– Тем сильнее будет страсть, которая вспыхнет ночью, – пояснила Каэ, – и дети, зачатые в такой любви, будут прекрасны.
Покивав, Маннагарт согласился и с этим.
– А как тебе твой сторож?
– Ненавижу его, а он ненавидит меня. Хочу, чтобы охранял только он, – быстро ответила Каэ.
– Ничего не понимаю, – честно сказал вождь. – Почему хочешь, если ты ему не нравишься, а он – тебе?
– Потому что лучше, когда охраняет мужчина, который не будет на меня пялиться в твое отсутствие, и ты не будешь его ревновать ко мне. Ведь это ты все так умно придумал, а я только покорно следую за тобой.
Услышав слова покорности из уст этой дикой кошки, Маннагарт окончательно растаял. В этом блаженном состоянии он даже не задумался над странными просьбами новой жены и тут же приказал принести оружие пленников, как она распорядилась, а их самих привести к месту празднества задолго до того, как велит обычай.
За стенами поселения на полных парах шли приготовления к празднику, и вождь находился в самом центре событий. Он ухитрялся раздавать направо и налево десятки бестолковых указаний, пинал нерадивых слуг, несколько раз затевал потасовку с самыми непокорными воинами и гордо поглядывал на всех и каждого.
Ни от кого не укрылось, что на этот раз Маннагарт почти не обращал внимания на чужих жен и девушек – так, щипнул пару раз, но без воодушевления. Зато то и дело он подходил с каким-нибудь вопросом к новой жене, и вскоре даже самые непонятливые уразумели, кто будет править племенем в ближайшее время.
– Змея, – шипели женщины трикстеров, глядя на хрупкую барышню, которая заняла почетное место во главе стола, установленного прямо на траве. Каэ сидела на месте воина – по правую руку от мужа, – и голова ее была гордо поднята. Когда кто-то из военачальников Маннагарта указал ему на это упущение, рыжебородый даже не удостоил его ответом. Он только проследил удовлетворенным взглядом, как тонкая рука новой жены произвела скользящее движение к уху трикстера и тот мешком повалился рядом со своим вождем. Военачальник был крепким, поэтому почти сразу пришел в себя и мутными, налитыми кровью глазами уставился на Каэтану.
– Я не люблю, когда перечат моему мужу – великому и могущественному Маннагарту, запомни это, – произнесла она ледяным тоном.
Троих пленников привели на место праздника и поставили за спиной у Каэтаны, подчиняясь ее распоряжениям.
– Хитра госпожа! – восхищенно шепнул Джангарай.
– Почему хитра? – удивился простодушный Борудонкай.
– Теперь Маннагарт, хочешь не хочешь, вынужден ее поддерживать. Нет, как ловко! – Джангарай, наблюдая за действиями своей госпожи, уже не беспокоился ни о собственной судьбе, ни о судьбе своих друзей. Он был уверен, что у Каэ есть какой-то диковинный план, иначе она не стала бы так кокетничать с рыжим чучелом.
А ведь кокетничала. Странно было видеть, сколько женской хитрости, очарования и обаяния растрачивается на безмозглого варвара, совершенно ошалевшего от новой «супруги».
Она ластилась к нему, расхваливала его мыслимые и немыслимые достоинства, краснела и бледнела, когда это было необходимо, и даже замкнулась в гордом молчании, когда Маннагарт попытался сравнить ее с предыдущими женами. Впрочем, вопрос о большом количестве жен она тоже решила с ходу.
– Бедняжка мой, – прошептала она, поигрывая рыжими космами мужа, – красавец мой, как же ты намучился!
– Намучился, – подтвердил Маннагарт. – А почему?
– Что же это за мерзавки, если они не смогли быть тебе достойными женами? Когда женщина не в состоянии дать своему мужу то блаженство, которого он заслуживает, бедный мужчина вынужден искать себе все новых и новых женщин...
– Вынужден, – расстроился Маннагарт.
– А если бы они справлялись со своими обязанностями, если бы ласкали мужа так, чтобы он не думал о других, если бы мужу завидовали все окрестные власти, и военачальники и воины, что у него такая женщина, которую достоин иметь только великий владыка, – вот тогда мужчина счастлив.
– Только тогда, – постановил рыжий.
– Как же тебе было тяжко с твоими коровами, если ты так много раз женился!
– Злые, жирные и глупые, – нажаловался Маннагарт.
– Когда ты завоюешь обширные земли, тебе будет нужно управлять ими, – щебетала Каэ, – и ты будешь нуждаться в заботе, внимании и понимании.
– Буду, – уверенно заявил вождь.
– Эля великому Маннагарту! – неожиданно рявкнула Каэ так, что стоявший за ее спиной альв подпрыгнул. – Вы что, олухи, не видите, что ваш вождь хочет эля?
