Дорога к предгорьям оказалась легче, чем ожидал Робин. Он шел вслед за надувшимся хоббитом и не отрывал глаз от высокой поджарой фигуры Гэндальфа, уверенно выбиравшего путь среди нагромождений валунов. «Хотел бы я знать, о чем он думает… Даже представить себе трудно: жить, зная, что в тебя встроен второй мозг, в котором работает какая-то неизвестная тебе программа. Запрограммированный человек! Хотя вряд ли ему было веселее лежать в саркофаге с питательной смесью…»
Через полчаса блуждания среди мшистых валунов путники вышли к глубокой расщелине в скальном массиве. По дну расщелины стремительно несся кипящий белый поток воды, а там, в вышине, глухо звучал рокот водопада, скрытого клубами густого тумана.
– Насколько я вспоминаю, где-то в этих местах находится тропа через перевал, – с сомнением произнес Гэндальф и остановился на самом краю обрыва. – Обычно перевал почти не закрыт снегом, и нам хватило бы и дня на переход в долину… Но в таком тумане легко сбиться с пути.
– Лично я с удовольствием подожду хорошей погоды! – обрадовался хоббит и беззаботно уселся на гранитный обломок. – Куда спешить-то? Разожжем костер, вскипятим чаек…
– Прячьтесь! – внезапно приказал Гэндальф. – Прячьтесь за валунами!
Хоббит молниеносно исчез. Через мгновение среди соседних глыб растворилась и фигура мага в сером плаще. Робин замешкался, в растерянности оглядываясь по сторонам. Ему было неясно, где Гэндальф углядел приближающуюся опасность – местность вокруг оставалась такой же безжизненной, как и минуту назад. И, только услышав в воздухе отчетливое жужжание винта, он одним рывком прыгнул к ближайшему валуну и закатился под широкий каменный навес.
Вертолет прошел невысоко над землей на бреющем полете. Он медленно двигался вдоль предгорий. Когда шум винта стал стихать, мальчик осторожно выглянул из своего каменного убежища. И тут он с ужасом вспомнил, что забыл на месте недавней стоянки свой рюкзак, лук и колчан со стрелами! Хоббит с Гэндальфом оказались куда предусмотрительнее – их вещей нигде не было видно.
Внезапно гул в воздухе стал вновь нарастать – вертолет, круто развернувшись, поплыл в сторону валунов, за которыми прятались путники.
Робин расширенными от страха глазами смотрел, как снизившаяся метров до пятнадцати железная птица не спеша приближалась к нему. Ему даже показалось, что за блестящим лобовым стеклом кабины видны насмешливые глаза летчика. Сейчас, вот сейчас он заметит рюкзак, и тогда…
Его спас туман. Белые слоистые языки неожиданно потекли из-за пирамидальной груды мелких камней, расположенной метрах в десяти в стороне от Робина. Все вокруг быстро затянула молочная дымка, так что мальчик с трудом мог разглядеть контур вертолета, зависшего прямо над ним на месте. Потоки воздуха, вызванные работой винта, так взбаламутили туман, что Робин вскоре уже не видел даже своих рук. Прошла одна томительная минута, другая – и гул вертолета, словно бы нехотя, стал удаляться в сторону гор.
Лишь через полчаса молочное месиво, заполнившее все вокруг, стало понемногу рассеиваться. Только тогда путники не без труда нашли друг друга в лабиринтах валунов. Гэндальф, не говоря ни слова, повел товарищей вверх по крутому склону сквозь редкий колючий кустарник. Еще через полчаса они вышли на вершину плоской, как стол, скалы, нависающей над бурлящим горным потоком.
Робин не знал, куда прятать глаза от стыда. Если бы Гэндальф не закрыл туманом валуны, их поход закончился бы в самом начале: с вертолета прекрасно разглядели бы и беспечно оставленные им вещи, и его самого. Надо же, всю жизнь он мечтал о настоящих приключениях, готовил себя к суровым испытаниям – и в течение одного-единственного дня совершил уже две непростительные ошибки!
– Пожалуй, к перевалу нам сегодня нет смысла идти, – сказал Гэндальф, искоса сочувственно поглядывая на грустное лицо мальчика. – Как ты считаешь, Сэмбо, что делать?
Хоббит хмыкнул.
– Еще не было горы, под которой где-нибудь не нашелся бы подземный ход, – рассудительно произнес он, усаживаясь на свой доверху нагруженный рюкзак. – А в каждый подземный ход ведет какая-нибудь норка… Что я, по-вашему, норку найти не смогу?
– Ты прав, – улыбнувшись, ответил Гэндальф. – Как только ты сказал: «подземный ход», я сразу начал что-то смутно вспоминать… А ну-ка, Сэмбо, малыш, поищи за той рощицей – видишь, сколько на каменном склоне пещер?
