– Это все рыжий услужил, – заявил он. – Недаром мне его рожа сразу не приглянулась...
А рыжий сержант Паттени оказался тут как тут.
– Отделение, становись!
Пройдя вдоль строя, он с довольным выражение ткнул Ламбо в живот и сообщил, что все шестнадцать фельдмаршалов Поммерна начинали службу в пехоте, поскольку пехота была, есть и будет становым хребтом армии, а все остальное, как бы оно ни называлось, относится к легкопрыгающим войскам.
– Можете мне верить, поскольку я сам – егерь, – прибавил Паттени. – Только вот солдату Макрушицу, чтобы пробиться в фельдмаршалы, придется поработать над своим лицом, поскольку выражение плаксивое. Фельдмаршалу вместо этого внушительность полагается. Ясно, солдат Макрушиц?
– Так точно, герр егер-сержант.
– Думаю, вам будет приятно узнать, что в город ваше отделение поведу я, – ухмыльнулся Паттени.
– Чрезвычайно, герр сержант, – сказал Ламбо с перекосившимся лицом и неимоверно плаксивым выражением.
– А тогда – нале-ву! Шагом марш.
В город они вошли через Восточные ворота района Мохамаут. Пересекли рыночную площадь, где под пестрыми навесами торговцы уже раскладывали товары, свернули в узкую старинную улочку и вскоре оказались у моста через реку Бауцен, правый приток Теклы.
Погода стояла прекрасная – солнечная, но еще по-утреннему нежаркая. За рекой открывался вид на всю старую часть города со шпилями церквей, башнями Кронштайна, островерхими черепичными крышами, пожарными вышками, мачтами оптического телеграфа, вершинами пирамидальных тополей. Снизу панораму отрезала линия гранитных парапетов.
В прозрачном воздухе отчетливо раздавался бой часов. Он сливался с перезвоном многочисленных колоколов. Было всего лишь восемь, время для воскресенья довольно раннее, но по набережной уже прогуливались молодые люди и девушки в коротких плащах. На головах у них красовались чудные круглые шапочки, придававшие студентам знаменитого университета несерьезный, слегка карнавальный вид.
– Господа студенты! Седьмое учебное отделение прибыло, – зычно доложил Паттени. – Разрешите узнать, кто нас поведет?
Одна из девушек, стоявших у парапета, обернулась и сняла шапочку.
– Ух ты! – восхищенно сообщил солдат Макрушиц. – Вот это да.
У Иржи екнуло сердце. А есть ведь наверху кто-то, кто управляет судьбами! Определенно есть.
– Мы поведем, – сказала девушка.
Плот медленно обогнул мыс и выплыл на середину реки. На черной воде заиграли блики огня. Послышались голоса. У костра, шагах в сорока от берега, Мартин увидел группу пестро одетых людей. Так и захотелось крикнуть: люди родненькие, как я по вам соскучился, гуманоиды-человечки! Но вот этого делать никак не стоило. Стоило выяснить, что же это были за гуманоиды.
С ближайшего луга доносилось позвякивание удил. А на вершине холма различался темный силуэт дозорного. Через минуту уже можно было расслышать отдельные слова. Увы, говорили на одном из магрибских диалектов. Мартин опустил голову и плотно прижался к бревнам.
– Другое племя? – чуть слышно поинтересовался Хзюка.
– Еэ. Плохие люди.
– А, – сказал ящер, – понятно со всех сторон. В другом племени хороших не бывает.
И вновь окаменел. Мартин хотел было ему возразить, но передумал. Решил отложить спор до лучших времен.
Довольно долго плот оставался незамеченным. Он успел миновать уже значительную часть опасного пространства, когда один из эмирцев взял бурдюк и спустился к берегу. Подошел к воде, присел на корточки, наполнил мягкий сосуд, выпрямился. И тут что-то привлекло его внимание.
Человек приложил ко лбу ладонь, секунду всматривался, а потом негромко крикнул. Всего одно слово, но этого оказалось достаточно. Несколько из его товарищей вскочили. Другие принялись будить спящих.
– Плохо дело, – прошипел Хзюка.
– Погоди, не стреляй. Вдруг еще повезет...
Но надежд становилось все меньше. Несколько магрибинцев подошло к берегу. Совещались они недолго. Один поднял к плечу короткий кавалерийский штуцер.
Грохнул выстрел. Пуля перелетела через плот и шлепнула по воде. Прозвучал начальственный голос:
– Пустая голова! Не знаешь, что ночью все предметы кажутся дальше, чем на самом деле? Дайте мне ружье.
Второй выстрел был гораздо удачнее. Рядом с ногой Мартина отскочила щепка. А на холме уже седлали лошадей.
– Выхода нет, – прошептал Мартин. – Когда прицелятся еще, пускай стрелу. Понял? – Не со всех сторон. Двух-трех достану. А что дальше?
