Он автоматически переводил все подслушанные диалоги на родной язык и отсылал их дальше. Четыреста тридцати восьми собратьям, инкогнито рассеянным по мирам Сети. Видимость их постоянного присутствия в Торкмуадире создавали двойники-киборги, но один хозяин всегда оставался дома.
Именно он наскоро, нивелируя, даже особо не трудясь сохранять речевое своеобразие, переводил и транслировал разговоры идентифицированных охотников. Потому что основное внимание уделял диалогу двоих гостей, в которых агентов мог лишь подозревать. Торк изо всех сил бился над переводом с языка, который не знал и не мог понять. Не умел. Но бился, бился, бился. Пока не убедился, что они на самом деле общались на языке, которого просто-напросто НЕТ в сонмище наречий Сети. Ни среди интергалактических, ни даже среди диалектных. Несмотря на все усилия, он так и не сумел понять, что они говорят. Кроме этих двоих, носители этого языка в сети отсутствуют.
Эти двое также были разительно похожи на земов. Внешне они и были ими, собственно; практически полное отсутствие одежды на их белесых телах позволяло сделать однозначный вывод. Следовательно, эти существа были трансморфами, для неких своих целей принявшими форму очень светлокожих эрсеров, женщины и мужчины. По стандартам земов внешность бледной парочки определялась емким словом: жирняи. Даже не толстяки. Щекастые безволосые лица с узкими заплывшими глазками. Рыхлые, расплывшиеся туловища со слабовыраженной мускулатурой. Бесчисленные складки и валики плоти, к которым приделаны руки-окорока и слоновьи ноги. Объемистые груди женщина уложила на край стола. Рудименты молочных желез мужчины мало уступали размерами. Стильная, гармонично подобранная парочка. Впрочем, особого внимания соседей супертолстяки не удостаивались. В зале было полно существ гораздо более колоритной наружности. Через пару столиков, например, накачивались лимонадом трое накчезов…
Время от времени белесотелые исподтишка бросали скользящие взгляды на других посетителей, но в основном поглядывали на крайний северный вход номер 9, который вел .снаружи прямо на танцпол, серебристо очерченный у эстрады. Будто кого-то ждали, причем испытывая уверенность, что ожидаемое или ожидаемые появятся именно в этом проеме. Между собой они постоянно обменивались длинными переливистыми трелями. Вероятно, что-то обсуждали или делились впечатлениями об увиденном в зале. Понять, что они говорят, было нельзя. Ни один из общепринятых интергалактических языков не строился на подобном принципе. Эти люди изъяснялись, издавая звуки непрерывной чередой, от начала до конца, без пауз между словами; и все же составные части этих своеобразных трелей были отчетливо раздельны. Если эту речь записать, наверное, она бы выглядела как сплошная строка букв, без пробелов и знаков препинания. Как при этом улавливается смысл, совершенно непредставимо. Вероятно, смысловые нюансы зависели от местоположения звуков. К примеру, «о» после «ш» значило в этом языке вовсе не то же самое, что «о», выговоренное после «з». А может, ключ к пониманию крылся в тональности, тембре звука? Или зависел от длительности переливистой череды. В десятизвуковой фразе идущее третьим по счету «о» – обозначало вовсе не то же самое, что третье «о» в двадцатиили сорокатрехзвуковом пакете информации…
Чтобы так разговаривать, вначале необходимо сформировывать мысленно всю речь, а потом выдавать ее собеседнику целиком. Но какая же для этого необходима скорость мысли! Чтобы без пауз, без заминок воспринять, обдумать, сложить ответ и высказать его…
Если бы в зале оказался профессиональный лингвист, он бы серьезно заинтересовался. Уже хотя бы потому, что ни слова не понял бы из сказанного. И окончательно бы озадачился, порыскав в сетевых инфобанках. Потому что ответ на вопрос:
«Какой язык используют эти двое?» – не получил бы.
Но в зале профессионального филолога не случилось, а остальным людям разговор двух толстяков был «до лампочки». В мире, где для общения используется множество наречий (только основных более полусотни), существует немало способов выражаться. Хоть прерывисто кишечные газы испускай – никто не удивится. Мало ли каким способом коммуникации природа тебя наделила!
Впрочем, не только эти двое вели оживленный диалог, заинтересованно посматривая по сторонам. Из всех прочих подозреваемых наиболее говорливыми были компактные зе-мообразные, что сидели и выпивали неподалеку от входа номер 5. Хозяин, стерегущий дом торков, их тоже «писал», конечно, и особо отметил их присутствие, но все же наиболее важным считал появление белесотелых гор жира. Он отчаянно хотел перевести их невозможный язык и понять, кто они такие. Торк писал все-все, с момента появления, он сразу почуял неладное и «приклеил» к ним персонального котенка; еще до того, как многорукий гарсон-уандот проводил и обслужил жирняев… и вдруг они внезапно встали, со стремительной ловкостью, удивительной для таких неуклюжих с виду существ.
