Кай пожал плечами:
– Что до вашей догадки, то вы правы. Что-то в этом духе я и напишу в своем отчете. Форсмажорные обстоятельства и все такое... Думаю, что уже того, что свою непосредственную задачу моя группа исполнила, вполне достаточно... – Тут он косо улыбнулся, вспомнив тот давний разговор в кабинете своего нового начальника. И закончил: – Для тех, кто ставил передо мной задачу. Ну а совесть... У роботов ее, может быть, и нет. Допускаю. Хотя мне известны и исключения из этого правила. Или что-то похожее на исключения... А у работников Федерального управления расследований она встречается гораздо чаще. Так что не стоит путать первых со вторыми.
– И вообще, не стоит заниматься взаимными подколками сейчас – на прощание... – прогудел Шишел.
Он угрюмо ковырнул щебень под ногами носком ботинка.
– Так какое же оправдание вы припасли для вашей натруженной совести, следователь? – поинтересовалась Феста, то ли в продолжение пикировки, то ли, наоборот, меняя тему разговора.
– Я верю вашему слову, ваше... э-э...
– Просто Феста.
– Я верю вашему слову, Феста. Вы обещали, что отныне задачи Корабля решительно меняются. Вы, по вашим словам, выходите из игры. Не участвуете в контрабандном траффике... Не торгуете секретами Предтечей. Не помогаете укрываться от закона и друг от друга всяческим авантюристам и проходимцам... Кстати, не уточните ли вы мне напоследок, чем же вы все-таки намерены зарабатывать на жизнь и свободу себе и своему экипажу? И какую цель ставите теперь перед собой? То, что я имел возможность услышать – «новые миры для новых народов», – звучит возвышенно, но, согласитесь, несколько неопределенно... Если это секрет, то я не настаиваю...
– Это не секрет, следователь, – устало дернула угловатым плечом принцесса Свободного Лесного Народа Кве-сты. – По крайней мере нам не удастся удержать в секрете нашу затею... Но, думаю, многие в Обитаемом Космосе из кожи вон полезут, чтобы она оставалась тайной для их подопечных...
– Отчего же?
– Оттого, следователь, что я хочу дать им свободу. Увести их из стойла у тех тузов, что правят ими...
– Всем сразу? Вы знаете, принцесса, у меня волосы на голове... э-э... шевельнулись...
– Да нет... Далеко не всем. Это совсем не то, о чем вы подумали, следователь... Ни я, ни кто другой на борту не собираются затевать мировых революций или учреждать комитеты всемирных реформ. Мы просто хотим дать людям возможность начать жить по-новому. В новом мире... Конечно, не всем. Даже не всем тем, кто этого захочет. Пока что только... Только самым решительным, самым способным... Самым несовместимым с этим подлым миром...
– Мисс хочет учинить новую утопию? Очередную? – К иронии в голосе федерального следователя примешалось искреннее удивление. – Ведь у вас есть немалый опыт, принцесса. Насколько я помню, ваш предок пытался учинить нечто подобное на необжитых землях Квесты...
– Это не была Утопия, следователь. Дед Всех Дедов не пытался выдать свой режим за нечто в этом духе. Это был даже не режим. Это было предприятие по откалыванию и реанимации Корабля. Большая часть работ была совершена самыми настоящими рабами. Их, правда, назвали Свободным Лесным Народом, но... – Феста прищелкнула своими длинными, музыкальными пальцами. – Но ведь они и были свободны. На свой манер. Как бывает свободен раб. Свободен от необходимости самому добывать себе хлеб, самому искать крышу над головой. Свободен от выбора... Рабы – довольно свободные люди, по сравнению с нами, господин следователь...
– Мне уже приходилось встречаться с подобной трактовкой свободы, принцесса. На Харуре...
Феста рассмеялась. Вполне искренним и все еще молодым смехом.
– Но я вовсе не собираюсь повторять подвиги своего деда. Я так же ненавижу то, что пришлось ему сотворить над людьми, как и любой из обитателей тех краев... Хотела бы я знать – как живет сейчас Лесной Народ без него... Ну, да ладно...
Она замкнулась на мгновение.
– Очередная, говорите? А что, предыдущие Утопии оказались так уж плохи – все как одна? Да и не об Утопиях речь. Утопия, с вашего, следователь, позволения, – это «место, которого нет». А я о местах, которые есть! Посмотрите, с какой силой человечество исторгает из себя своих же детей, как только находится место, куда непокорных чад можно сбагрить! Есть в нашей цивилизации что-то, что заставляет уходить, даже бежать от нее всех, кто хоть чуть отличается от стандарта, чьи желания странны, а мысли текут не теми руслами, которые для них проложены. И так издревле...
