– Все-таки я получше? – Бьорн снова чуть подождал. – Ну слава Свету, хоть с чем-то мы не спорим. Тогда повторяю: у тебя дар, и любой, кто тоже им обладает, чувствует это сразу. Можешь спросить Элинор. Или Сонную Хмарь вспомнить. Как, думаешь, тебя прислужники Нимрааза выслеживали?
– Да не очень-то они меня выследили, – пробормотал Джерри, вспомнив, как один из черных не смог его обнаружить на расстоянии вытянутой руки. Впрочем, если взглянуть на тот эпизод под другим углом, то он замечательным образом подтверждал слова Бьорна... – Значится, я волшебник. И могу что-нибудь колдануть? Хоть сейчас?
– Вряд ли. Кроме дара, нужно еще и умение им управлять. Правда, иногда он проявляется спонтанно. В смысле, если ты очень захочешь пресловутое что-нибудь, то оно может и произойти. Но так случается крайне редко.
– Забавно... – Затуманенный прежде взгляд трактирщика начал приобретать остроту и осмысленность, а сам он как-то подобрался. – И, сдается мне, чтобы мочь колдовать серьезно, учиться надо лет эдак сто, да?
– Учиться можно сколько угодно. Вопрос только в уровне, которого ты хочешь достичь.
Джерри поразмыслил над этой фразой и решил понять ее так, что премудрости высших сфер ему быстро осилить не светит, а вот всяким простеньким фокусам можно и сразу научиться. Такие новости заметно поднимали настроение...
– А чего я могу достичь. Ну, сильный у меня дар, или так себе?
– Это сложно определить, пока дар не начал активно развиваться. Но я бы предположил, что так себе. – Джерри с явным недовольством скривился, и старый маг иронично хмыкнул. – По этому поводу можешь особо не расстраиваться. У меня, к примеру, врожденный талант большой силой тоже не отличался. Здесь главное – труд, желание и... гм... определенный склад ума.
Про труд Джерри не очень понравилось, но остальное звучало заманчиво. Некоторые моменты, правда, явно следовало уточнить...
– И вы будете меня учить волшебству?
– Да. Если ты захочешь, конечно.
– Угу... А на каких условиях?
– Нет никаких условий. Хотя, – Бьорн кисло усмехнулся, – если ты будешь спорить с каждой моей фразой, у нас просто ничего не получится. Так что давай хотя бы через раз.
– Ясненько. А если я не захочу быть волшебником, чего произойдет?
Надо заметить, Джерри ожидал, что ему начнут грозить страшными карами, и готов был отнестись к этому скептически, однако Бьорн лишь равнодушно пожал плечами.
– Ничего. Далеко не все, у кого были способности, становились чародеями. Но с учетом нынешних обстоятельств тебе нет никакого смысла отказываться от дара. По крайней мере, если верить тому, что ты сам говорил.
Возразить было нечего, но и так вот сразу соглашаться Джерри счел несолидным, поэтому с независимым видом заявил:
– Короче, я... это... думать буду.
– На здоровье. – Бьорн, посчитавший свою миссию успешно завершенной, начал было подниматься, но трактирщик неожиданно схватил его за рукав:
– Постойте! Ерунда ведь какая-то выходит!
– В каком плане? – с некоторым недоумением поинтересовался Бьорн, неохотно опускаясь обратно на землю.
– В таком, что человек может быть либо волшебником, либо героем. Тут уж одно из двух. А я, похоже, все-таки волшебник.
– Так ты об этом... – Бьорн совершенно не хотел заострять внимание на данном моменте, но Джерри, очередной раз выказав незаурядную цепкость, ткнул пальцем прямо туда. – Ну, что тебе сказать...
– Правду.
Бьорн поморщился, но затем кивнул:
– Хорошо. Да, ты прав – обычно герои не бывают волшебниками, и наоборот. Собственно, было одно-единственное исключение, еще задолго до меня, да и то достоверность утверждающих это исторических источников оставляет желать лучшего. Однако сейчас все идет настолько нетрадиционно, что неизвестно, как повернется...
– Ну уж нет. Не настолько. – Безапелляционность Джерри вызвала у волшебника искреннюю улыбку.
– Здорово, когда хоть кто-то знает что-то наверняка. Удивляет другое – чему ты так радуешься? Неужели ты считаешь, будто быть волшебником намного приятнее, чем героем?
– А то нет?
– Представь себе. Весь мой жизненный опыт подсказывает обратное, и, думаю, у тебя тоже появится возможность в этом убедиться. – Джерри недоверчиво промолчал, и Бьорн справедливо решил, что теперь разговор действительно окончен. Но он сам не удержался и, уже уходя, обернулся: – Вообще-то есть одно косвенное подтверждение верности твоего суждения. Природа редко ошибается, когда раздает людям характер. И если герой из тебя, мягко говоря, никудышный, то для волшебника данные просто великолепные...
