– Линия связи с Бексфордом… – Пол отвел с белого лба сына спутавшиеся, замерзшие и слепленные кровью волосы. – Что это означает для нас?
– То, что можно позвонить кому угодно в пределах города или на фабрику. Но нельзя поговорить с другим городом.
– Кто это сказал тебе?
– – Оператор. Мэнди Альтман.
– Знает ли она, когда восстановят линию?
– Очевидно, там серьезное повреждение, – ответил Сэм. – Она сказала, что бригада связистов из Бексфорда уже работает. Но им потребуется несколько часов., – Сколько часов?
– Понимаешь, они не уверены, смогут ли починить до завтрашнего утра.
Пол продолжал оставаться около тела сына, стоя на коленях на бетонном полу, и размышлял над словами Сэма.
– Один из нас должен отправиться в Бексфорд и вызвать оттуда полицию.
– О'кей, – согласился Пол.
– Ты хочешь, чтобы я отправился туда?
– Если хочешь. Или же могу поехать я. Это не имеет никакого значения. Но прежде мы должны перенести Марка к тебе.
– Перенести?
– Конечно.
– Но разве это не будет противозаконно? – Сэм откашлялся. – Я имею в виду место преступления и все такое.
– Я не могу оставить его здесь, Сэм.
– Но если это сделал Боб Торп, то ты хочешь, чтобы он заплатил за это, не так ли? Если ты заберешь.., заберешь тело отсюда, то какие у тебя будут доказательства, что ты действительно обнаружил его здесь.
Поражаясь тому, как спокоен его собственный голос, Пол ответил:
– Специалисты из полицейской криминалистической лаборатории смогут отыскать следы волос и крови Марка в морозильнике.
– Но…
– Я не могу оставить его здесь! Сэм кивнул.
– Хорошо.
– Я просто не в силах, Сэм.
– Хорошо. Давай отнесем его в машину.
– Спасибо.
– Отвезем его ко мне.
– Спасибо.
– Как мы понесем его?
– Бери его за ноги.
Сэм прикоснулся к мальчику.
– Какой холодный.
– Осторожнее, Сэм.
Сэм понимающе кивнул, и они подняли тело.
– Будь поосторожнее с ним, прошу тебя.
– Хорошо.
– Пожалуйста.
– Непременно, – проговорил Сэм. – Непременно.
2.00 дня
Гремел гром, дождь барабанил в окно кабинета шефа полиции.
Два человека, служащие из другого правительственного департамента, размещавшегося в том же муниципальном здании, стояли спиной к окну, стараясь выглядеть суровыми, значительными и надежными. Боб Торп выдал им ярко-желтые ветровки с капюшоном, на плечах и на груди которых отчетливо выделялась надпись "Полиция". Обоим мужчинам было под сорок, однако возможность поносить такие ветровки радовала их как малых детей: взрослые, играющие в игру "сыщик, ищи вора".
– Умеете обращаться с оружием? – спросил их Салсбери.
Оба ответили утвердительно.
Салсбери, повернувшись к Бобу Торпу, распорядился:
– Выдай им оружие.
– Револьверы? – уточнил шеф полиции.
– Разве у тебя есть дробовики?
– Есть.
– Они, пожалуй, подойдут больше, чем револьверы, – сказал Салсбери. – Как думаешь?
– Для такой операции? – спросил Торп. – Да.
Дробовики гораздо лучше.
– В таком случае выдай им дробовики. По окну кабинета ярко хлестнула молния, создав стробоскопический эффект. Люди и предметы, находившиеся в помещении, словно резко прыгнули вперед и тут же назад, хотя в действительности не произошло ни малейшего движения.
Лампы дневного света несколько раз мигнули. Торп подошел к двум металлическим шкафам, стоявшим позади его рабочего стола, отпер их и извлек два дробовика.
– Умеете с ними обращаться? – поинтересовался Торп у рекрутов, облаченных в желтые ветровки. Один утвердительно кивнул.
Другой сказал:
– Что тут сложного. В этих крошках мощный заряд дроби. Всего-то и делов, что направить в нужную сторону и нажать курок.
Он сжал оружие двумя руками и, глядя на дробовик, улыбнулся.
– Неплохо, – заметил Салсбери. – Вы оба сейчас отправитесь на стоянку за зданием, возьмете свободную патрульную машину и отправитесь к восточному выезду из города. Это вам ясно?
– Восточный выезд из города, – повторил один из них.
– Не доезжая ста ярдов до поворота в аллею, развернете машину поперек дороги, чтобы блокировать обе полосы движения.
– Задача блокировать дорогу, – повторил один из них, явно довольный тем, как развертывается игра.
