Дженни сказала:
– Если нам придется прибегнуть к убийству, чтобы остановить всю эту чертовщину… Остается еще много неясного. Чтобы остановить Салсбери, нам нужно разузнать о нем побольше, но как это сделать? У него сотни телохранителей. Если пожелает, он превратит любого из жителей города в убийцу, который расправится с нами. Неужели мы так и будем сидеть здесь, теряя время и ожидая, пока он сам заглянет к нам поболтать?
Поставив увесистый том с обзорами на прежнее место в шкафу, Сэм пробормотал:
– Погоди-ка минуточку… Допустим… Он глядел на Пола и Дженни, лицо его пылало от возбуждения. Все трое напряглись, словно закрученные пружины часового механизма. Но сейчас в лице Сэма, напоминавшем добродушного Санта-Клауса, светилось радостное волнение.
– Когда Салсбери заметил Рай в дверях кухни у Торпа, что, по-вашему, он предпринял первым делом?
– Попытался схватить ее? – высказала предположение Дженни.
– Неверно!
– Приказал Бобу прикончить ее, – с горечью произнес Пол.
– Вовсе нет. Вспомни, он считал, что она одна из его.., зомби.
Затаив дыхание, Дженни проговорила:
– Он попытался воздействовать на нее кодовой фразой, как рассказывается в его статье. Он попытался "открыть" ее и установить свой контроль, прежде чем она смогла бы убежать. Поэтому… Рай слышала кодовую фразу!
– И если она ее вспомнит, – добавил Сэм, – тогда уже мы получим возможность контролировать каждого жителя Черной речки. Он уже не сможет натравить их на нас. У него уже не будет сотни телохранителей, за спинами которых можно спрятаться. Ситуация изменится: против нас будут не они. Против нас будет только он.
3.15 дня
Доктор Уолтер Трутмен вошел в кабинет шефа полиции. В правой руке он держал небольшой чемоданчик из черной кожи, в левой – плитку лимонного шоколада. Внешний вид его свидетельствовал о довольстве окружающим миром и самим собой.
– Ты хотел меня видеть. Боб?
Прежде чем Торп успел ответить, от окна отделился Салсбери и произнес:
– Я "ключ".
– Я "замок".
– В комнате в конце холла ждет Бадди Пеллинери, – произнес Салсбери. – Ты знаешь его, верно?
– Бадди? – переспросил Трутмен, сморщив полное лицо. – Разумеется, я его знаю.
– Я ему сказал, что у нас есть опасения, что он подцепил опасную инфекцию и что мы собираемся сделать ему вакцинацию, чтобы предотвратить заболевание. Как тебе известно, он не слишком хорошо в этом разбирается. Он поверил мне. Он ждет тебя.
– Вакцинацию? – недоуменно произнес Трутмен.
– Так объяснил ему я, чтобы задержать его здесь. Вместо этого ты введешь ему в вену воздух. Трутмен остолбенел.
– Но это же немедленно приведет к эмболии – закупорке кровеносного сосуда.
– Знаю.
– Он умрет!
Салсбери улыбнулся и кивнул.
– Ему же лучше, если он умрет. В этом-то все и дело, доктор.
Посмотрев на Боба Торпа, восседавшего за столом, затем опять на Салсбери, Трутмен несчастным голосом пробормотал:
– Но я не могу поступить подобным образом. Я не способен.
– Кто я такой, доктор?
– Вы "ключ".
– Очень хорошо. А кто ты?
– Я "замок".
– Правильно. Ты пересечешь холл и войдешь в комнату, где тебя дожидается Бадди. Разговаривать с ним будешь очень любезно, не дашь ни малейшего повода для подозрения. Скажешь, что сделаешь ему вакцинацию, а введешь воздух. Ты ничего не имеешь против его убийства. Ты не будешь колебаться. В твоей памяти останется только, что ты сделал ему инъекцию пенициллина. Выйдя из комнаты, ты забудешь, что убил его. Как только он умрет, выйдешь из комнаты, вернешься сюда, посмотришь на дверь и скажешь Бобу: "Утром ему станет лучше". После этого отправишься домой и навсегда забудешь об этих данных тебе инструкциях. Понятно?
– Да.
– За дело.
Трутмен вышел из кабинета.
Десять минут назад Салсбери решил убрать Бадди Пеллинери. Хотя, как и другие жители города, Бадди пережил приступы ночной дрожи и тошноты, хотя он и подвергся промыванию мозгов с помощью программы воздействия на подсознание, тем не менее качественного объекта из него не получилось. Он не поддавался полному всестороннему контролю. Получив приказ стереть из своей памяти тех, кого он видел удаляющимися от резервуара ранним утром шестого августа, он с равной вероятностью мог забыть о них навсегда, а мог – всего на несколько Часов. Или же не забыть вовсе. Будь он гением, тогда бы препарат и программа обработки подсознания несомненно трансформировали его в идеального раба. Но, по иронии судьбы, именно убожество разума обрекло его на погибель.
