– Зачтется, если кто-нибудь раскрутит это дело, – процедил Павлов. – Пока их со всех сторон прикрывают фигуры вроде Кабанова, твои мечты как непорочное зачатие: возможно, только кому это надо?
***
Высокие отвесные скалы, несколько осыпей – тоже явно не лучших мест для восхождения – и всего один тоннель. Так выглядела горная котловина изнутри. На дне ее, оккупировав площадку размером в гектар, не больше, расположились три барака, лазарет и навес для полевой кухни. Охрана сидела за стенами из бетонных блоков, которые образовывали тамбур перед входом в тоннель. Двое тяжелых ворот откатывались по направляющим строго поочередно: внутренние – наружные и наоборот. Даже Горди-енко пришел к выводу, что вырваться из лагеря практически невозможно. Видимо, поэтому пленников не держали под замком, а предоставляли им полную свободу действий внутри этой горной ловушки.
Когда внутренние ворота закрылись, к вновь прибывшим стали подтягиваться «старожилы». Двое из них помогли Павлову дохромать до лазарета. Остальные окружили Гордиенко с Карасевым и начали наперебой расспрашивать о новостях. Евгений поручил лейтенанту роль пресс-секретаря, а сам пробился сквозь толпу и направился к бараку, на пороге которого мелькнула знакомая фигура.
– Друг Дмитрий! – крикнул он.
Фигура, почти уже скрывшаяся внутри ^строения, встрепенулась и дала задний ход.
– Евгений! – «турист» сначала обрадовался, но затем огорчился. – Вас тоже не миновала участь сия?
– Как видите. Вы здесь один?
– Нас около двух сотен, – Дима сверкнул ревнивым взглядом.
– А Татьяна? – уточнил Гордиенко, игнорируя его скрытый вызов.
– – Я здесь, – Таня вынырнула из глубины барака и повисла у Евгения на шее. – Привет!
Офицер немного растерялся. К Татьяне у него были самые теплые чувства, но ничего глубокого. Хотя, возможно, он просто не успел в себе разобраться. Столько было дел и происшествий. Евгений осторожно обнял девушку.
– Привет…
– Женя, – Таня провела прохладными пальчиками по его подбородку, – я скучала.
– Это новость, – признался Гордиенко. – А как же друг Дмитрий?
– А ну его, – Таня ни на секунду не задумалась. Хотя бы о том, что отвергнутый друг стоит в двух шагах за ее спиной.
– Хорошо, я подумаю, – Евгений вежливо улыбнулся и снял ее руки со своих плеч. – Сначала расскажите, чем тут занимаетесь. Желательно по теме.
Таня обиженно надула губки и спрятала руки за спину Дима же, быстро сообразив, что на личном фронте еще не все потеряно, воодушевился и просиял.
– Исключительно по теме! Пойдемте, Евгений, я познакомлю вас с главным свидетелем обвинения! Это он подбросил пленку господину Шорникову К сожалению, как выяснилось, случайно.
– Ой ли? – усмехнулся Гордиенко. – Случайно подбросил и загремел в лагерь?
– Так сложилось, он же свидетель! – Дима многозначительно поднял указательный палец кверху. – Причем не какой-то там… Он известный человек, ему могут поверить самые широкие слои населения.
– Журналист? – предположил Евгений.
– Как вы догадались?
– Кто еще может соврать так, чтобы ему поверили?
Они уже вошли в барак и направились вдоль рядов двухъярусных нар к импровизированным ширмам. За ними проживала Таня и еще две женщины. Из-за них же появился упомянутый Димой журналист.
– Напрасно вы, господин офицер, – обиженно заявил он.
– Что это вы забыли на женской половине? – поинтересовался Гордиенко. – Служите смотрителем гарема?
– Я наслышан о ваших манерах, – буркнул журналист. – Но я понимаю, психология спецназа – штука глубоко заразная Нечто похожее было в идеологии Третьего рейха. Сверхчеловек, железная дисциплина, твердая рука… Ну что ж, обществу нужны секретные идолы. При коммунистах были сотрудники КГБ, теперь всевозможные «люди в масках»..
– Завязываете, да? – Евгений поморщился. – Вы тут неплохо устроились. Сидеть и рассуждать о психологии сверхлюдей и о тени тоталитаризма гораздо легче, чем что-то делать. Капитан второго ранга Гордиенко, контрразведка флота, – представился он.
– А что вы прикажете делать? – журналист пожал ему руку. – Лавров Владимир Николаевич. Бороться с тенью?