– Совершенно верно, – подтвердил Салсбери. – Если кто-нибудь захочет въехать в Черную речку, будь то кто-то с фабрики на грузовике с досками или, может быть, гости из других городов, – всех до единого пропускайте в город, но приказывайте им явиться прямо сюда, в этот кабинет. Всем остановленным объясните, что в Черной речке объявлено чрезвычайное положение, и они обязаны безоговорочно отметиться у шефа местной полиции, а уж потом заниматься своими делами.
– В связи с чем введено чрезвычайное положение?
– Этого вам знать не нужно.
Один из рекрутов удивленно поднял бровь.
Другой заметил:
– Каждый, кого мы остановим, захочет узнать, в чем дело.
– Если у вас будут настойчиво интересоваться, отвечайте, что все разъяснения им даст шеф полиции. Оба кивнули. Торп выдал каждому по дюжине патронов.
– Если же кто-нибудь попытается покинуть Черную речку, – продолжал инструктировать Салсбери, – вы точно так же направляйте их к шефу полиции и давайте те же разъяснения относительно чрезвычайного положения. Ясно?
– Да.
– Да.
– Каждый раз, когда вы будете направлять кого-нибудь к Бобу, неважно, въезжающего или выезжающего, сообщайте сюда по радиосвязи. Таким образом, если кто-то не объявится у нас через несколько минут, мы сразу поймем, что имеем дело с преступниками. Ясно?
– Да, – хором ответили оба. Салсбери достал носовой платок из заднего кармана брюк и промокнул выступивший на лице пот.
– Если же кто-нибудь из выезжающих из города попытается проскочить мимо вас, не останавливаясь, задержите их. Если не удастся иными мерами, применяйте оружие.
– Стрелять на поражение?
– Стрелять на поражение, – подтвердил Салсбери. – Но только в самом крайнем случае, если не будет никакой другой возможности остановить их.
Один из пары, подражая Джону Вэйну, получающему приказ в Аламо, тряхнул головой и торжественно произнес:
– Не волнуйтесь. Можете положиться на нас.
– Есть вопросы?
– Сколько времени нам оставаться на посту?
– Другая группа сменит вас через шесть часов, – пояснил Салсбери. – В восемь часов вечера. Он сунул платок обратно в карман.
– И еще. Когда вы выйдете из комнаты, вы забудете меня. Вы забудете, что я был здесь. Вы запомните все, что я сейчас говорил, каждое слово. Но вы будете думать, что все указания вам дал Боб Торп.
Это вам ясно?
– Да.
– Совершенно ясно.
– В таком случае, в путь.
Оба рекрута вышли из комнаты, забыв о Салсбери, едва ступили в коридор.
Яркая молния озарила город, затем последовал удар грома, от которого задрожали стекла.
– Опусти жалюзи, – раздраженно скомандовал Салсбери.
Торп беспрекословно выполнил приказ. Затем вернулся к столу и встал перед ним. Салсбери посмотрел на него и сказал:
– Боб, я хочу накрепко запечатать этот городишко. По-настоящему. – Салсбери сжал пальцы в кулак, показывая, как именно ему хотелось блокировать город. – Я, черт подери, хочу быть полностью уверен, что ни одна живая душа не выскользнет отсюда. Есть ли другие дороги, кроме основной магистрали, которые нужно перерезать?
Почесав густую бровь, похожую на щетки усов жука, Торп проговорил:
– Нужно послать еще пару человек в восточную часть долины. Одного – следить за рекой. Ему следует дать винтовку, чтобы "при необходимости он мог снять человека с лодки. Другого оставить в засаде в леске между рекой и шоссе. Дать ему дробовик и приказать задерживать всякого, кто попытается проскользнуть лесом.
– Тот, кто будет у реки, должен неплохо стрелять из винтовки, не так ли? – спросил Салсбери.
– Там не нужен снайпер. Вполне достаточно хорошего стрелка.
– О'кей. Задействуем для этого одного из твоих помощников. Они неплохо владеют винтовкой, верно?
– Разумеется.
– Годятся они для такого задания?
– Вне всякого сомнения.
– Что-нибудь еще?
Торп на минуту погрузился в размышления. Наконец он изрек:
– Есть несколько старых дорог, по которым вывозили бревна с лесоповала. Они ведут в горы и пересекаются с второстепенными дорогами, по которым можно добраться до Бексфорда. Большинство из этих дорог заброшены, ни одна не асфальтирована. Кое-где они засыпаны гравием, но, в основном, непролазная грязь. Узкие. Сплошные рытвины. Но, думаю, если человек достаточно решителен, он может попробовать этот путь.
– В таком случае блокируем и их, – сказал Салсбери, поднимаясь со стула.
Он нервно зашагал между окном и столом.
"Этот город принадлежит мне, – думал Салсбери. – Он мой. Так и будет. Я буду держать в своих руках каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка, пока не устраню все осложнения!"
