Валерий Вайнин - Но Змей родится снова?

Он увидел Дашу, обалдело замеревшую внутри веранды. А из дома, через распахнутую дверь, на нее лилась визгливая ругань:

– Кыш отсюда, мерзавка! Нечего тут высматривать! Пошла прочь, лярва!

– Но послушайте, – пыталась оправдаться Даша, – я ведь хотела только…

– Нечего мне слушать! Катись, кому сказала!

– Но я хочу только задать вам…

– Я тебе задам, прошмандовка! Так задам, костей не соберешь!

Взбежав на крыльцо веранды, Глеб разглядел в полумраке дома безобразную старуху, одетую в засаленный халат, на ворот которого ниспадали длинные свалявшиеся патлы. При появлении Глеба эта злосчастная образина будто захлебнулась своей руганью и чуть отступила в глубь комнаты.

– Кого ты привела, мерзавка?! – прокаркала она. – Думаешь, я не справлюсь с вами обоими?!

От изумления брови Глеба взлетели вверх. Слегка отстранив обомлевшую Дашу, он шагнул к порогу, за которым агрессивно ощетинилась старуха.

– Графиня? – тихо проговорил он. – Наталья Дмитриевна?

Вздрогнув, старуха так и подалась ему навстречу.

– Боже мой… Глеб Михайлович… – Голос ее зазвучал вдруг нежно, как серебряный колокольчик. – Неужели это вы?

Воздух вокруг старухи внезапно загустел и заклубился, как дым, и вся она словно погрузилась в клубящийся белый омут. Комната вдруг вспыхнула ярким светом, засверкала огнями, и дым рассеялся, будто от дуновения ветерка. На месте безобразной старухи стояла взволнованная пожилая дама, седеющие волосы которой уложены были в старомодную прическу, а длинное дорогое платье, казалось, было сшито для дворянского бала.

Дама перешагнула порог, и они с Глебом троекратно расцеловались.

– Неплохая маскировка, мадам, – улыбнулся Глеб. – И ругаться вы наловчились, как… Не знаю, приятен ли вам подобный комплимент, графиня.

Графиня зарделась.

– Вы же сами, сударь, понуждали меня одолеть эту науку. Али запамятовали?

– Помню, – подтвердил Глеб, – и ничуть о том не сожалею.

Даша пошатнулась и оперлась о его руку.

– Дамы и господа, могу я тут на что-нибудь присесть? Глеб обнял ее за плечи.

– Просил ведь: подожди в машине. Пожилая дама виновато проговорила:

– Душечка, не знаю, сможете ли вы меня простить, но поверьте: недостойное мое поведение имеет свои причины. Если бы я знала, что вы пришли с Глебом Михайловичем… Извините меня и не принимайте всерьез брань выжившей из ума старухи. В утешение вам должна заметить: за свои сто двенадцать лет я не встречала женщины, красота которой могла бы равняться с вашей.

Дашины щеки заалели, как маков цвет.

– Благодарю вас, графиня, вы слишком ко мне снисходительны. И вам не пристало оправдываться. Я и без того уверена, что ни характер ваш, ни воспитание не позволили бы вам обидеть кого-либо понапрасну.

Глеб с усмешкой на нее покосился.

– Каков стиль, блин!

– Не встревай в базар, – в тон ему ответила Даша. – Я с детства тонкий стилист. Не усек разве?

Графиня рассмеялась.

– Вижу, сударыня, мне придется брать у вас уроки.

– Да это я так… – вздохнула Даша, – от девичьей застенчивости.

Графиня лукаво посмотрела на Глеба.

– Где вы отыскали это чудо?

– Места надо знать. – Глеб взглянул на свои часы. – Однако, Наталья Дмитриевна, у нас к вам два вопроса. За этим, собственно, мы и приехали.

Графиня всплеснула руками:

– Что же мы стоим! Глеб Михайлович и…

– Даша, – подсказал Глеб.

– Дашенька. Вам так идет ваше имя. Заходите, прошу вас. Они вошли, разделись и очутились в голубой гостиной, тесноватой для дворянского гнезда, но весьма просторной для этого домишки. В углу гостиной помещался белый рояль, на котором в бронзовом канделябре горели свечи. Графиня пробормотала нечто невнятное, взмахнула руками – и на столе появилась кружевная скатерть.

– Сейчас, мои хорошие… минутку… – Обойдя вокруг стола, графиня произвела руками несколько пассов, и на скатерти прямо из воздуха возникли всевозможные варенья да печенья вместе с посудой и кипящим самоваром. А из соседней комнатушки своим ходом приковыляли три стула с резными спинками и чинно встали у стола. – Прошу, гости дорогие! – пригласила графиня.

И откуда– то из пустоты на свободное место стола шварк-нулось блюдо с гусем, обложенным печеными яблоками.

– Спасибо, с удовольствием, – сказал Глеб. – Мы голодны как волки.

Графиня взглянула на него в изумлении.

