Джек Вэнс - Риалто Великолепный

Мужчины не обратили внимания на предупреждение и высоко подняли сети. Риалто сделал знак Ошерлу. Сети упали и опутали собой самих ловцов, превратившись постепенно в туго натянутые шарики. Ошерл щелкнул по ним указательным пальцем, и ловцы улетели далеко на север, постепенно скрывшись из виду.

Риалто обвел взглядом жителей деревни и обратился к женщине с плоским лицом:

– Кто является вождем вашей общины?

Женщина указала пальцем на одного из стоявших:

– Дулка – вон он стоит. Он мясник и перевозчик. Нам не нужен вождь – вожди обычно забирают себе слишком большую долю еды.

Толстопузый старик с серыми бакенбардами сделал несколько шагов навстречу магу и заговорил льстивым носовым голосом:

– Разве обязательно быть такими ужасными? Ну да, мы антропофаги. Да, мы несколько своеобразно используем незнакомцев. Но разве это повод для злости? Мир таков, каков он есть, и каждый из нас должен стремиться приносить пользу ближним, хотя бы и став для них обедом или ужином.

– Наши интересы лежат в другой сфере. Если я увижу еще хоть одну сеть, ты первым отправишься на небо, – ответил Риалто.

– О, само собой! Ведь теперь мы знаем о ваших преимуществах. Что вам угодно? Может быть, вы голодны?

– Мы удивлены состоянием Луид Шага, который сейчас должен пробудиться ото сна для начала Золотой Эры. Вместо города мы обнаружили лишь руины, песок и вашу деревню поблизости. Что произошло со Священным городом?

Дулка довольно быстро пришел в себя и с радостной улыбкой посмотрел на Риалто. Затем, словно повинуясь давней привычке, он сложил ладони вместе, и принялся описывать вращательные движения большими пальцами. Проворство, с которым толстяку удавалось это занятие, показалось Риалто любопытным, даже удивительным. Отвечая на вопрос мага, Дулка заговорил монотонным носовым голосом:

– Тайна, окружающая руины города, скорее выдумка, нежели реальность,

– пока мясник говорил, пальцы его продолжали двигаться.– Столетия проходили одно за другим, а боги все стояли на страже, днем и ночью. В конце концов они стали жертвами дождей и ветра, превратившись в пыль, и могущество их иссякло, – пальцы мясника стали двигаться в обратном на-правлении.– Земля лежала опустошенной, и руины города никто не посещал. «Избранные» спали долгим сном в алебастровых коконах. Юноши и девушки, лучшие из лучших, спали на шелковых кроватях, не тревожась ни о чем!

Пальцы Дулки начали выписывать странные фигуры. Риалто внезапно почувствовал приятную усталость, но приписал ее своему тяжелому дню.

– Мой дорогой друг! Я вижу, вы устали. Это я совсем забол-тял вас всякой ерундой.

Откуда-то вынесли три плетеных из ивовых прутьев кресла, спинки? которых украшали изображения искаженных человеческих лиц.

– Присаживайтесь. Отдохните, – вкрадчивым голосом бормотал мясник.

Дулка сам тяжело рухнул в одно из кресел, заскрипевшее под его солидным весом. Риалто присел, чтобы дать отдых ус-тавшим ногам. Почувствовав неладное, он повернулся к Ошерлу и заговорил с ним на языке Двадцать Первого Эона:

– Что этот старый прохиндей делает со мной – я едва могу пошевелиться?

Ошерл, не раздумывая, ответил:

– Он призвал четырех Слуг низшего порядка – мы называем их мэдлингами. Сейчас они плетут сеть усталости вокруг тебя и неплохо справляются. Дулка уже отдал указания относительно пира.

Риалто с негодованием спросил:

– А почему ты не потрудился помешать им? Где обещанная лояльность?

Ошерл попытался скрыть свою неловкость за приступом кашля. Маг строго приказал ему:

– Заставь мэдлингов вытянуть нос Дулки на два фута вперед и поместить на кончике большущую язву, а заодно по болезненному карбункулу на каждую ягодицу.

– Как прикажешь.

К великому удовлетворению Риалто, Ошерл отлично выполнил свою работу.

– А теперь – и даже не пытайся возражать – прикажи мэд-лингам никогда больше не причинять мне вреда, – сказал маг.

– Ты абсолютно прав – надо застраховаться от штучек этого мясника, – ответил Ошерл.

– А потом ты освободишь мэдлингов и позволишь им идти на все четыре стороны, наказав не служить Дулке.

– Какое благородство! Могу ли я отнести подобные инструкции на свой счет? – с долей иронии спросил Слуга.

– Ошерл, не зли меня. Надо еще кое-что узнать у Дулки. Риалто повернулся к возбужденному мяснику и заговорил с ним на языке деревни:

– Ты получил урок честности. Поскольку ты еще жив, то можешь убедиться в моем безграничном милосердии. А теперь – продолжим беседу?