– Ну, ты палку перегибаешь, принцесса, – сурово прогудел Шаленый. – Да просто, прости за грубое слово, жратвы на всех не хватало, вот и выпирали лишний народец – таких, что, как говорится, с краю оказались, – во всякие колонии да доминионы...
– А я разве говорю что-то другое?
Судя по тому, как напыжилась ее высочество, Шишел действительно был ее привычным и закоренелым оппонентом. Санчо Пансой.
– Ни капли не сомневаюсь в том, что гонят такой народ и голод и нищета. Но почему именно их? До сих пор считают, что они не приспособлены. Только вот как так получилось, что эти неприспособленные потом осваивали материки и Миры? И громили регулярные войска приспособленных?
– С тобой, ваша милость, спорить – все равно что мыла напиться... – махнул рукой Шишел.
– Если вернуться к моему вопросу, – скромно вошел в разговор федеральный следователь, – то я понимаю дело так, что вы решили использовать возможности Корабля Предтечей для того, чтобы вывозить желающих в некие земли обетованные, где они будут устраивать свою жизнь так, как им захочется...
– Тех желающих, которые такой перелет смогут оплатить. В одиночку или общиной... Или тех, за которых заплатят. Я не собираюсь заниматься благотворительностью.
– Хоть в этом отношении можно быть спокойным, – заметил молчавший до той поры Гай. – Ваша община не будет братством нищих...
– По-вашему, вам будут еще приплачивать за вывоз из Миров антиобщественных элементов? – с нескрываемой иронией поинтересовался Кай.
– Да откуда вы, следователь, взяли, что я собираюсь откачивать из Федерации жулье и уголовников? Хватит, намучились мы уже с этой швалью... Мы соберем в Новом Мире тех, у кого есть идеи и силы, чтобы такой Мир построить. Людей Джея, колдунов Шарады, специалистов с Океании, нанотехнологов из Комплекса...
– Довольно интересный коктейль там у вас получится... – задумчиво заметил Гай. – Первый раз кто-то пытается соорудить филиал земной цивилизации на основе техномагии... Это, говорят, очень опасная затея... Вы, принцесса, думаете, что в Метрополии зря наложены о-очень крутые ограничения на такие вещи?
– Конечно, не зря! – Феста бросила на Стрелка острый и не слишком добрый взгляд, – Они там лучше всех понимают, что теперешнему миру приходит конец. Они там все еще клепают оружие, хотя знают, что если пустят его в ход, то сожгут Вселенную. Они пытаются торговать информацией, хотя уже в двадцатом веке стало ясно, что информация свойствами товара не обладает. Они упорно хотят, чтобы у людей оставалось по две руки, по две ноги, по паре ушей, по одному носу. И по одной душе... Хотя нанотехнология и молекулярная биология уже давно позволяют человеку стать всем, чем он захочет... Ангелом, дьяволом, эльфом или гоблином, целой планетой... Может слить свою душу с другой. Или «пересесть» в новое тело. Вы ведь только что столкнулись с чем-то очень похожим – не так ли?
Кай изобразил на лице нечто, означающее согласие и скепсис одновременно.
– А они хотят оставить мир прежним – с правительствами, с войнами, со смертью, с рынками, с преступностью и полицией... А он таким уже не будет! И кто шагнет в Новый Мир первым, тот...
– Пока что вы немного преувеличиваете, ваше высочество... – сухо заметил Кай. – До некоторой степени вы выдаете... э-э... желаемое за действительное...
– Может быть... – уже более спокойно согласилась Феста. – Но это только потому, что в Федерации прогресс искусственно заторможен. Посмотрите на то, что делается там, куда законы «об ограничении технологических исследований» не распространяются. На «внутренние пространства» Джея. На то, что происходит на Чуре...
– Там происходят довольно жуткие вещи, принцесса. И я совсем не знаю, стоит ли завидовать тому, с чем сталкиваются живущие там... Так что законодателей легко понять
– А Предтечи? – не слушая его, продолжала Феста. – Вы думаете, они ушли? В другие Миры, в другие пространства и Вселенные? Да они просто изменились. Стали другими – абсолютно непонятными нам. И мы для них, наверное, утратили всякий интерес. Может быть, тоже стали непонятны. Как непонятны для нас пресмыкающиеся и муравьи...
– Еще раз повторю, ваше высочество: стоит ли им завидовать? Изменившимся. Предтечам, в данном случае...
На несколько мгновений в хрустальном, – начинающем темнеть горном воздухе повисла тишина.
– Мы с вами, следователь, получается, спорим не о тех вещах, что решает логика... – уставшим, чуть глуховатым голосом бросила Феста. – Это... Это вопрос веры и желания. Вы верите в одно и желаете чего-то своего. А я верю в другое и к другим вещам стремлюсь... Мы не переспорим друг друга. Да и времени осталось мало. Если у вас есть еще о чем меня спросить, то спрашивайте без особых церемоний. У меня не осталось секретов.