«Эй, торки, дублируем для вас! – сказала женщина на спейсамерикане, родном языке торков. – Атмосферка в ва шем мироздании затхлая! Постоянно хочется высунуться в форточку и глотнуть свежего воздуха».
«Нам пора домой, – вторил мужчина. – Мне точно. А то еще превращусь в одного из вас!» «Следите дальше. Наше-то расследование завершено. Мы поняли, КТО. Нам они ничем не грозят. Мы остаемся в стороне, как и положено порядочным соседям. Ваши проблемы это ваши проблемы».
«Каждый хоронит своих мертвецов сам. Ха-ха-ха!» «Чего ржешь?» «Да вот представил, какие рожи будут у вояк Армии Солнца, когда они раскроют Главную Тайну Иных. Забавно у них тут жить, должен заметить…» «У тебя будет возможность сличить представленные с реальными».
«Не по-онял…»
«Посмотришь на их рожи и вспомнишь, что сейчас представил».
«Как?!»
«В упор. Я вот подумала… Мы еще вернемся. Новоявленных солдат эЙэС без присмотра нельзя оставлять. Симпатичны они мне чем-то, но вдруг наворотят…» «Неужели НАШУ Главную Тайну выведают, Старшая?» «О, с них станется! Ищут они добросовестно».
«Добровольцы ведь. За деньги так не вкалывают» «Русские же».
«Ох уж эти русские!..»
«Герои не выбирают судьбу. Судьба выбирает героев».
«Кончай болтать, младший. Это уже не для посторонних ушей. Офыэыэоййрийдаапхжабтмфыиывиыпёцоввоварвроорр лытмццидовхжвлёймпваджрфжзтмисыфыя, И они вновь перешли на свой непереводимый язык. И грузно затопали ко входу номер 9. Тому самому, что вел с единственной в Сумрачных Дебрях дороги на танцпол, очерченный перед эстрадой. .
В дверях посторонились, давая пройти новоявленным посетителям. Отступили вправо, влево и словно застыли двумя часовыми, по обеим сторонам проема…
Маленькая земляшка и большой зем раздвинули телами створки, прошли между супертолстяками и оказались на открытой площадке, единственной во всем зале.
Огромная женщина сделала шаг, заслонила дверь и оказалась за их спинами. Открыла рот, будто хотела что-то сказать вошедшим, но мужчина сердито дернул ее за руку, и она слепила мясистые губы.
Бледнотелые пришельцы развернулись и канули в проеме. Дальнейший путь их был короток – до дверей одного из спальных домиков. Войдя внутрь, жирняи с грохотом захлопнули створку, и тотчас же в окнах полыхнуло кроваво-красным пламенем. Мгновенно захваченный в сеть контроля прохожий шиареец бросился к домику, едва не раздавив растерянно замершего освобожденного от контроля котенка, и открыл дверь. Белесотелые исчезли, будто растворились в воздухе. В спальне никого и ничего не было. Даже запаха…
Хозяин Башни все это проделывал краешком сознания, потому что эпицентр его внимания сосредоточился на подсвеченном танцполе.
Ожидание вот-вот должно было разродиться активным донельзя «ребеночком». Зем и земляшка встали в очерченном пространстве как вкопанные. Свет снизу делал их еще более заметными – вдруг кто не разглядел… Они еще не сообразили, ЧТО происходит, но явно что-то почуяли. СРАЗУ. Что ж, если все, о чем упоминалось в диалогах, относилось к ним, то неудивительно.
– Доскакались, – сказала на круссе маленькая девушка, облаченная в потрепанный дорожный комбинезон, с рюкзачком за плечами, она выглядела донельзя изнуренной, словно прошла Вселенную от края до края пешком. – Сейчас нас будут убивать. Мишени мы идеальные.
– А может, сначала в плен попытаются взять? Такая толпища конкурентов… – ответил ей большой мужчина. Плечистый тридцатилетний блондин с очень короткой прической, твердо очерченным ртом и надменным выражением лица типа, который эрсеры зовут «славянским». Горящий взгляд его глаз был дерзким, он предупреждал, и угрожал. Физическую мощь жестокого, полного сокрушительной силы тела мужчины выдавали плотные комы мускулов, что перекатывались под изрядно выцветшей, светло-голубой джинс-тканью куртки и штанов.
– Попытаются. Но убьют, именно потому что толпа. Когда каждый начнет тащить на себя одеяло, лежащих под ним просто сбросят с кровати… – убежденно сказала невысокая худенькая девушка смешанных кровей. Голова полукровки была наголо обрита, темные глаза имели миндалевидный разрез, кожа – мягкий кремовый оттенок, а высокие скулы – монголоидные очертания. Прямой нос, подбородок с чуть заметной ямочкой и высокий лоб оставались чисто европеоидными. Соединение двух рас породило удивительную, пряную, дивную красоту…
