— Как ты? — едва закрылась дверь, уже гораздо мягче спросил Себастьян.
Теперь в его глазах читалась искренняя забота, даже нежность. Это было столь непривычно, что я на мгновение растерялась от такой метаморфозы и с запинкой пробормотала:
— В порядке.
Он подошел ближе, так, что я почувствовала знакомый запах горьковатого парфюма.
— Я хочу поговорить о нас, — тихо произнес Ян.
— Э-э, так, вроде, уже выяснилось, что я не беременна…
— Это не важно, — перебил он. — Главное, это то, что ты…
Внезапно скрипнула дверь, вновь являя нам улыбчивого Годарда. Себастьян осекся.
— Прошу прощения, — с самым невинным видом произнес оборотень. — Скоро обед, и я хотел узнать у Кары о ее пожеланиях.
— Мне все равно, — слегка удивленная такой педантичностью, заверила я.
— В таком случае, надеюсь, ты не откажешься от супа с клецками и рыбы в маринаде? — уточнил он.
И, получив мое согласие, исчез в коридоре.
— Гх-м, так вот, — Себастьян кашлянул. — Мне нужно знать, что ты ко мне…
— Еще раз извините! — опять прервал его заглянувший Годард. — Кара, я забыл уточнить насчет десерта. Тебе пирожные заказать, или фруктовый салат? Или, может, какието еще пожелания будут?
Пожелание у меня в этот момент было только одно — чтобы излишне назойливый оборотень как можно быстрее исчез и больше не мешал нашему разговору. Однако пришлось вежливо улыбнуться и в очередной раз сообщить Годарду о том, что я готова съесть, что угодно. Да, пирожные подойдут. Да, можно и шоколадные, это не важно.
На этот раз после ухода моего «няня» Ян несколько секунд хмуро посверлил взглядом злосчастную дверь, и лишь потом вновь попытался продолжить разговор: — Кара, я хотел бы понять, сможем ли мы вместе…
В дверь снова постучали.
— Да какого ж Хаоса! — не выдержав, ругнулся Ян. — Кто там еще?!
— Прошу прощения! — раздалось в ответ, и в гостиную с самым счастливым видом проскользнул незнакомый мне нивергат. — Уверяю вас, я ненадолго. Понимаете, буквально полчаса назад забыл тут свою книгу, — пояснил он, суетливо принимаясь рыскать вокруг нас. — Где-то она здесь лежала… вы не видели? Толстая такая, с синей обложкой?
— Нет! — рыкнул Себастьян.
— Н-да, вот и я не вижу, — пробормотал оборотень. — Надо же. Значит, все-таки не здесь оставил. Еще раз извините.
Хорошего дня.
Он направился к выходу, но едва перешагнул порог, как в гостиную заглянул новый нивергат. Этому оборотню срочно понадобилось забрать комплект бокалов из местного бара для какого-то торжества.
Потом в очередной раз возник Годард, теперь с уточнением, что я буду пить.
— Мне все равно! — выпалила я, начиная закипать.
Было совершенно ясно, что все это делается только с одной целью: не оставлять нас с Яном наедине.
Понял это и сам Себастьян. Поморщился, с досадой вздохнул, но разгонять нивергатов, усугубляя отношения, не стал, как и менять помещение для разговора. Очевидно ведь — в покое нас все равно не оставили бы. Вместо этого тихо уточнил: — Когда ты вернешься в академию?
— Утром в понедельник, — ответила я, сжимая кулаки от столь бесцеремонного вмешательства нивергатов в мою жизнь.
Вот чую, наверняка их папа подговорил!
— Значит, поговорим в понедельник. Хорошего отдыха, Кара.
Губы обжег легкий поцелуй, а затем Ян активировал нонгат и покинул негостеприимное убежище.
Меня же за дверью поджидал Годард в компании еще нескольких нивергатов, приготовившихся, судя по всему, к очередному внезапному, случайному и совершенно неотложному визиту в гостиную. Придав своему лицу выражение крайнего неодобрения, я молча прошествовала мимо. Уж лучше в академии сидеть, чем под надзором десятка соглядатаев, решивших за меня, с кем я имею право разговаривать, а с кем нет!
— Кара…
— Я к себе! — полным неодобрения голосом перебила я Годарда. — Надеюсь, хотя бы с книгами и зеркалами мне дозволено находиться наедине?
— Ты все не так поняла, — заоправдывался тот.
— Как сказал бы ваш Глава — стыдно воровать чужую фразу, — скривилась я и, обойдя поджавшего губы Алекса, направилась в свою комнату работать над многострадальной курсовой.