– Лирика, – Гордиенко уселся на жесткие нары. Рядом тут же пристроилась Таня. Она словно бы и не обижалась. Евгений прекрасно помнил, какой гордой и независимой она была «до того», и потому его несколько удивляло поведение девушки теперь. Впрочем, девушки для того и созданы, чтобы ставить в тупик даже опытных мужчин. «Ну не управляют же ею?! Нет, будучи под воздействием „Водолея“, она вела себя иначе. Да и никакого сотового при ней нет. Или Шорников уже исправил недостатки в Системе и теперь для внушения не нужны встроенные в телефоны чипы, а „побочные эффекты“ больше не проявляются?» Мысль была неприятной, и он вновь переключился на разговор с Лавровым.
– Ну, так подскажите, как нам перейти к практике, – Лавров сел напротив. – Учитывая, что мы надежно застряли в каменном мешке. ~
– До утра подвесим этот вопрос в воздухе, – Евгений оглянулся. – Где тут свободное место?
– У меня за ширмой, – оживилась Таня.
– И этот вопрос подвесим… – Гордиенко устало растянулся на жестких нарах.
– В пустоте, – едва слышно закончил Дима.
– Не вздумай задушить меня подушкой, Отелло, – закрывая глаза, проронил Евгений. – Всем отбой. Утро вечера мудренее.
Лавров разочарованно покачал головой и встал.
– Ну вот, говорили «надо что-то делать», а сами… Спорить с ним или что-либо объяснять у Гордиенко просто не было сил.
– Делайте, что велено, гражданин, – выручил его Ка-расев. – Командир, я пока общался с народом, провел рекогносцировку. Шесть постов на гряде и скалах, слева от ворот «гнездо»…
– После, Гена, – Гордиенко приоткрыл один глаз и скосил его на Таню.
Лейтенант сразу же все понял и подчеркнуто печальным голосом закончил:
– Даже-пробовать не стоит. Не прорвемся.
– Вот и я о том же, – Евгений снова закрыл глаза. – На сегодня подвигов достаточно…
Борис! Вице-премьер появился в кабинете Кравцова абсолютно неожиданно. Тот даже не успел убрать со стола маленькую жестянку с белым порошком, зеркальце и резную трубочку. Пришлось просто накрыть все парой деловых бумаг.
– Что стряслось? – Борис приложил к носу платок, делая вид, что немного простужен.
– Где твой секретный гений? – Кабанов плюхнулся в кресло и утер испарину.
Вряд ли она проступила от физической нагрузки. Весь вид куратора свидетельствовал о том, что он болен или чем-то напуган: капли пота на лбу, общая бледность, дрожащие руки…
– Шорников? – Борис спрятал платок в карман. – Отдыхает.
– Это точно?
– Да что случилось?!
– Система… – вице-премьер приложил руку к области сердца – Кто-то дал ей команду номер один!
– Что?! – Кравцов приподнялся с кресла. – Но ведь это.. переворот!
– Вот именно, – министр нервно дернул за узел галстука. – Делай что-нибудь, Борис, не сиди! Вызывай своего Шорникова, пусть отключает «Водолей», пока не поздно. Ищи предателей!
– Постойте, – Кравцов поднял руку ладонью вперед. – Доступа к общей схеме управления нет ни у кого, кроме меня, вас и Виктора. Никакой предатель не сможет приказывать Системе, не зная нужных кодов.
– Значит, этот твой Шорников не спит, а командует в главном зале! А ты ничего не знаешь! Сидишь тут и «пудру» нюхаешь, скотина!
– А операторы? – Кравцов побагровел. – Чтобы запустить главную схему, нужно посадить за пульты сотни операторов во всех филиалах. Кто им приказал? Виктора они бы не послушались.
– Я не знаю, кто и что, мне известно главное в столице и крупных городах, где установлены ретрансляторы «Водолея», сначала отказали все сотовые сети, затем отрубились обычные телефонные линии и начались проблемы со спутниковой связью. Чуть позже системные ретрансляторы заглушили радиоэфир почти на всех частотах. Когда блокада стала максимально плотной, «мобильники» заработали снова, но лишь для того, чтобы дать управляющий импульс владельцам. Я не знаю, какие операторы сейчас сидят за пультами, но если их там нет вовсе, я не удивлюсь.
– Что значит, нет? Вы думаете, Система приняла решение… самостоятельно?
– Это невозможно! – на пороге кабинета возник Шорников. – Сергей Ильич, я как ведущий инженер проекта…
– Будете отвечать за все головой! – взвизгнул Кабанов. – Ваша Система вышла из-под контроля! Сотни тысяч людей по всей стране погрузились в ступор! Если их не вывести из него в ближайшие трое суток, они могут погибнуть. Так говорят самые авторитетные медики. А еще несколько тысяч человек сформировали вооруженные отряды и теперь пытаются захватить стратегические объекты. Вы видели, Шорников, как в бой идут муравьи?
– В бой… муравьи? – Виктор растерялся. – Какой-то абсурд.