– Глеб Михайлович, гуся я не готовила.

– Да? – удивился Глеб – Значит, он сам сюда залетел. Графиня погрозила ему пальцем.

Глядя на все это, Даша тихо объявила:

– Кажется, я в обморок грохнусь.

– Лучше после обеда, – попросил Глеб.

– После обеда охота пропадет, – возразила Даша. Чуть подумав, Глеб кивнул.

– Ладно, падай. Только по-быстрому. Даша вздохнула и села за стол. Графиня была в восторге.

– Глеб Михайлович, Дашенька, ваш приход для меня – просто Божья милость.

– А уход наш станет избавлением, – съехидничал Глеб, уписывая гуся. И не дав графине возразить, тут же задал вопрос: – Не довелось ли вам, Наталья Дмитриевна, месяц-два назад побывать в нехорошей компании?

Графиня быстро подняла на него взгляд.

– Вы не устаете меня поражать, Глеб Михайлович. Ну откуда вам это известно?

Отодвинув от себя тарелку, Глеб обтер салфеткой губы.

– Чисто случайно. В мои руки попал весьма странный список имен, среди которых фигурировали вы, графиня, под именем Наталья Салтыкова с пометой “колдунья”. И рядом был указан ваш мытищинский адрес. Признаться, до последней минуты я сомневался, что встречу здесь именно вас.

– Понимаю, – вздохнула графиня. – Глеб Михайлович, скажу как на духу: все это из-за проклятого моего любопытства. Следуя вашему совету, я перестала афишировать свои… более чем скромные способности. Восемь лет назад я переехала сюда…

– Прямо из Риги? – уточнил Глеб. Даша слушала, широко раскрыв глаза.

– Нет, – ответила графиня, – уже из Ростова. О, это изумительная история! Но как-нибудь в другой раз… Ну вот, стало быть, поселилась я здесь, приняла сей непривлекательный облик и, когда малость пообвыклась, начала лечить людей. Да, Глеб Михайлович, тут я вас не послушалась! Не сетуйте на старуху! Люди порой так несчастны…

– Картина вырисовывается, – с горечью перебил Глеб. – Вы многим помогли, многих вылечили, и вскоре о вас поползли слухи, которые в итоге достигли ушей тех, кого я просил вас остерегаться.

– Но, друг мой, меня все знали как безумную старую мегеру, которая излечивает многие болячки из корыстных побуждений.

– Подобный образ, графиня, привлекает к себе черта.

– Но я работала только среди местных.

– И кто-то из этих местных, преисполненный благодарности, взял на себя труд заняться вашей рекламой. И вот к вам явились очень милые люди и пригласили принять участие… В чем, Наталья Дмитриевна? В заседании? В круглом столе?

Графиня опустила глаза.

– В симпозиуме парапсихологов. Там был один шаман… то ли из Якутии, то ли с Чукотки, демонстрировавший трюки на уровне индийского факира из Одессы. Я, конечно, догадалась, что он не более чем бутафория. Публика там собралась разношерстная, но атмосфера была насыщена какой-то зоологической злобой. И устроителей этого, с позволения сказать, симпозиума интересовало, на что способна именно я.

– Вы запомнили хоть кого-то из устроителей? – с надеждой спросил Глеб.

– Ну… обхаживали меня двое научных сотрудников – Ира и Ян. Весьма недалекие молодые люди с неприметной внешностью, которую так ценят в любой разведке. Представляете, Дашенька, чтобы выпытать мои секреты, они ухаживали за старой чокнутой уродиной, как… – подыскивая слово, Наталья Дмитриевна щелкнула пальцами, – прямо как…

– …за графиней, – подсказала Даша.

– Именно! – рассмеялась графиня. – Их любезности могли бы растопить камень. Но я оттуда свалила.

– Ах! – улыбнулась Даша.

– При чем здесь “ах”? – улыбнулась графиня. – В моем возрасте, деточка, пора бы чувствовать, когда вступаешь в какашку.

– Поэтому, значит, вы на меня так напустились?

– Ну разумеется! Теперь мне в каждом углу поросенок с хреном мерещится.

Дамы, похоже, развеселились. Глеб, однако, все более мрачнел.

– Спасибо, за хлеб-соль, – сказал он, поднимаясь. – Нам пора.

Глаза графини потухли.

– Так скоро? – проговорила она с печальной покорностью.

– Можно я вас навешу? – спросила, вставая, Даша.

– Правда? – оживилась графиня. – Это было бы чудесно!

Глеб помог Даше надеть дубленку.

– Быть может, Наталья Дмитриевна, мы увидимся гораздо скорее, чем вы думаете. У вас нет телефона?

– Зачем он мне?

Глеб достал из куртки блокнот, черкнул в нем авторучкой и протянул графине вырванный листок.

– Здесь мой и Дашин телефоны. Когда вас вновь станут приглашать на симпозиум, тут же позвоните. Соглашайтесь, но без меня не делайте ни шагу.