Значит, придётся вступать на скользкий лёд переговоров, и тут нужно чётко наметить себе пределы, до каких он может уступить. И принципы, которыми нельзя поступаться ни за какие блага.
– Тина?!
Встревоженный голос травницы и лёгкий рывок двери показали, что отпущенное ему на размышления время истекло. Быстренько они среагировали.
Костик подошёл к окну, выглянул во двор. С разных сторон к дому бежало несколько блондинов. Это хорошо. Значит, посторонних решили не втягивать, ухмыльнулся парнишка, сделал соратникам прощальный жест рукой и захлопнул ставни. Затянул винты на болтах, закрыл застеклённые створки. Потом ещё связал ручки куском верёвки – теперь отсюда бесшумно не влезут.
– Тина, открой, это я, Сая.
– Иди домой, Сая, – как сумел холодно процедил Костик, – сегодня ты мне не понадобишься. Да… и передай морянам моё спасибо… за всё. И попрощайся за меня.
– Тина… но мне нужно забрать мои зелья… я собиралась к больному…
– Сая! – презрительно оборвал Костик, мысленно прося у полукровки прощения за такое обращение. – Ты же не хочешь остаться в моей памяти лживой гадиной? Беги отсюда подальше… пока я в тебе не разочаровалась.
Моряна явственно всхлипнула, ещё раз и вдруг разразилась рыданьями.
– Чего они тебе сделали?! – Отчаянный голос женщины прерывался всхлипываниями.
– Пытались опоить снотворным и сонную подложить под Тароса, – хладнокровно сообщил Костик.
– Не может быть!
– А ты им в глаза посмотри, рядом ведь стоят.
– Атина, всё не так. – Звучавшее в голосе харифа самообладание явно давалось боссу с трудом. – Открой, поговорим спокойно.
– Мне некогда, – произнесла Тина, пододвигая ближе шкатулку Саи.
Прости, подруга, но игра должна быть достоверной.
– Что ты там делаешь?
– Коктейль Молотова, – плеская в кружку по полфлакона самых ценных зелий, так же невозмутимо ответил Костик. – А ты, небось, надеялся, будто я бежать рванусь? Очень хитрый ты, босс, а простой истины не знаешь. У человека всегда есть путь на свободу, даже если запереть его в клетку, как зверя.
– Что такое коктейль Молотова? – осторожно переспросил хариф, но в этот миг Костик услышал от окна скрип.
Шагнул с кружкой к двери и язвительно произнёс:
– Если блондины не слезут с моего окна, я не успею тебе это объяснить. Но оставлю попробовать.
За дверью раздался непонятный шорох, но никакой угрозы Костик пока не чувствовал. Потом кто-то легко, явно на цыпочках, пробежал прочь, и через минуту возня возле окна стихла.
– Они слезли, – нетерпеливо сообщил голос босса, – так что это такое?
– Запоминай, это очень просто, – рассматривая пузырьки, щедро делилась рецептом Тина, – берёшь шкатулку Саи… Сая, не переживай, я только по половине флакона отлила… и за это тебе тут свой кошелёк положила. Так вот, льёшь всё в одну кружку. Из синенького половину, из белого с чёрной полосочкой половину, из маленького чёрного с красным крестиком тоже…
Сая за дверью испуганно ахнула.
– Спасибо, Сая, из этого я, пожалуй, вылью всё.
– Какого гада в твоей шкатулке лежат такие вещи? – злобно рыкнул на моряну голос босса.
– Да откуда же мне было знать, что вы этакую гадость удумаете?! – тоже заорала Сая. – И я теперь всю жизнь виноватой буду себя чувствовать за то, что привела вам сюда девочку!
– Ты не понимаешь, всё не так!
– Поздно понимать, – обречённо выдохнула Тина и состроила себе в зеркале печальную рожицу, – теперь у нас всё равно нет выхода. Поверить вам я больше уже никогда не смогу, свой лимит доверия вы исчерпали. А выпустить меня на волю вы не решитесь – с должности мигом снимут. Переиграли вы босс сами себя, слишком на многое замахнулись. И адмиралу хотели услужить, и сыну бывшей возлюбленной потрафить. Кстати, лук и юбку я ему возвращаю, пусть ищет себе другую продажную девицу. А взамен забираю обещание дружить, с подлецами и насильниками мне не только дружить… жить в одном доме противно.
Не выпуская кружки из руки, Костик положил рядом с разграбленной шкатулкой моряны чехол с луком и сквозь ткань нежно погладил тёплое дерево: прости, мой хороший, за ложь, но иначе с ними нельзя.
– Тина… – Голос квартерона был полон боли, но Костик не повёлся – ещё бы ему было не больно!
После такого удара обычно всем бывает очень больно. Почти так же, как ему было в тот миг, когда он почувствовал себя в западне.
– Я для тебя уже умерла! – отчеканил он с непритворным презрением.
– Зачем ты так?!
– Простился? Дай другим, нечего время тянуть!
Костик отступил к кровати, решив наплевать на слишком догадливых, падать на пол очень уж не хотелось.
– Тина! – в голос заплакала Сая. – Девочка моя, умоляю, не делай этого… ты такая молодая!
– Если я молодая, значит, каждый козёл может как хочет коверкать мою жизнь? – с горьким сарказмом поинтересовалась Тина. – Решать всё за меня, причём такими подлыми методами? А он ещё что-то говорил о правах пленников! Если этих прав нет даже у иномирянок с особыми способностями!
– Каких… иномирянок?! – озадаченно охнул за дверью квартерон.
– Обычных, пришедших с дальних миров, – добивал босса Костик, ничуть не переживая за последствия, – раз хариф решил свести её с Таросом, значит, и тайну ему раскрыть собирался. Может, и не сразу, но без этого не обойтись.
– Но Тарос же не знал! – подлила масла Сая и, видимо, получила очень красноречивый взгляд харифа, раз закончила совсем убито. – Никто из них не знал.
– А ума, чтобы сложить два и два, ему не хватило?! – фыркнул Костик, решив, заканчивать комедию, что-то уж слишком она затянулась. – В общем, прощайте, не могу сказать, что была рада с вами познакомиться… ни с кем, кроме морян.
Дверь вылетела с грохотом, и сразу три белокурые тени метнулись к Костику на невообразимой скорости. Но он всё же успел поднести кружку ко рту и вылить себе на подбородок убийственную смесь, стараясь, чтобы на губы попало не больше одной капли.
Потом провёл по губам языком и опрокинулся навзничь, чувствуя, как мгновенно темнеет в глазах и уходят в туман тревожные крики, горький женский плач и яростная ругань.
Тэм Гринхилл (Н. И. Новикова) – поэт, композитор и исполнитель песен.