Вождь, который постоянно хотел эля, восхитился:
– Как ты догадалась, женщина?
– По твоим глазам, прекрасный мой. Они ясно сказали мне, что ты хочешь эля, чтобы над большим кувшином обдумать новые мысли, которые только что при-шли тебе в голову.
– Да... – немного растерялся вождь. – А какие именно мысли мне стоит обдумать раньше всего?
– Смотри-ка, – восхитился Джангарай, – как общение с госпожой действует на этого тупицу. Он же скоро как человек заговорит!
– Я думаю, ты понял, как глупо устроена церемония. Сначала Отец Муруган сжирает пленника, а потом на полный желудок сражается с воином. Ты любишь сражаться на полный желудок?
– Нет! – уверенно ответил Маннагарт. – Лучше есть после доброго сражения, чем сражаться после доброго обеда.
– Так за чем же дело стало? Пусть сначала воин позабавит Отца Муругана, а затем мы поднесем ему вкусную еду – уже после сражения.
– Я мудрый, – громко возвестил вождь. – И я хочу доставить много-много радости нашему могучему Отцу. Пусть он сначала легко убьет этого могучего воина, а затем с удовольствием съест вот это мясо. – И он ткнул пальцем в покачнувшегося от ужаса альва.
Трикстеры на поляне взорвались приветственными криками – новшество, предложенное вождем, им явно понравилось.
Маннагарт выбрался из-за стола и, не расставаясь с кувшином эля, отправился к своим военачальникам, чтобы обсудить новые мудрые мысли.
Каэ, воспользовавшись мгновением, в сопровождении Ловалонги подошла к пленникам. Несколько трикстеров, охранявших их, изнывали от жары и скуки. При виде Каэ они зашевелились. На их лицах отражалась борьба двух противоположных мыслей – с одной стороны, надо было оказать все знаки почтения супруге Маннагарта, поскольку она сейчас забирает власть в свои руки. С другой стороны, варварам претило обращаться с женщиной с уважением, и они топтались на месте, не зная, как себя повести и что предпринять. Они переводили взгляд с бесстрастного лица Ловалонги на. Каэтану и обратно.
Однако Каэ быстро разрешила эту проблему.
– Привяжите пленников друг к другу! – приказала она и, видя замешательство трикстеров, добавила:
– А сами пойдите выпейте, закусите. Что на жаре стоять – вы же не пленники!
Этот аргумент оказался настолько убедительным, что воины поспешили выполнить ее приказание.
– А если вождь?.. – начал было один из них.
– Если мой прекрасный супруг, – с неподражаемой интонацией произнесла Каэ, – захочет узнать у вас, почему вы покинули свое место, то скажите ему, что это я послала вас попросить его не пить стоя на солнце, потому что к вечеру у него будет болеть голова. Пусть пьет эль в тени деревьев. И еще – прикажите слугам переставить столы в тень, на ту сторону поляны.
– Но ведь они всегда стояли здесь, – заволновались воины.
– И что в этом хорошего? – искренне удивилась Каэтана. – Голова-то всегда на следующий день разламывается.
Воины покивали, подтверждая: да, разламывается, да еще как!
– Ну вот, выполняйте!
Трикстеры справедливо рассудили, что выпить прохладного эля гораздо лучше, чем стоять на жаре, и со всех ног поспешили выполнить распоряжение супруги вождя пока она, чего доброго, не передумала. Мудрая, однако, жена у Маннагарта.
Каэтана приблизилась к своим друзьям и произнесла:
– Будьте готовы в любую секунду сбежать. Это, – она кивнула в сторону Ловалонги, – наш друг. Все объясню потом. Бордонкай, тебе придется сразиться с Муруганом, – не знаю, что оно такое. Я помогу. Когда начнется паника – бегите. Оружие лежит прямо за мной на земле. Подойдете поближе, мы перережем вам веревки. Знаком будет...
– Покашливание, – невинно заметил Джангарай, глядя в небо.
– Значит, покашливание, – улыбнулась Каэ. – Ничего банальнее не придумалось?
– Нашли когда пикироваться – воскликнул альв. – Мной сейчас обедать будут.
– Не сейчас, – прогудел Бордонкай, – а потом. А потом обедать будет некому.
Военачальники что-то горячо втолковывали Маннагарту. Каэ увидела, что на другом краю поляны разгораются дебаты, и поспешила на помощь «мужу». Ей совсем не хотелось, чтобы все пошло не по плану.
– Почему ты приказала переставить столы? – набросился на нее длинный усатый трикстер, увешанный бляхами и побрякушками.
– Я думаю о людях, которые всегда должны быть здоровы и веселы под властью моего мудрого мужа и вашего вождя, – немедленно ответила она. – Кому нужны воины, мучающиеся с утра похмельем? Злые, неразговорчивые и вялые? Чтобы завоевать мир, нужны бодрые и веселые герои.