Дулка угрюмо ответил:

– И почему ты такой раздражительный? Я вовсе не намеревался причинить вам вред. Ну что я еще могу сказать?

– Вы ведь исследовали развалины города?

– Нас не интересуют кучи камней. Мы лишь использовали алебастровые яйца по-своему…

– Понятно. Сколько именно яиц вы разбили?

– Ну, за долгие годы их набралось пять тысяч, шесть сотен и сорок одно. Осталось мало.

– Мало? Если ты не обсчитался, то всего один «Избранный» остался ожидать Золотой эры. Вы съели всех остальных! – воскликнул Риалто.

Дулка мгновенно забыл о своем носе и ягодицах.

– Остался только один? Это ужасная новость! Наши пиры подходят к концу!

– А как насчет сокровищ? Вы забрали драгоценные камни и кристаллы из городских домов? – спросил маг.

– Ну да, конечно. Нам доставляют удовольствие подобные штуки, особенно красного, розового и желтого цветов. Голубые и зеленые приносят несчастье, и мы используем их для развлечений.

– Каким образом?

– Мы привязываем их к хвостам богадилов, или скачущих медведей, или даже мэнков, и это заставляет их ужасно смешно гоняться по лесу.

– Хм-м. А не попадался ли вам сверкающий голубой кристалл в форме призмы? Подумай, как следует, – это важно.

Дулка внезапно вновь ощутил длину своего носа.

– Я припоминаю нечто подобное в не столь далеком прошлом. Риалто, сама доброта, спросил:

– Неужели нос причиняет тебе такое неудобство?

– О, да! Несомненно!

– А ягодицы?

– Они жутко болят.

– Тогда принеси мне этот кристалл, и я избавлю тебя от неприятностей.

– Это не так-то просто, – угрюмо проворчал Дулка. Риалто больше нечего было сказать и вместе с Ошерлом он отравился прочь из деревни, туда, где Слуга приготовил для него удобный шатер из синего шелка. На красно-синем ковре неопределенной формы Ошерл установил массивный деревянный стол, вокруг которого поставил четыре низких стульчика. На каждом стуле лежала темно-красная бархатная подушка. Снаружи стоял второй стол, на случай, если погода будет хорошей и маг захочет позавтракать или пообедать на воздухе. В шатре располагалось удобное канапе, а по углам стояли высокие железные стержни, удерживавшие лампы в форме причудливых многогранников.

Оставив Ошерла в шатре, Риалто поднялся в небо. Тучи рассеялись, и маг отлично видел во всех направлениях. Поднеся подзорную трубу к глазам, он, к своему удовольствию, обнаружил на северо-востоке темное голубое пятнышко.

Разогнавшись изо все сил, Риалто вскоре оказался возле самого пятня, опустился вниз, в лесную чащу, некоторое время искал, но так и не нашел кристалл.

Вернувшись в шатер, он обнаружил Ошерла сидящим все в той же позе и рассказал ему о своих поисках.

Мне определенно не хватает точности. Завтра ты поднимешься так высоко, как сможешь, захватив трубу, и встанешь точно под синим пятном. Из этой точки ты будешь опускать веревку с грузом вниз – там, в лесу, должен находиться Персиплекс…Что там за вопли и визг?

Ошерл выглянул наружу.

– Жители деревни очень возбуждены и кричат от радости.

– Странно. Может быть, Дулка решил не дожидаться нашей милости к отрезил свои длинный нос… Ну, тогда я не вижу причин для радости. Меня озадачило вот что: почему голубое пятно находится так высоко в воздухе?

– Ничего необычного: чтобы его можно было увидеть издалека.

– Замечательно, но тогда не лучше ли использовать другой сигнал: например, луч голубого света, поднимающийся издалека и одним концом указывающий на Персиплекс.

– Откровенно говоря, я не совсем понимаю мотивы Сарсе-ма, если только он не принимает всерьез указания Эйч-Монкура.

– Что? О каких указаниях речь?

– Просто небольшое подшучивание, так я полагаю. Эйч-Монкур приказал, чтобы пятно указывало местонахождение Персиплекса так неточно, что ты никогда не сможешь найти его и вернуться домой. Тогда ты будешь ходить туда-сюда в его поисках бесконечно.

– Понятно. А почему ты не сказал мне об этом раньше? Неважно; придет день, когда ты поймешь, кто контролирует твои очки: я или Эйч-Монкур… Этот жуткий визг становится все сильнее! Дулка точно отрезал себе нос! Ошерл, прикажи им успокоиться.

– По-моему, это просто безобидное веселье – люди готовятся к пиршеству.

Риалто встрепенулся.

– К пиршеству? Какому еще пиршеству?

– Последняя из «Избранных»: девственница, которую только что извлекли из алебастрового яйца. Так что шум продолжится.