Однако сосредоточиться не получилось — мысли постоянно возвращались к Себастьяну. К его мягкому голосу, заботе, которые он проявлял даже несмотря на отрицательный вердикт доктора Мервуда о моей беременности. Эх, вот если бы не его излишне категоричный, не терпящий компромиссов характер!
В общем, вернуться в рабочее состояние получилось только после обеда, ибо от вида заботливых оборотней романтический настрой пропал совершенно.
К конспектам я приступила в самом боевом настроении, так что начать решила с соответствующей книги — хроник столетней войны.
Интересно, все-таки, что заставило одного из Хранителей мира желать его уничтожить? Почему Возмездие пошел на поводу у своих эмоций?
Но ответов в книге, увы, не было. Попадались лишь стандартные фразы об охватившей Возмездие зависти к соправительнице.
В комнате я просидела до самого ужина, во время которого, на удивление, вновь появился отец. Причем принялся так внимательно расспрашивать меня о самочувствии и рационе, что даже подозрительно стало. А не скрыл ли доктор Мервуд какую-то болезнь?
Услышав, что чувствую я себя вполне нормально и питалась правильно, отец довольно улыбнулся. Однако улыбка эта тотчас пропала, едва он узнал о появлении Верховного судьи. В глазах отца промелькнуло крайнее недовольство, но он быстро взял себя в руки и спокойно попросил: — Кара, пожалуйста, держись от него как можно дальше.
Себастьян Брок тебе не пара.
Я помрачнела.
— Не понимаю, почему? Почему вообще ты так к нему относишься, словно Ян не Верховный судья, а враг? Хаосит какой-нибудь?
Отец вздрогнул.
— Не приведи Создатель! Разумеется, я не считаю Себастьяна пособником Хаоса. Но… Кара, он своеобразный… человек. И общение с ним все же может оказаться опасным.
— В чем?! — охнула я. — Да Ян больше всех остальных помешан на моей безопасности!
— Помешан, да, — папа поморщился. — Милая, это сложно объяснить. Я обязательно все тебе расскажу, но позже, хорошо?
Помнишь, что сказал доктор Мервуд? Сейчас тебе нельзя волноваться, поэтому просто доверься мне. И сделай, как я прошу, хоть раз в жизни.
Я недовольно поджала губы. Отец снова ускользнул от прямых ответов. Оставалось лишь надеяться, что он сдержит обещание и хоть через некоторое время, но обо всем расскажет. А в понедельник нужно будет обязательно расспросить Яна и выслушать его версию о причинах этой неприязни.
По молчаливому согласию на этом неприятная тема разговора была закрыта, и до конца ужина мы к ней больше не возвращались. Лишь на прощание папа вновь настоятельно попросил меня быть осторожнее, затем поцеловал и исчез в портале.
Попытки расспросить о происходящем Годарда, ожидаемо, тоже ни к чему не привели. Тот только плечами пожал — мол, судья Торн ему не докладывается. А потом дипломатично посоветовал все же прислушаться к мнению отца и воздержаться от близких отношений с Себастьяном.
Учитывая то, как нивергаты мешали нашему разговору днем, стало окончательно ясно: что-то Годард все-таки знает. Только мне рассказывать не спешит.
«Скрытничает, — направляясь обратно в комнату, с горечью подумала я. — Как и остальные».
Всю дорогу до комнаты в голове крутилось услышанное за сегодняшний вечер, оставляя неприятный осадок в душе. Все требуют от меня разумности и покладистости, но при этом ничего не объясняют, словно я дите малое!
Хотя стоило признать, что большую часть своей жизни я действительно была взбалмошной, и не интересовалась ничем, кроме моды. Те несколько месяцев, в которые я начала меняться, прошли в академии. При этом папа постоянно был занят и эти изменения не особо отслеживал. А когда появлялся — я куда-то влипала, в очередной раз подтверждая свою безалаберность. Не удивительно, что отец продолжал относиться ко мне как раньше.
«Н-да, Кара, попробуй теперь докажи, что ты стала серьезной, и тебе можно доверить что-то, кроме выбора одежды!»
Я вздохнула. Потом бросила взгляд на курсовик и поняла, что сегодня возвращаться к нему уже не хочу. Да и вообще, раз вчера сидела допоздна, так хоть сегодня высплюсь.
Вот только спокойный сон этой ночью вновь от меня ускользнул. На лунной поляне привычно поджидал повелитель мира за Щитом.
Хаос сидел в беседке, которая в этот раз была обращена прямо к огромной кровавой луне. Сегодня та сияла особенно ярко.
— Рад тебя видеть, дорогая.
Как только я появилась на поляне, монстр в мгновение ока оказался рядом и, прикоснувшись губами к моей руке, повел в беседку.
Что ж, придется потерпеть.
— Доброго вечера, — со вздохом произнесла я.
