наоборот хмуро всматривался и, конечно, сильно разозлился. Нет, не из-за её грубости даже, а того, как посмела подойти на глазах у всех. Тем не менее, получив тычок в спину от Аврелия, он, наконец, уступил:
– Ладно. Раз тебе так надо. Пойдём.
Послышались смешки. Даже в таком шуме люди учуяли заварушку и окружили их. Громче других восторгался Валера – помощник и недо-друг Измагарда:
– Это что же получается? Бунт? С потерянными не просто так носились?
– Ещё и нашли с какой, – поддакнула хихикающая Маша. – Променял Ангелочка на это?
– Ничего ты не понимаешь, Марусик!..
– Подожди, – Аврелий похлопал по карманам и отыскал крохотный ключ, – там всяко лишних глаз будет меньше.
Кивнув благодарно, Севериан повёл Элину прочь из актового зала. Шли дальше и дальше, куда-то вглубь коридоров, вверх по лестницам, пока не упёрлись в одну из створчатых дверей. Только когда щёлкнул замок, и они поднялись на балкон, самый верхний ярус, Элина заговорила:
– Я не задержу тебя. И не буду нагнетать или пытаться что-то допытывать. Просто хочу знать, что ты решил. Вы решили.
– А ответ не очевиден? – он не смотрел на неё. С большим интересом наблюдал за тем, что творилось внизу, чем вёл этот разговор.
– Нет. Если игры в кнут и пряник тебе в чём-то понятны, мне нет.
– Хорошо. Давай скажу прямо. Какая от вас польза? Чтобы ни задумали, это будет или бессмысленно и глупо, или рискованно. У нас с дорогим другом уже есть план.
«Как заговорил-то!»
Чужие слова едва ли задели – он ведь прав. Но неприятно стало от другого: того, как было сказано. Словно помимо «дела» их ничего не связывало. Два чужих друг другу человека. Таково настоящее отношение Севериана к ней? После всех тех откровений?
– И какой же?
– А это тебя не касается.
«Терпи», – приказала себе.
– Мне казалось у нас и вариантов-то нет: Дващи Денница или вера на слово тому нечистому с озера.
– У вас нет, – поправил с очевидным намёком.
Элине нестерпимо захотелось встряхнуть его, заставить хоть ненадолго стать прежним. Неужели не знает, что стоит на кону? Неужели ему всё равно?
Но вместо этого, как и обещала, покорно приняла. Добавила лишь:
– Я тебя поняла. Только надеюсь, это решение твоё, а не его. И в случае чего мы исполним то, что велено.
Может, хоть последнее слово будет за ней? Но стоило развернуться, Севериан вдруг воскликнул раздражённо:
– А ты что? Уверена, что не пляшешь под чужую дудку? Так слепо доверяешь?
– Мы – не вы. Никто никого не подчиняет и не заставляет.
– Охотно верю, – он оторвался от перил и, наконец, подошёл ближе, но лишь затем, чтобы ледяной взгляд ранил острее. – Но не забывай, что он не человек, а Бог, и совершал много плохого. А ты слушаешься так безоговорочно, так наивно! И почему-то считаешь одного Далемира злом воплоти, во всём неправым.
Может, в другой день Элина отступила бы. Промолчала. Но не сегодня. Сегодня она устала.
– А почему я должна считать иначе? Не из-за слов Яромира, не из-за легенд и прочего я боюсь его. В первую же встречу он захотел убить меня. А ещё прежде причинил боль тебе, – вцепившись в ладони, она нашла подтверждение своим словам. Очередной шрам, подаренный этим миром. – Посмотри. Ты и не помнишь, наверно, что делал. Для меня же всё очевидно.
Севериан потянулся, чтобы взять её за руку, желая то ли убедиться, то ли рассмотреть получше, но тут же одёрнул себя. Попытался что-то сказать. Осёкся. Посмотрел вниз. Думал или разговаривал с Далемиром, кто знает. Но когда в следующий раз бросил взгляд, маска ледяного принца вновь украсила лицо:
– Уходи. О чём вообще с тобой можно разговаривать? Так и нравится давить на жалость, да? Оставляешь эти шрамы. Зачем? Лишь бы вид сделать, что чего-то стоишь? Целителям легко избавиться, только скажи. Но нет. Тебе же надо кому-то что-то доказать! А не пробовала сначала вытащить голову из песка и сделать хоть что-то полезное? Без жалоб и надежды, что всё решат другие. Может тогда и любить будет кто…
– Зачем ты так?..
– Конечно, заплачь ещё, давай. Ведёшь себя как ребёнок. С чего решила, что я обязан бегать и помогать кому-то? Помогать тебе. Разберись хоть раз сама. Думаешь, мне легко? Да понятия не имеешь, стольким пришлось пожертвовать. Но этого всё мало…
Не дослушав, Элина хлопнула дверью, выскочила на улицу, не заметив даже, как кончились пролёты и ступеньки. Глупая, ну чего ты ревёшь? Думала, он-то другой? Этот нож в спину ты заслужила. Разбей уже розовые очки.
«Зря убежала. Надо было ударить его, да я сам бы ударил!» – беспомощно воскликнул Яромир. – «Зато теперь ничто нас не связывает! Везде вот есть хорошее. И безо всяких там справимся»
Элина с остервенением стала тереть щёки: хватит-хватит-хватит. Плакса! Кто плачет на морозе? Мама в детстве не учила? Но прекратила, только когда последняя слезинка упала в снег, а кожа болезненно покраснела. Шмыгнув, она заметила подозрительно косящихся девчонок – кто знает, сколько видели? – и постаралась привести себя в порядок. Не помогло. К ней подошла Маша, злорадно усмехающаяся.
– Неужто отшили? Ну-ну, не переживай. Это ведь ледяной принц, на щекастых замухрышек ему по статусу не положено засматриваться.
Поднявшийся смех был сродни лавины. Весть быстро дойдёт до театралов, а там уже и до всей школы.
Да плевать. Что изменится?
– О себе позаботься сначала.
Вцепившись в сумку, Элина опрометью рванула прочь. Маша ещё пыталась что-то едкое кинуть вслед, но скоро сдалась, найдя развлечение лучше. Сплетни.
«Что теперь?»
«Схожу к Эмилю, спрошу совета. Он лучше с Кириллом общался, больше. Не могу я просто закрыть глаза и позволить Лили с Вадимом жить спокойно…»
Молчанием своим лучше слов сказал: «сдался тебе этот Кирилл».
Вот только Элина хотела сделать хоть что-то, лишь бы искупить вину. Так хорошо ей знакомую. Почти родную. И пусть Кириллу уже всё равно, что там о нём говорят и как, что делают и чего не делают.
Припорошённая снегом библиотека приобрела вид дворца из сказок, но и это не заставило учеников заходить в царство книг с радостью. Внутри едва ли нашлась пара ребят – видно самые отчаянные двоечники. Элина прошлась по читальным залам, меж стеллажами, поднялась наверх, даже позвонила в колокольчик и подождала минуту, две, три, но… Так и не нашла Эмиля. Прятаться и вести себя тихо – разве про него? А в свете последних событий такое и вовсе вводило в панику. Что если близко к сердцу принял Кириллову смерть? Что если ему стало плохо, а никто и не заметил? Или вовсе не захотел замечать?
С такими страхами она решилась на нечто до этого неприемлемое: зайти к Эмилю в комнату. Мало того, что место личное, так Элина ещё и ученица. Даже если