На этом Бьорн ушел, а Джерри принялся, как и обещал, думать. И хотя ход его мыслей был небезынтересен, мы не станем на нем останавливаться. Стоит лишь отметить факт – не прошло и пары минут, как Джерри поднялся и решительно направился в тень.
* * *
Вечером того же дня капитану гвардии Ордена Света Конраду Бреденсвоорту тоже пришлось думать. Он совсем не любил и даже не уважал это занятие, но оно настигло капитана во время очередной ночевки, устроенной светоносцами прямо на обочине одной из даландских дорог.
Вообще точнее было бы сказать, что настигло Бреденсвоорта послание от высшего руководства, доставленное почтовым голубем из личной голубятни Лорда-Протектора, а раздумья охватили капитана после ознакомления с содержанием этого письма. Событие сие было тем более странным, что послание Агенора (с подписью, печатями и всеми причиндалами, не оставляющими повода усомниться в подлинности) представляло собой четкий и недвусмысленный приказ, ни разу не нуждающийся в интерпретациях или, Свет сохрани, проявлениях инициативы. Формально он прекрасно вписывался в излюбленную жизненную схему Конрада – точный приказ, скрупулезное исполнение, достойная награда, но фактически... Фактически с приказом было явно не все в порядке, и капитан не смог проигнорировать это, несмотря на многолетнюю практику. Конечно, юношеский идеализм давно покинул капитана, но все же он искренне полагал, что служит торжеству Света и Добра. И пусть для достижения цели можно оправдать любые средства, с самой-то целью никаких неясностей быть не должно, а от послания Лорда-Протектора именно этим запашком тянуло...
Собственно, с точки зрения капитана Бреденсвоорта (когда он изредка позволял себе ее иметь), вся история шла скверно с самого начала. Ему, человеку весьма и весьма информированному, было давно известно о возрождении Черного и всех вытекающих отсюда последствиях, и реакция Ордена Света (читай, Лорда-Протектора) выглядела какой-то не совсем адекватной. Понятно же из истории, что ключевой фигурой в противостоянии с Владыкой Тьмы является герой, и пусть себе долбаные чародеи крутят, что не знают, кто он. Где он стало известно еще зимой, и по каким таким причинам Орден бездействовал несколько месяцев, капитану трудно было даже предположить. Когда же экспедицию в Сонную Хмарь Лорд-Протектор наконец санкционировал, то как странно, даже нелепо, ее организовали! Естественно, Конрад не относил данные определения к тому факту, что ему было доверено возглавить поход – в этом плане Орден как раз проявил свойственное ему благоразумие и проницательность, но все остальное... Для начала почему ему дали жалких два десятка бойцов? Объяснение, что, мол, в таком деле скорость и мобильность важнее, чем грубая сила, Конрада не удовлетворило. Если вы торопитесь, то смотри выше: не надо полгода пальцем в носу ковырять, да и вообще в таком деле на первом месте должна быть надежность. А что может быть надежнее крупной и хорошо снаряженной армии? Только парочка таких армий, что очевидно.
Во-вторых, на кой, с позволения сказать, ляд понадобилось привлекать к экспедиции Бьорна Скитальца? Нет, Конрад не собирался спорить, что Скиталец – в прошлом великий и заслуженный борец за дело Света. Но ключевое слово тут было «в прошлом», в настоящем же между ним и Орденом существовали серьезные разногласия. А коли так, то прибегать к помощи столь ненадежного союзника следовало только в случае крайней необходимости, которой, по мнению Конрада, не наблюдалось в помине. Не говоря уж о том, что Скиталец был совершенно не в курсе событий, беззаботно болтался по миру и в ус себе не дул. Вот пусть бы и дальше не дул... Ну и последней каплей были приказы, отданные Конраду лично Лордом-Протектором. Главную задачу – любой ценой взять под защиту героя и доставить его в Антарион – капитан всецело поддерживал и одобрял, но дополнительные условия ему сразу не понравились. Капитан и его люди формально не поступали в распоряжение волшебника и не обязаны ему подчиняться, но в то же время должны были помогать Бьорну и ни при каких обстоятельствах (это Агенор подчеркнул дважды) не вступать с ним в конфликт.
И что же в итоге получилось в Сонной Хмари? Точное определение, которое для себя использовал капитан, предавать бумаге не следует, но общий смысл его, думается, понятен. При этом Конрад был далек от высокой оценки собственных действий, но все же основной причиной провала считал неточный приказ. Именно возникшее противоречие между главной задачей и запретом на конфликт со Скитальцем привело к плачевным результатам. Ну еще, конечно, неудачное стечение обстоятельств имело место.