– Еще бы не видеть! – Хоббит с неодобрением посмотрел в сторону, указанную стариком. – Только учти – я не гном и разбираюсь лучше в земляных норках, чем в горных пещерах… Ну да ладно, пойду посмотрю…
Пока Сэмбо неторопливо осматривал пещеры, ныряя то в один, то в другой темный ход, Робин тихо спросил, чтобы рассеять давившее на него молчание:
– Скажите, Гэндальф, а как вы проделали эту штуку с туманом? Я понимаю: маг и не такое должен уметь… Но ведь вы же не настоящий Гэндальф!
Старик усмехнулся и с иронией взглянул на мальчика:
– Откуда ты знаешь, что я не волшебник? Ну хорошо, этот фокус я тебе покажу – но, чур, больше никогда подобных вопросов не задавать. А теперь смотри внимательно!
Он поднял руку, и пораженный Робин увидел, как из широкого рукава плаща прыснула тонкой струёй какая-то резко пахнущая аэрозоль. И сразу чистый воздух вокруг замутился, заметно посвежел и стал густеть, наливаясь молочным туманом.
– Вот и все, и никакого волшебства, – коротко сказал Гэндальф, пряча руку в карман плаща. – Ты забыл, мальчик, что мое тело устроено совсем иначе, чем твое… Жизнедеятельность моего организма поддерживается за счет компактных атомных батарей, и поэтому внутри тела есть немало свободного места. Вот там-то конструкторы и расположили массу хитроумных устройств. Баллон с конденсирующей влагу аэрозолью далеко не самое эффектное из них! Признаюсь, о своих возможностях я не многое знаю – иначе для меня, как я уже говорил, разрушился бы весь смысл Игры. Конечно, я не всесильный маг и чародей, но кое-что могу… Смотри, кажется, Сэмбо что-то нашел!
Через несколько минут Робин, согнувшись в три погибели, почти на коленях вползал в узкий темный лаз, ведущий в глубину каменного склона. Почему хоббит выбрал именно этот ход, для него оставалось загадкой – ведь рядом располагалось несколько куда более солидных пещер! Если туннель под горой действительно существовал, то к нему должен был вести вовсе не каменный мешок, больше напоминавший звериную нору…
От спертого воздуха у него вскоре начала кружиться голова, на руках появились многочисленные ссадины от соприкосновения с острыми как бритва каменными выступами. Но больше всего мальчика угнетала непроглядная темнота, царящая вокруг, и мысль, что над ним нависает тысячетонная толща гранита. Казалось, стоило неосторожным движением нарушить шаткое равновесие горных пород – и безжалостный камнепад в несколько мгновений погребет маленький отряд…
Но хоббит, видимо, прекрасно ориентировался в кромешной тьме. Вскоре стены пещеры стали плавно подниматься, воздух чуть посвежел, и наконец Робин смог вновь выпрямиться во весь рост. Повинуясь тихому возгласу Гэндальфа, шедшего впереди, мальчик со вздохом облегчения остановился, помассировал онемевшую спину… и вдруг понял, что находится в огромном подземном зале. Впереди вспыхнул свет – маг поднял свой посох, который засветился ярким голубым светом.
– Здесь начинается туннель! – раздался твердый голос Гэндальфа. – Я вспоминаю этот зал – некогда здесь был дворец Окрина, царя южных гномов… Отсюда до выхода в долину всего пять часов ходьбы, но нужно быть осторожным. Гномы в свое время тщательно подготовили туннель на случай, если сюда нагрянут непрошеные гости… Сэмбо, дальше я пойду впереди – ведь ты не хочешь провалиться в какой-нибудь бездонный колодец?
Хоббит невольно затрясся, представив себе, как он летит в пропасть вниз головой, и мигом встал за спину мага. Больше всего на свете ему хотелось вернуться назад. В конце концов, на последней стоянке среди валунов было совсем неплохо… Окружающая темнота не пугала его – ведь хоббиты большую часть жизни проводят в своих теплых и уютных норках, но огромная пещера, полная таинственных древних запахов и неизведанных опасностей, угнетала его.
Робина тоже подавляло подземелье, и он время от времени как бы невзначай касался рукой прохладного древка лука, висящего у него на груди. Вооруженным он чувствовал себя куда увереннее – хотя как здесь стрелять, в такой темноте?
Чтобы хоть немного рассеять неприятное ощущение беспомощности, Робин нарочито бодрым голосом спросил:
– О каком царе гномов вы говорите, Гэндальф? Разве вы забыли, что эти горы созданы специальными машинами всего несколько лет назад?
Гэндальф обернулся, и на его бледном лице мальчик разглядел странную усмешку.
– Боюсь разочаровать тебя, Робин, но этой пещере много тысяч лет… А теперь следуйте за мной – и не вздумайте отстать от меня больше чем на пять шагов!