– Не знаю. Но в руки им попадаться нельзя. Дашься в руки – достанется ногами.
– Теперь понятно. Дашься в руки – достанется ногами. Жизнь она такая. По обе стороны хребта, – квакнул ящер.
Хзюка стрелял лежа, но для него неудобных положений не существовало. Мартин видел, как не успевший спустить курок эмирец вдруг выронил штуцер и схватился за живот. Послышались изумленные возгласы, проклятия.
– Хзюка, ныряем!
Они очень вовремя соскользнули в воду, скрывшись за плотом. С берега тут же затрещали выстрелы. Пули с чмоканьем врезались в воду, глухо били по мокрым бревнам. Вокруг посыпались крошки и целые куски дерева. Потом стрельба прекратилась. Там, на берегу, заряжали оружие.
– Ты как, живой?
– Живой, – отозвался Хзюка. – А ты?
– Тоже.
– Что теперь делать?
– Плыть дальше.
– Они обгонят нас на шуссах и устроют засаду. Мартин осторожно выглянул из-за плота.
– Могут. Но... вряд ли.
– Почему?
– У них что-то случилось.
На берегу сначала было тихо. И вдруг послышались топот, звон железа, испуганные вопли. Мартин рискнул выглянуть еще раз.
Вокруг стоянки эмирцев метались тени. Хлопали пистолетные выстрелы. В свете костра поблескивали клинки. Кто-то вскочил на лошадь, но тут же качнулся, выронил поводья и упал.
– Хзюка! Там настоящий бой.
– Вижу.
– Да с кем же они дерутся? Сами с собой? – Нет, – довольно сообщил ящер. – С хачичеями. Хачичеи решили, что мы прячемся у этих мягкотелых, Мартин. Хачичеи любят простые объяснения.
– Близко подобрались, неугомонные. Вот не думал, что когда-нибудь буду им благодарен.
– Да, странно получилось. Выходит, хорошо, что ты их не всех поубивал на перевале, Мартин.
– Добрые дела вознаграждаются иногда самым неожиданным образом.
– Иногда, – проворчал Хзюка.
– Интересно, а кто же победит?
– Хачичеи, конечно. Их больше и они хорошо выбрали момент.
– Не уверен. Смотри! – Мартин махнул рукой назад. Выше лагеря магрибинцев через реку переправлялись
всадники. Их было не очень много, но они заходили в тыл нападавшим хачичеям.
– Слава великому Мососу! – сказал Хзюка. – Теперь-то уж хачичеев прикончат.
– Зато магрибинцы решат, что мы тоже хачичеи и своим плотом отвлекали их внимание от главного отряда.
– И я бы так подумал, Мартин. Давай убираться отсюда. Сыс!
Мартин тут же взобрался на плот и схватил обломок весла. Хзюка улегся животом на бревна и принялся грести руками. Через пару минут плот наконец миновал опасное место и скрылся за поворотом реки.
– А правильно, что мы не высадились на берег, – похвалил Хзюка. – Есть у тебя чутье, мягкотелый. Пожил бы у нас еще год-другой, глядишь, и сделался бы настоящим схаем.
– Если б дожил, – усмехнулся Мартин. – В Схайссах это плохо получается.
– Хо! А где же твоя оптимизма?
– Оптимизма у меня не простая, а историческая.
– Это как? – Ну, я верю, что когда-нибудь будет хорошо. Только вот не обязательно мне.
Хзюка озадаченно промолчал.
Весь остаток ночи и утро они не слезали с мокрых бревен. Проплыли не меньше тридцати километров. Можно было и больше, но Мартин осторожничал, часто причаливая к берегу, чтобы подняться на холм или дерево для осмотра местности. И хотя впереди ничего подозрительного не попадалось, опасность могла появиться в любой момент. Ничья Земля полна сюрпризов, место такое.
Странное явление случилось после полудня. Течение в реке сначала замедлилось, потом вода остановилась и начала подниматься вспять, вверх по руслу, затапливая берега. Плот пришлось срочно привязывать к дереву.
– Ну все у вас наизнанку, – ворчал Хзюка. – То вода горячая, то река вверх течет. Виданное ли дело! Что происходит?
– Начались штучки Громозера, – непонятно сказал Мартин.
– Что такое «штучки»?
– Потом объясню. Сейчас некогда, к нам едут гости.
– А! Давно не было.
Мартин посмотрел на реку. Вода продолжала прибывать.
– Надо ж так, – с досадой пробормотал он. – Ни часом раньше, ни часом позже.
– Да где они, гости?
– Вершина холма на восходе Хассара. Видишь?
– Смутно. У тебя хорошие глаза. Сколько их?
– Не меньше пятнадцати. Есть свободные лошади. Наверное, тот самый отряд, который дрался с хачичеями.
– Тогда они ищут нас. Очень хорошо.
– Что – хорошо?
– Значит, хачичеев больше нет. Без шуссов они не могли убежать
