тарелка. Один из дощатых заборов был весь заклеен листовками ЛДПР. «Интересно, – подумал Паша, – как у людей, живущих в таких условиях, монтируется в головах их реальная жизнь, с тем, что им показывают по телевизору? Хотя неизвестно, что им там показывают». У одного из домишек, на покосившейся лавке сидели две старухи, одетые в какое-то рванье. Завидев Павла, они заулыбались беззубыми ртами. Подойдя ближе, он спросил, как проехать в Тыелгу. «Так это она и есть», – зашамкали бабушки. «А тебе, мил человек, кого надо?» Паша не знал, уместно ли произносить имя Нелли Ивановны, поэтому замялся с ответом. «Ты на рыбалку, небось? Так тебе до конца этой улицы ехать надо, а потом направо», – сказала одна из них. Старушки были такие приветливые, и такие неказистые с виду, что Паше непреодолимо захотелось дать им денег, но у него не было лишней копейки. Он посмотрел на покосившийся забор и предложил: «Давайте я вам хоть забор починю». На что бабушки заулыбались еще шире, и одна из них сказала: «Да ляд с ним, мы и так доживем, а тебе ехать надо, а то вся рыба закончится». Паша в задумчивости направился к машине, и тут увидел в конце улице энергично двигающуюся фигурку. «Слава Богу, Нельванна!» – подумал он и пошел ей навстречу. Они зашли за угол, и присели на завалинку. Без лишних предисловий Нельванна спросила:
– Привез?
Паша протянул ей «Три товарища». Она быстро пролистнула страницы и извлекла перо.
– Молодец Оленка, не пожадничала, – она спрятала перо за пазухой, – честные вы люди, за что я вас и в той жизни любила, и в этой люблю. Она перышко-то для себя берегла, но мне нужнее. Теперь я к Вовчику запросто могу попадать.
– А он знал про это?
– Знал, я ему твердо обещала, что найду способ быть вместе. Вот и нашла.
– Муська пропала.
– У меня она, нормально все.
– Нель, а тебе не страшно в этом мире? Какой-то он сирый и убогий.
– Эх, Пашка, нет плохих миров. А здесь меня все боятся.
– А кто ты? – задал вопрос Паша, зная, что не получит ответа.
Нельванна хулигански подмигнула ему зеленым глазом.
– Книгу можешь забрать, на память обо мне и о Наташе, – сказала она, исчезая за углом дома.
Выйдя на улицу, мужчина уже никого не увидел. Проходя мимо старух к машине, он услышал их злобное шипенье: «Ведьмак, ведьмак». «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, – процитировал он вслух, а про себя добавил, – не то, что деревенским старухам».
Прошла еще одна зима с невеселым Новым годом, перебоями с продуктами и электричеством. Весной было решено распахать дачный газон под картошку, и высадить максимально много овощей. Когда посадочные работы завершились, Паша надумал доставить удовольствие себе и жене, наконец-то выехав в леса. Бензин для такого случая, у него был припасен, всю зиму он добывал его, где только мог и расходовал очень экономно. Теперь с этим приходилось считаться. На работу по новым условиям жизни они ходили, не каждый день, соответственно, и зарплату получали, как придется, поэтому свободного времени у них было вполне достаточно. Выехав за пределы поселка, Ольга и Павел почувствовали себя счастливыми. «Нивушка» резво бежала в сторону Слюдорудника, куда они отправились, не сговариваясь. Там было их место силы, и оба знали это. Они подъехали к Малиновому карьеру. Пока Паша искал, как по – удобней поставить машину, Ольга с собакой вышли на берег водоема. Но тут громко раздался какой-то утробный звук, то ли это был призывный сигнал лося, то ли рычание медведя, а может быть, где-то в чаще просто скрипело гнилое дерево, но туристы поняли, что их тут не ждут, и подобру – поздорову ретировались. Проехав еще несколько километров по лесной дороге, они уперлись в берег другого карьера, этот был по – больше первого. Пройдя по тропинке между поваленными бобрами деревьев, они вышли к кварцевым россыпям. Груды кварца розового, желтого, серого цвета сверкали на солнце прожилками слюды. Ольга и Павел не могли удержаться, чтобы не покопаться в этих сокровищницах, они давно мечтали найти настоящую друзу горного хрусталя, но пока им не везло. Беня деловито носилась в поисках бобров, и, судя по громкому всплеску воды, ей удалось кого-то выгнать из норы. Ольга рылась в камнях у самой дороги, а Паша полез по- выше в гору. Женщина была так увлечена поисками, что не увидела, откуда к ней подъехал полицейский автомобиль. Было странно видеть в глухом лесу довольно элегантную машину с очень низкой подвеской. «Как они сюда только проехали?» – подумала Ольга. Один из полицейских, какого-то женоподобного вида спросил ее, поздоровавшись:
– Вы здесь сторожа не видели?
– Какого сторожа? Здесь глухая тайга, – изумилась Ольга
– А вы что здесь делаете? – поинтересовался полицейский, не отвечая на ее вопрос.
– Да вот, собаку выгуливаю, – указала Ольга на подбежавшую Беню.
– А-а, – протянул полицейский.
И машина быстро удалилась, так, что услышавший разговор Паша, спустившийся с горы к жене, даже не успел ее разглядеть. Обоим встреча с представителями закона показалась странной и неприятной, но они решили не обращать на это внимания, и не портить себе поездку всякими домыслами. Славно позавтракав хлебом и вареными яйцами, на берегу голубого водоема, они двинулись дальше, без особых планов. Дорога плавно шла в гору, машина не капризничала, они ехали, весело критикуя Беню, за ее охотничью бестолковость. Наконец, они остановились на небольшом плато. Фанерный стенд, размещенный тут для туристов, сообщал о том, что путешественники оказались почти у самой вершины горы Теплой. Пройдя еще метров тридцать крутого подъема, они встали рядом с деревянным крестом, установленным здесь какими-то энтузиастами. Вид открывался потрясающий, на многие десятки километров вокруг. Стоя здесь, на пронизывающем ветре, под лучами, еще не жаркого весеннего солнца, они чувствовали, как уходят тоска и тревоги прошедшей зимы, будто кто-то наполнял их жизненными силами и здоровьем. Они дышали полной грудью, и в который раз благодарили судьбу, за то, что они родились и живут в этом суровом, но сильном и добром крае, за то, что им дано видеть эту красоту и мощь. Чуть отойдя от креста, Паша присвистнул: «О, да тут кто-то шаманил». На ветке дерева, почти вровень с крестом, висела какая-то зловещая штука. Она была похожа на ловца снов, иногда продающихся в сувенирных лавках, но сделана из каких-то черных и серых узловатых ниток, и форма ее напоминала паутину. И Ольгу, и Павла, как
