Да, но как же это? Тай отказывался верить тому, что услышал от людей. Не потому, что он не мог совершить подобного. Кто его знает, может и мог. Ведь он об этих десяти годах ничегошеньки не помнит. Но он – свободный человек, как сказал о нем Кэрриш. Человек с обычными карими глазами и вполне обычным зрачком. А ведь то, что и в посмертии служат околдованные своим хозяевам, тоже правда. Таю довелось видеть полуразложившиеся трупы, которые все еще служили. Один такой собирал налоги в его родном селе. И чтобы вдруг так вот просто взять и вырваться! Ни одна душа живая ничего подобного не упомнит. Тай и краем уха не слыхивал.
Хотя… постой, Паленый, погоди. Еще как слыхивал. Хиор и Тойхи. Палач упоминал о них. И еще трое, которые далеко. Они тоже забыли часть своей жизни, как и ты. Неужели они… тоже? Кто же был жертвами Палача Мерхины?
Палач… при одном воспоминании у Тая сдавило голову. Он вспомнил свой захлебывающийся крик, и рыдания боли, и мольбы о пощаде, но мозг его отказывался признать своим голос, запечатленный его памятью. Немыслимые, нечеловеческие муки. А потом Палач не убил его. Он попросту взвалил Тая поперек седла, отвез подальше и выбросил. Не убил. Даже не покалечил. Собственно, Хиор и Тойхи тоже живы и не изувечены. И еще трое… как их там по именам? Неважно. Тоже живы-здоровы. Но если предположить, что все они действительно были слугами Повелителей Зла – кого и зачем пытал Палач Мерхины?
И ведь он никого ни о чем не спрашивал. Ни кто подослал, ни зачем. Тая он не спросил. И остальных тоже. Во всяком случае, тех, с кем Тай разговаривал. Тогда зачем?..
Кэрриш, похоже, знал. Тай невесело усмехнулся. Знал, сопляк, но не сказал; не испугался, хотя Тая в работе видел. Чем это Палач Мерхины заслужил такую преданность?
И почему он так странно назвал свою крепость? Тай был родом из других краев, но местные наречия изучил до тонкостей. «Мерхен» – лгать, «мерхин» – быть обманутым. «Мерх» – ложь, обман; в переносном смысле – колдовство. Кто же обманул или околдовал владельца Мерхины?
Кусты расступились. Тай замер. Занятый своими мыслями, он и не заметил, как вышел на поляну. Посреди поляны горел маленький бездымный костерок. У огня грелся Палач Мерхины. И лицо его не внушало ужас. Оно было лицом человека, которому юный Кэрриш повиновался безоговорочно и влюбленно.
– Я не ждал тебя так рано, Паленый, – произнес Палач.
Тай взглянул на это новое, незнакомое ему лицо Палача – и все его вопросы мгновенно обрели ответ.
– Ты сделал это нарочно, – убежденно произнес Тай, не заботясь, что его слова звучат совсем по детски.
– Разумеется, – ответил Палач. – Между прочим, меня зовут Халлор. Присаживайся.
Тай забросал Палача вопросами, и слова Халлора подтвердили его догадки. Он действительно был слугой Повелителей. И он вырвался на свободу. В колдовстве Повелителей было слабое место. Его можно было разрушить, но только одним способом. На волю вел единственный путь: страх и боль на грани сознания. Иного не было. Повелители о нем не знали. Их слуг настолько боялись, что они не подвергались подобному обращению, и подвергнуться не могли.
– Никто не знает, – заключил Халлор. – Я сам узнал чисто случайно.
– Каким образом? – не выдержал Тай.
Слабая усмешка тронула губы Палача.
– Сначала я убегал от снежной лавины. Потом она меня, разумеется, все-таки догнала.
Он замолчал.
– А потом? – настаивал Тай.
– А потом меня откопали люди из того села, в котором я накануне побывал.
– Так ты… тоже? – ужаснулся Той.
– Тоже, – нехотя ответил Халлор. – Очень было больно и очень страшно. А еще страшнее было услышать потом то, что я услышал. Я уехал оттуда. Закопался в здешних краях. Понимал, что меня будут искать. Первый я у них с крючка сорвался! Только как не заметай след, а все равно нашли. Дурак я был, что семью с собой увез. Думал, оставлю – доберутся до них господа Повелители. Вот и увез. Только все равно ничего не вышло.
Тай вспомнил бешеный голос Кэрриша. Всю семью. И друга. Железная воля у Палача. Никого из своих жертв не убил, не покалечил. Тай бы не удержался.
– Тогда мне и попался Хиор. Он у меня был первым. Раньше я пленных не брал, а мертвых сжигал.
– Разумно, – кивнул Тай, вспомнив сборщика налогов.
– А тут мои парни пленника захватили. Ну, и пришла мне на память лавина. Решил попробовать. Получилось. Жаль, что нельзя поручить это дело обычному палачу.
– Почему? – удивился Тай.
– Потому что никого я не собирался ни убивать, ни увечить. Да и потом, – Халлор усмехнулся, – найди ты мне палача, которому можно доверить такую тайну.
