кивнул Александрису.
— Хочу вернуться в академию, если это возможно, — сказал ему.
Кто-то за столом закашлялся. Остальные с широко раскрытыми глазами начали переводить взгляд с искры на мое лицо, ища подтверждение тому, что это шутка.
— На… первый курс? — спросил ректор неуверенно.
— Обратно в блок А10, если у них еще есть свободное место. Я задержусь здесь, пока решаю проблему с миром. Но я сдам все зачеты и экзамены, что пропустил. С твоего разрешения, Александрис.
Дариэль, слушавший разговор, нахмурился. Я перевел на него взгляд.
«Да, ты все правильно понял. Я снова уйду, — мысленно обратился к эльфу я, хоть он этого и не слышал. Зато все прочел по моему лицу, — Как бы я не хотел остаться, Совет демиургов мне не позволит. К тому же, у меня есть несколько незавершенных дел. И Лавендер…»
— Думаю, с этим проблем не возникнет, — закивал ректор, — А10 остались пятеркой, не взяв к себе другого ученика. Обсудим это… позже?
— Конечно. Спасибо, — искренне поблагодарил я.
Михаэль с вампиром вернулись где-то через пол часа после ухода. Кесонеш прибыл со стопкой бумаг, которую любезно после появления передал ему дракон. Сам же посол был в духовной форме. Переместить кого-то в физической даже с помощью канала требовало больше времени и затрат сил. Демиург придерживался моих слов о том, чтобы они вернулись побыстрее.
И понеслась. Мы с Михаэлем сидели, чувствуя как то у одного, то у другого закипает искра. Они обе были открыты, что облегчило задачу, и нам не приходилось каждый раз рычать или шипеть на советников. Как только они замечали наше состояние, то меняли тактику переговоров или сворачивали на другую тему.
Без казусов не обошлось. Одним из самых упертых советников оказался оборотень. Он был уверен, что те земли, которые вампиры захватили, принадлежали до этого им. Другие же говорили, что это территория драконов. Третьи — что там была человеческая деревня, а значит она принадлежит людям или, по крайней мере, общей земле. Помня о том, как Ранна говорила, что это спорная земля, я тяжело вздохнул. Этот разбор полетов мог идти целую вечность, которой у Эридана не было.
— Оставьте порт вампирам, пока они не восстановят старую столицу, — вмешался я, снова нарушая закон Обители о неучастии в жизни созданных существ и их истории, — Очищение Мертвой земли не воздвигнет города и всю систему заново. Им нужны будут ресурсы.
— Но этот порт был торговым путем между горами и драконами! — воскликнул разгоряченный во время обсуждения гном.
— Драконы торгуют воздушным путем, разве нет? — я поднял бровь, бросив взгляд на двух очень похожих существ. Арина О`Берка, мага из совета, и еще одного рядом с ним. Они были братьями. Я четко ощущал связь их крови.
— Да! — вместо них выкрикнул тот же гном с осуждающей интонацией.
— У гномов останется путь через Великую реку до Данделиона, — я вышел на связь с Эриданом и вслух описывал возникающие образы, — Также есть порт южнее. Он расположен ближе к столице драконов и центру их земель. Это небольшая уступка, которая не имеет сильных неприятных последствий. Тем более, я сказал оставить порт НА ВРЕМЯ. Вы можете включить это в мирный договор, чтобы все стороны соблюли свою часть контракта.
«Только давайте побыстрее…» — хотел добавить я, но сдержался. Нестабильный Эридан вытягивал большое количество энергии из моей еще неокрепшей искры. Это подливало масло в огонь.
— А что делать с остальной территорией за пределами Магрэша? — обратился ко мне оборотень.
За портовым городом Магрэш находились два участка до земель драконов. Южный и восточный. Южный включал в себя цепь деревень, в которую входила и моя, Стагал. Восточный же был устлан сплошными лесами, в которых поселились за эти два с половиной года кочевники-оборотни.
— Вы сможете мирно соседствовать с людьми? — спросил я вожака той стаи, что облюбовала те земли. И, спохватившись, добавил, — И не нарушать энергетическую структуру лесов, в которых поселились?
— Мы чтим природу, — с глубоким уважением в голосе ответил он, — И с людьми конфликтов не имеем. С теми, что живут в тех краях, — метнув взгляд в сторону человека из государственного совета, что представлял Фробур, королевство восточнее Данделиона, уточнил он.
— Значит вампиры освободят территорию до Магрэша. Земли драконов вернутся Эсхеэлле, — я посмотрел на О`Берков, что были довольны моим решением. Драконы не были жадными до власти. Им вполне хватало своих земель и гор, — Деревни останутся за людьми. А леса оборотни поделят с духами, — прикрыв глаза, я проверил связь с созданиями природы, — В данный момент там семь неринов находятся.
На том и решили. Мои слова собравшиеся восприняли как приказ, так и записав все в договор. Я не стал их разубеждать, лишь бы поскорее со всем этим разобраться. Когда последний советник поставил свою подпись, я вновь заговорил, не давая им расслабиться:
— Сообщите о заключении мира всем правителям и участвующим лицам. Прямо сейчас. Нужно остановить действия, нарушающие и так хрупкое энергетическое пространство Эридана.
— Насколько хрупкое? — спросил Александрис, пока государственные представители удалились, чтобы выйти на связь при помощи артефактов. Михаэлю, кстати, снова пришлось перемещать Кесонеша.
Оглядев давно знакомых мне магов, я дал волю эмоциям и, нахмурившись, произнес:
— Настолько, что ради вас рискуют своими жизнями три демиурга, у которых есть и собственные миры помимо вашего.
— И скольких миров стоит Эридан? Или, правильнее сказать, скольких миров стоит Богиня? — раздалось от дверей. Вернулся Узлал, шустро переговоривший с гоблинскими шаманами. Уверен, он не хотел пропустить все самое интересное, что возможно только в кругу магического совета и меня.
— Если будет нужно, я пожертвую вашим миром ради ее жизни, — эти слова дались мне крайне нелегко, хоть внешне и не показал этого, — Но раз я здесь, значит ваше существование для меня не менее важно.
— Отчего ж такая любовь к нам? — шуточное поведение гоблина больше не раздражало меня. Он озвучивал серьезные темы, на которые не решались другие. И это заслуживало уважения.
— Жизнь каждого существа ценна, — ответил я и отвернулся, показывая, что больше не хочу развивать эту тему.
Но гоблина это не остановило:
— Поэтому ты собирался убить Алмофа? И убил светлого эльфа из академии?
Дариэль, на которого упал мой взгляд, сжал пальцы, впишись ими в стол. Он хотел вступить в разговор, но я чуть качнул головой и сам ответил:
— Я не имел права влиять на ваш мир. И сейчас не имею. Но иногда приходится нарушать запреты. Я помню каждую жизнь, которую унес, — и прервался из-за мелькнувшей неприятной мысли.
«Помнил…»
— И их образы будут со мной