"Жаль, что Барри пришлось умереть. По-своему он был неплохой рабочей скотиной, – подумал Салсбери. – Но у меня есть власть. И я не выпущу ее из своих рук. Ради сохранения власти я готов устранить столько человек, сколько потребуется. Я им всем покажу. Всем. Даусону, "доброй старой" Мириам, этим сукам, профессорам колледжа, стремившимся подчеркнуть свою святость и самовлюбленно отвергшим мою работу, проституткам, моей матери, этим сукам… Та-та-та-та… Никто не отнимет ее у меня. Никто. Ни за что. Никогда!"
3.20 дня
Рай села на кровати, зевнула и облизала губы.. Затем перевела глаза с Дженни на Сэма, потом на Пола, словно понятия не имела, кто они такие.
– Помнишь, что он сказал? – вновь повторил вопрос Пол. – Тот мужчина в очках с толстыми стеклами. Помнишь?
Кося на него глазом, почесывая голову. Рай спросила:
– Кто.., это?
– Она не может прийти в себя после действия таблеток, – пояснила Дженни, – и еще некоторое время пробудет под их воздействием.
Стоя в ногах кровати и разглядывая девочку, Сэм сказал:
– Салсбери знает, что ему придется скоро приняться за нас. Как только он решит, каким образом, сразу же явится сюда. У нас нет времени ждать, пока кончится действие лекарства. Нужно помочь ей поскорее прийти в себя. – Он посмотрел на Дженни. – Устрой-ка ей холодный душ. И подольше. Тем временем я приготовлю свежий кофе.
– Не хочу кофе, – вяло пробормотала Рай.
– Дать чаю, да?
– Ладно. Она зевнула.
Сэм поспешил вниз ставить чайник. Дженни вытащила Рай из кровати и повела в ванную комнату, располагавшуюся в конце коридора. Оставшись один, Пол прошел в гостиную и сел около тела Марка, дожидаясь, когда Рай придет в себя и сможет отвечать на вопросы. "Когда решаешься сразиться с этим огромным, светлым, сияющим хромированной отделкой американским миром на его условиях, – подумал он, – все вокруг начинает вертеться. Все быстрее, быстрее и быстрее".
3.26 дня
Доктор Трутмен появился в дверях и сказал:
– Утром ему станет лучше.
– Отлично, – сказал Боб Торп, – теперь можешь отправляться домой.
Положив в рот последний кусочек лимонного шоколада, доктор на прощание посоветовал:
– Будь осторожнее.
И вышел.
Обращаясь к Торпу, Салсбери сказал:
– Найди кого-нибудь. Пусть отнесут тело Бадди в одну из камер, уложат на кушетку, будто он спит.
4.16 дня
Дождевая вода с шумом бежала по водосточной трубе, укрепленной рядом с окном. В комнате пахло лимонами. Ароматный пар поднимался из-под крышки чайника и из фарфоровой чашки.
Рай, утерев слезы, вдруг часто заморгала и, внезапно вспомнив, произнесла:
– О. О да… "Я ключ".
4.45 дня
Ливень вдруг сменился легкой моросью, которая вскоре прекратилась.
Салсбери поднял жалюзи и посмотрел из окна на Северную Юнион-роуд. Сточные канавы были переполнены водой. Около площади, где дренажные трубы забились листьями и травой, образовалось миниатюрное озеро. Деревья, теряя листву, буквально таяли на глазах как свечи.
Салсбери обрадовался, что дождь кончился. Он уже начал было беспокоиться по поводу сложных метеоусловий, с которыми придется столкнуться пилоту Даусона.
Так или иначе, но Даусон обязан сегодня добраться до Черной речки. В действительности Салсбери не нуждался в его помощи, чтобы справиться с ситуацией. Ему хотелось получить возможность снять с себя часть обвинений на случай, если полевые испытания и дальше будут развиваться не лучшим образом.
Любой из нынешних вариантов представлял собой определенный риск. Он мог бы приказать Бобу Торпу с парой помощников отправиться в магазин и арестовать Эдисонов и Эннендейла. Несомненно, в этом случае могли возникнуть серьезные осложнения: применение насилия, возможно, перестрелка. Появление еще одного покойника или чье-то исчезновение, которые придется как-то объяснять перед властями, увеличивали риск разоблачения эксперимента. С другой стороны, если придется блокировать дороги и завтра, продолжать контролировать город и продлевать режим чрезвычайного положения, то шансы выйти победителем станут менее вероятными, нежели в настоящий момент.
Что же, дьявол их всех забери, творится сейчас в доме Эдисонов? Им удалось отыскать тело мальчишки. Это он знал. Он уже послал несколько человек стеречь все выходы из магазина. Но почему они не пришли сюда, к Бобу Торпу? Почему не попытались выбраться из города? Почему они.., короче, действовали совершенно иначе, чем в их положении вели бы себя другие? Разумеется, даже после рассказа Бадди им не докопаться до истинного значения событий нескольких последних недель. Они не могли знать, кто он в действительности. Скорее всего, они не имели также ни малейшего представления и о рекламе, воздействующей на подсознание, а уж тем более, о его исследованиях в этой области. Внезапно Салсбери пожалел, что не прихватил с собой трансмитер, оставшийся в доме Паулины Викер.