– Да уж, – признал Тай. – Ты ее даже нам не доверил.
– Еще чего! – возмутился Халлор. – Ничего не знаешь – ничего не скажешь. Да и не поверили бы вы мне.
– Не знаю, – Тай мотнул головой. – Но что мы о тебе думали…
– Догадываюсь, – прервал его Халлор.
– И тебе ни разу не хотелось?..
– Хотелось. Очень. Кэрришу я сказал. Теперь вот тебе.
– А Кэрриш тоже?..
– Нет. Он парень простой, без грязи в прошлом. Я его из огня раненого вытащил, когда у нас деревню жгли.
– Я гляжу, ты на жизнь не жалуешься! – отчего-то обозлился Тай.
– Да что ты! – махнул рукой Халлор. – А как жаловаться? Канючить, пускать слезу и стонать, как мне тяжко пытать и мучить? Знаешь, слышал я подобные жалобы. По-моему, это просто непристойно. И выпить для этого надо слишком много.
– Но ведь тебе и правда тяжко?
– Да. Но меня никто не заставлял. Просто я не мог оставить своих пленных в таком состоянии. Но это уж мое дело. Ничего, скоро все это кончится.
– Как именно? – полюбопытствовал Тай.
– Разговорился с тобой… ну, да ладно. Я собираюсь покончить в наших местах с источником этой заразы.
– Штурмовать Цитадель Повелителей? – понял Тай.
Халлор кивнул.
– В одиночку? Испугали ежика голым задом. Ты что, рехнулся?
Халлор поднял на Тая холодный взгляд.
– Пока нет. Но если я и дальше буду вынужден пытать охламонов, дающих взять себя в плен, рехнусь обязательно.
– А попутчик тебе не нужен? – поинтересовался Тай.
– Попутчик – нет, – ответил Халлор, – у меня с собой и так барахла предостаточно. А спутник, пожалуй, пригодился бы.
– Тогда я иду с тобой, – объявил Тай.
Халлор вопросительно приподнял брови.
– Я ведь тебе задолжал, – усмехнулся Тай. – Никогда бы не подумал, что буду возвращать свой долг таким образом. Да и идти мне, если честно, после того, что я услышал, некуда.
– Понимаю, – кивнул Халлор. – Что ж, может, какая помощь от тебя и будет. Дорога предстоит тяжелая. Сначала Темный Лес, потом Зыбучие Скалы…
– Ты хотел сказать – Зыбучие Пески? – перебил его Тай.
– Я хотел сказать – Зыбучие Скалы, – повторил Халлор. – Так я и сказал. Зыбучие Скалы, а за ними… пес его знает, как это назвать. Сам увидишь, если доберешься. Ну, и сама Цитадель, конечно.
– И откуда ты дорогу знаешь? – поинтересовался Тай.
Во взгляде Халлора промелькнул непонятный для Тая огонек веселья.
– Знаю, – коротко ответил он.
В течение трех дней дорога ничем не напоминала полосу препятствий, кратко намеченных Халлором. Тай объедался ягодами, Халлор на каждом привале вырезал дудочки из коры, звучавшие одна уморительней другой. Никто их не тревожил, и Тай начинал подумывать, что Халлор либо сбился с пути, либо располагает о нем неверными сведениями.
Однако утром четвертого дня, когда Тай в очередной раз протянул руку к ягодному кусту, Халлор дернул его за рукав.
– Развлечения кончились, – резко сказал он. – Входим в Темный Лес.
Тай задрал голову. Верхушки деревьев не заслоняли неба. Солнечные лучи скользили по листьям.
– Какой же он Темный? – недоверчиво спросил Тай.
Халлор обреченно вздохнул.
– Слушай, приятель, – медленно произнес он. – Или ты сейчас же желаешь мне удачи и поворачиваешь назад, или ты будешь делать, как я сказал.
– Да ладно, – пожал плечами Тай.
– Мы входим в Темный Лес, – настойчиво произнес Халлор. – Ничего не есть. Ничего не пить. Пока мы не пройдем эту мерзость из конца в конец, ни крошки, ни капли. Это приказ. Ясно?
– Ясно, – слегка раздраженно отозвался Тай.
Лес не густел. Тай следовал за Халлором и беззаботно подначивал его, требуя указать ему хоть одно темное местечко. Халлор сначала неохотно огрызался, потом и вовсе замолчал.
К полудню небо начало заволакивать облаками. Тай даже вздохнул с облегчением: не так уж приятно тащиться куда-то по жаре. Глядишь, и полегчает. Но Халлор не радовался нежданной прохладе. По мере того, как мрачнело небо, мрачнел и он. Словно солнце скрылось не только с неба, но и из его глаз. В них стыла ярость отчаянья.
В воздухе посвежело. Легкий моросящий дождик начался незаметно. И так же незаметно его капли тяжелели, делаясь все больше. Тай с наслаждением слизнул каплю дождя с губ, как часто делал в детстве, хотел слизнуть еще одну, но тут Халлор ахнул и хлестко ударил его по щеке.
