испуганно заглядывала в глаза. - Папа, ты меня слышишь?
- Все... хорошо, - Делвин почувствовал, что жгучая боль в сердце уходит. А вот темный необъяснимый ужас остался. Старик был уверен, что всадник, которого он увидел - это его смерть, а гроб на повозке предназначен ему. Что пришло его время.
Мир разлетелся стаей перепуганных птиц перед глазами Делвина, и пришла тишина.
***
Кажется, мы почти у цели.
Мы оставили наш лагерь с рассветом и сейчас продолжаем путь к Сторожевой горе, как ее назвала Беа - конечному пункту нашего путешествия. Я не лезу к ней с расспросами. Придет время, все узнаю сам. Все, что мне известно - на вершине этой самой Сторожевой горы находится пресловутый Вингомартис, и там я найду ответы на очень многие вопросы. Меня сейчас интересует другое - как мы поднимемся на гору. Она кажется весьма высокой, не Эверест, конечно, но высота горы впечатляет, а склоны ее густо заросли сосновым лесом. Здешние места кажутся совершенно безжизненными, но я пару раз замечал на дороге следы от колес и свежий конский помет - кто-то проезжал тут до нас.
- Может быть, к добру, может быть, к худу, - ответила Беа, когда я обратил внимание на эти следы. - Тут есть небольшие деревеньки, это да. Но и наши враги могли тут проехать.
- Надеюсь, мастер Рамимор про нас не забыл? - осведомился я.
- Не думай о нем так. Он всегда приходит туда, где его ждут.
Ой, как хочется в это верить, подумал я. Не знаю почему, но я последние дни волнуюсь. Особенно сильно после схватки, в которой погиб бедняга Драккан. Да, одного подонка ( я имею в виду Эдака) мы обезвредили, но сколько еще таких вот агентов Румастарда нас выслеживает! Дорога, по которой мы едем к Сторожевой горе, узкая и проходит через густой лес, в котором не то что отряд головорезов - фашистскую группу армий "Центр" можно спрятать.
- Птицы, - коротко бросил Эйтан, поравнявшись со мной.
Я посмотрел в направлении его взгляда и увидел в полукилометре впереди над вершинами деревьев густой птичий хоровод. Тревожный признак.
- Я поеду вперед, - заявила Беа.
- Нет! Едем все вместе.
- Там может быть засада, - возразила Беа.
- Может быть. Но одна ты ничего не сделаешь. А потерять тебя я не хочу.
Мне показалось, что мои слова удивили демонессу. Спорить она не стала. Я вытащил из седельной сумки пистоль, проверил, заряжен ли он. У меня всего девять зарядов, чертовски мало для хорошего боя. Но спасибо и на этом.
На дороге, метрах в трехстах впереди, показались два всадника. Беа, у которой зрение было нечеловечески острым, радостно вскрикнула:
- Мастер Рамимор!
Она пустила лошадь в галоп, и я, чтобы не отстать, сделал то же самое. Все верно, это был старик. Сопровождал его воин в колчуге и с кольчужным капюшоном на голове, но без щита. И вот тут случилось нечто неожиданное.
Флавия, которая держалась в этой скачке позади меня, внезапно завизжала, да так громко, что у меня от ее визга сердце екнуло. Пришпорила коня, вынеслась вперед и помчалась к старику и его спутнику. Воин к капюшоне, я так понял, разглядел девушку, что-то воскликнул, спрыгнул с седла и побежал Флавии навстречу. Они встретились, воин помог девушке сойти с коня, и они обнялись.
- Надо же! - пробормотал я, наблюдая за этой сценой.
Между тем, покончив с обнимашками-целовашками, воин заметил, что я смотрю в их сторону. Выпустив Флавию, он подошел ко мне, учтиво поклонился и сказал:
- Привет тебе, Сим Вьюген! Мое имя Эрвин Терон, я приграничник. Я знаю, ты спас жизнь Флавии. Прими мою сердечную благодарность.
