десятки раз подряд пытались сточить ее человеческую сердцевину, будто она была чуждым существом, которое Вселенная стремилась уничтожить. Но Викторина выдержала все испытания.
– Вы выжили, – проговорил я, со скрежетом придвигая стул.
Николя опустилась на свой напротив меня, рядом с дочерью. Теперь они были во многом похожи, вплоть до проседи в волосах и следов, которые оставило на их лицах время, будто работая по одному и тому же чертежу.
– Все едва не рухнуло, – сказала Николя. – Не только потому, что она забрала тебя. Ты был для нас важен, но не настолько. Хотя зачем я это говорю? У тебя хватало грехов, Мигель, но гордыня никогда не входила в их число.
– Насколько все было плохо?
– Очень плохо, – ответила Викторина.
Голос у нее был ниже, чем у матери, слова звучали более взвешенно, как будто каждая ее фраза становилась высеченным в камне приговором, не подлежащим отмене. Мне подумалось, что она никогда не заговаривала без необходимости, но многие были готовы ее слушать.
– После того как ты улетел, за пять лет умерла треть жителей. Но потом стало немного легче. Сидра оставила инструкции в архивах Святилища, как лучше справляться с помощью того, что у нас имелось. Потребовалось некоторое время, чтобы научиться, но потом настолько тяжело, как раньше, не бывало уже никогда. Ее фабричные модули начали производство машин, помогавших нам в медицине, сельском хозяйстве и жизнеобеспечении. И у нас теперь есть кое-что получше гибернаторов. Иногда бывает целесообразно проспать несколько лет или десятилетий.
– А защита?
– Ее Сидра тоже улучшила, – ответила Николя. – Усовершенствовала наши средства слежения и оружие. На семнадцатый год в нашей системе объявилась небольшая стая волков. Мы уже было решили, что нам конец, но оружие Сидры успешно их разогнало. Естественно, мы знали, что рано или поздно они вернутся в большем числе и что нам потребуется оружие помощнее. Но мы выжили.
– Здесь не появлялись другие корабли?
– Нет, – хором ответили обе со смесью сожаления и облегчения. – Никаких кораблей.
– Значит, никому больше не пришлось погибнуть. Что ж, пожалуй, оно и к лучшему. Хотя я предпочел бы знать, что где-то еще есть люди.
– А они есть? – спросила Викторина.
– Думаю, да. Кажется, с некоторыми я даже встречался. С каким-то морским народом, с их королем и королевой. Но мне нелегко вспомнить. – Я беспокойно пошевелил пальцами. – Даже не вполне уверен, что разговариваю с вами. Возможно, я умер или умираю. Или я все еще внутри планеты. Это происходит на самом деле? Мы действительно говорим?
– Ты хотел увидеть нас снова? – спросила Николя, не ответив на мой вопрос.
– Да! – страстно ответил я.
– Даже притом, что мы принадлежим к той твоей жизни, которая не совсем настоящая?
– Она абсолютно настоящая. Не важно, как меня звали или откуда, как я считал, я родом. Для меня вы были важнее всего.
Женщины переглянулись – наступил деликатный момент.
– Сидра оставила нам и многое другое, – сказала Викторина. – В том числе средства, с помощью которых мы сейчас общаемся. Вряд ли это было бы возможно, учитывая, какое время и расстояние нас разделяет. Но Сидра сказала, что, если мы будем достаточно часто тебя вспоминать, говорить о том, каким ты был, и о том, что бы мы хотели тебе сказать, ее машина будет собирать все наши впечатления в пакет, а когда представится возможность, отправит его в космос, и ты сможешь принять его, где бы ни находился. Мы могли отправить его в любой момент, но в оставленных Сидрой инструкциях сказано, что важно дождаться, когда мы сможем создать инкантор.
– Он у вас есть?
– Пока нет, – улыбнулась Николя, видя мое замешательство. – Но гипометрическая машина уже готова к активации, только и ждет, когда прибудут образцы. Возможно, это случится через год или несколько десятилетий, но случится обязательно.
– Вы ее испытывали?
– Нет. Сидра предупредила, что активация может сработать как приманка для волков, так что нам не следует даже подходить к устройству, пока образцы не окажутся у нас.
– Вот мы и ждем, – сказала Викторина, сжав руку матери. – Ждем дня, который, как мы знаем, обязательно наступит. Спокойные годы проводим во сне, Солнечный Дол нам это позволяет. Он знает, что мы понадобимся ему в будущем. – Она вдруг слегка смутилась. – Мы подумали, что тебе стоит это знать, где бы ты ни был.
– Скажи ему, – подбодрила ее Николя.
Викторина застенчиво улыбнулась.
– Я та, кого выбрал Солнечный Дол, – послушно продолжила она. – Или, вернее, меня выбрала Сидра. Гипометрическое устройство будет подчиняться только мне, а когда оно создаст инкантор, я стану его хранительницей. Это не мой выбор – все решили за меня.
Я покачал головой, восхищаясь, каким чудесным существом стала моя дочь.
– Викторина – истребительница волков. Что ж… тебе вполне подходит.
– Глупостей я точно делать не стану, – сказала она так, будто я пытался ей возражать. – Мне вовсе не обязательно знать, на что способен инкантор, чтобы понимать: придется очень даже нелегко.
– Появятся и другие, – сказал я. – Да, наверняка будет тяжко, но знай, что ты не одна. Будут новые системы, новые инканторы, новые истребители волков. Эх, если бы я мог быть рядом, помогать…
– Тебя сейчас уже не было бы в живых.
Такая прямота слегка меня позабавила. Это было вполне в духе Николя, как бы ни хотелось мне возложить вину на промах машины Сидры. За это я и любил когда-то жену. И сохранил часть той любви.
– Да, скорее всего. Сидра омолодила меня на своем корабле, но только потому, что я был нужен ей именно таким. Собственно, я даже не уверен, был ли в том смысл. Но пока мы не добрались до… этого места, она не могла знать, что потребуется от нас обоих.
– Где ты? – спросила Викторина.
Пришлось приложить усилия, чтобы вызвать в памяти название и осознать мое нынешнее положение, изменить которое я уже не мог.
– На планете, которая называется Харибда.
– И ты там умрешь? – с той же беспощадной прямотой, что и ее мать, спросила она.
– Возможно, я уже умер. Или умираю. Но мне точно известно, что Сидра получила от вас этот пакет, иначе бы я не мог ничего узнать. Однако наверняка это случилось много лет назад, если только не имело место некое нелепое стечение обстоятельств. Сидра не хотела, чтобы я узнал раньше.
– Считаешь, она поступила жестоко? – спросила Николя.
– Нет, скорее милосердно. Как ни странно.
– Тогда почему именно сейчас?
– Потому что у нас все получилось. Образцы инкантора уже внутри «Косы». И очень скоро эти образцы отправятся к вам. Они будут распространяться