Откуда он знает? Ах да, наверное старик рассказал...
- Не стоит благодарности, - я спешился, встал, уперев руку в бок. - Вы что, знакомы?
- Леди Флавия Лориан моя нареченная, - сообщил мне приграничник с самым сияющим видом.
Ага, вот значит как! Мало того что старичелло собрал нас всех для путешествия в Вингомартисе, он еще и жениха Флавии нашел! Вспомнилось тут между делом, что Флавия еще в Иль-Флор говорила о своей несостоявшейся свадьбе. Так что наличие в природе жениха меня не удивляло, а вот то, что он так внезапно нарисовался, да еще в компании с Рамимором, было любопытно. Или, как говорят в народе, так звезды сошлись, или же старик специально отыскал нареченного Флавии, чтобы я закрыл для себя тему с девушкой - ради грядущих подвигов. Ну что ж, вполне резонно. Глядя на счастливую ошалелую физиономию парня, наконец-то отыскавшего свою любимую, я подумал, что когда-то сам был похож на него. Увы, времена меняются...Интересно, свадьба будет до или после победы над врагами?
- Да, мастер Сим, - Флавия посмотрела на меня снисходительно-торжествующе, и я почему-то сразу вспомнил мою бывшую. - Вы заслужили нашу с Эрвином самую горячую благодарность.
Ах, так мы уже на "вы" стали? Ну, это к лучшему. Вообще, все, что ни делается, все к лучшему.
- Как говорят у нас, у сидов: "Совет да любовь, миледи!" - ответил я, сунул в рот сорванную травинку и, повернувшись к голубкам спиной, подошел к старику, который беседовал с Беа.
Старик не тратил времени на приветствия и пустые расспросы - сразу заговорил о деле.
- Я и Сим отправляемся в Вингомартис, - сказал он, - а ты, Беа, уведешь остальных к святилищу в Саанеше. Ты знаешь, где это. Ждите нас там.
- Да, мастер Рамимор, - отозвалась демонесса. - Когда нам отправляться?
- Немедленно. А мы с Симом поедем дальше...
- Что, уплыла твоя любовь? - шепнула мне Беа, когда я подошел проститься. - Надо же, я сама не ожидала.
- Знаешь, моя мама любит говорить: "И если к другому уходит невеста, еще неизвестно, кому повезло", - я подмигнул демонессе. - Береги себя.
- Ты тоже, Сим. Хоть ты и редкостный засранец, но я к тебе очень привязалась.
- Взаимно, - я сказал это совершенно искренне. - И очень рад, что мне предстоит спасать мир в одной компании с тобой...
Глава 49
РЫЦАРСКИЙ ЗАЛ
"Поднимем этот тост за них, друг мой! Когда я пью за их здоровье, они возвращаются ко мне воспоминаниями. Память моя хранит их лица, их имена, их слова. Они будто рядом со мной, хотя никого из них не осталось в живых на этом свете. Они были великолепны! Ты не видел, как они собирались на битву, а мне посчастливилось увидеть это. Боги, сколько ярости и отваги было на их лицах! Как сияли под лучами солнца их доспехи, как играли всеми цветами шелка их плащей, и как гордо реяли знамена над их рядами! Они шли в бой счастливыми, подобно жениху и невесте, идущим к брачному алтарю: им не было равных в отваге и мастерстве. Все они остались в том грозовом времени, но память воскрешает их всякий раз, когда мы вспоминаем об их славе и поднимаем чашу в их честь. Выпьем за них, ибо не родит этого мир равных им воителей уже никогда!"
( Лей Брассерс. "Король Громобой")
***
Писк был жалобный, громкий и настойчивый. И Делвин остановился. Сбросил вязанку хвороста с плеч, огляделся по сторонам. Хвала Тринадцати, в свои преклонные годы - этой зимой Делвину исполнилось шестьдесят, - он еще неплохо видел и слышал. Писк шел откуда-то слева, от деревьев: сделав несколько шагов, Делвин увидел в траве птенца.
