— Спасение корабля?
— Именно. Так что, пора за дело. Всё как на тренировках. Возьми комплект для латки и начинай по очереди ремонтировать пробоины, помеченные в твоём визоре.
Девастатор не имел никакого понятия, как производится ремонт пробоин на космических кораблях. Но делать нечего — чтобы выбраться отсюда, придётся учиться. Тем более, необходимо играть роль прилежного солдата перед бортовым компьютером корабля, пока это ему на руку. Не стоит раньше времени открывать все карты и ополчать против себя охранные системы хоть и потрёпанного электромагнитным импульсом, но боевого крейсера ВКС ОМЗ.
Новая иконка засветилась на его экране — в этот раз это был один из аварийных наборов, в большом количестве развешанных на переборках отсека. И здесь нужно снова сказать спасибо всей космической отрасли Земли в целом, что буквально каждый квадратный метр площади на корабле был утыкан средствами защиты экипажа, начиная от банальных баллонов с кислородом и заканчивая ремкомплектами на все случаи жизни. А иначе десантник уже давно болтался бы холодным трупом между двигателем и переборками.
Ремонтное оборудование представляло собой распылитель со шлангом, подключенным к баллонам со специальным составом, который удобно встроился в разъём на запястье скафандра.
— Живее, солдат! Уже прошло целых два часа с того момента, как меня подбили. А у нас ещё очень много дел впереди!
Капрал несколько удивился услышанному — для него всё произошло практически в один момент. Первую пробоину размером с булавочную головку он залатал за минуту. Следующие оказались уже больше и варьировались от диаметра стаканчика для кофе до футбольного мяча. Но всё это были лишь цветочки, ведь ягодки ждали впереди…
— Охренеть, — протянул Магеллан, наблюдая чёрную дыру в стене размером с него самого, если не больше. — Ничего себе размерчик!
И что самое интересное, рваные края уходили наружу, а не внутрь, как у остальных пробоин. Будто что-то вырвалось отсюда, оказавшись в западне в заблокированном отсеке.
— Генри, что здесь произошло?
— Не могу знать, КДН-47. Видеонаблюдение в этом секторе выведено из строя при атаке.
— Но как тогда ты видишь меня?
Искусственный интеллект картинно вздохнул:
— Я — корабль. И я вижу всё, что происходит снаружи и внутри меня. Это же логично!
— Тогда почему ты не в курсе, что или кто сделал эту дыру?
— Солдат, твоя излишняя любознательность уже начинает раздражать, — проскрипел искусственный голос в его шлеме. — Лучше придумай, как заткнуть дыру, пока я не нашёл тебе замену.
Магеллан лишь усмехнулся. Судя по всему, кроме него у этого кремниевого самодовольного болвана нет никого, кто мог бы помочь с ремонтом судна. Капрал всё смотрел в зияющий провал в переборке, и вдруг отметил для себя один очень странный факт. За бортом не было видно ни одной звезды. Совсем ничего, будто во всём мире выключили не только светила, но и сам свет в природе. Здесь была одна только тьма, плотная и близкая. И почти осязаемая…
— Где мы? — машинально произнёс он, тем самым, вызвав бурю негодования от Генри.
— В подпространстве! Где ж ещё? И где вас таких клепают?
Капрал бы и сам с большим интересом послушал историю про то место, где его создали. Но продолжать дальше бесполезный диспут с неприятным собеседником не пожелал, поэтому отправился на поиски чего-нибудь крупного, чтобы залатать пробоину. Для этого сгодилась толстая крышка от защитного короба импульсного двигателя. Девастатору не составило особого труда вырвать эту конструкцию с петель и транспортировать до пробоины. Дальше оставалось дело за малым — нафаршировать все щели ремонтным составом. Для этого пришлось обчистить все ремкомплекты в округе, и то капрал до последнего сомневался, что их не хватит. Но не зря он корячился целый час, попеременно заправляя свои внутренние баки кислородом — все щели были заделаны по нескольку раз.
— Не думал, что скажу это, но… Отличная работа, КДН-47! Все пробоины заделаны!
Перед глазами Магеллана тут же проскочило сообщение:
УТЕЧКА КИСЛОРОДА УСТРАНЕНА
Отсек разблокирован
Судя по нарастающему звуку и свисту воздух начал заполнять двигательный отсек, но искусственная гравитация так и не активировалась. Похоже, эта система в данный момент была либо повреждена, либо деактивирована.
— Проход открыт, солдат. Впереди нас ждёт реактор. И там всё совсем не так радужно, как здесь…
Капрал подловил себя на мысли, что разговаривает не с искусственным интеллектом, а с настоящим человеком. Хотя, то же самое он думал и насчёт Беты до тех пор, пока она не призналась о своём происхождении. До чего дошёл прогресс…
— Что с ним не так? — решил уточнить капрал, направившись в раскрывшиеся двери — впереди простирался тёмный узкий коридор с множеством ответвлений.
Прозвучал новый протяжный вздох в его динамиках:
— На корабле установлен термоядерный реактор марки «ВЕГ» модели 15-Р-5 мощностью 3,6 тераватта, использующий гидрид лития в качестве топлива, — словно преподаватель, нудно читающий по бумажке лекцию студентам, медленно произнёс Генри. — Он позволяет питать и тащить сквозь космическое пространство 75000 тонн массы 395-ти метрового военного крейсера типа «Калистога», которым и заведует ваш покорный слуга. Реактор не самый современный, но весьма надёжный экземпляр в стабильном состоянии. В данный же момент система охлаждения реактора работает нестабильно, и в скором времени его температура превысит допустимые значения, и мы с тобой, КДН-47, станем свидетелями рождения небольшой звезды, которая прожжёт корпус и отправится в дальнее плавание по субпространству, оставив нас в виде микроскопической пыли. Я ясно выражаюсь?
— Более чем. Веди меня, — сказал Магеллан, уже точно ощущая, что встрял по-крупному.
Ему придётся участвовать в починке корабля, который он намеревался уничтожить. Но и бросить всё, как есть, было нельзя.
— Сколько времени у нас есть?
— Сорок девять минут, — как-то слишком спокойно произнёс Генри, заставив капрала занервничать.
— Чёрт, маловато!
— При должном усердии на ремонт уйдёт от тридцати до тридцати трёх минут, поэтому советую ускориться и следовать по маршруту, который я проложил в твоём визоре, КДН-47.
Линия дополненной реальности разделила металлический пол напополам и через десять метров резко свернула вправо. Капрал последовал за ней, увеличив на максимум скорость движков на ногах. Его экзоброня оставляла вмятины на трассах кабелей и труб, но это была мелочь по сравнению с тем, что ждало его, если реактор взорвётся. Ему потребовалось лишь пара минут, чтобы добраться до двери, освещённой мигающей красной лампой с надписью «ТРЕВОГА!». Внутри под плотной завесой пара скрывался большой круглый зал, испещрённый кабелями и прочими конструкциями, тянущимися к центру, где и был установлен реактор в виде усечённого конуса. Даже через броню Магеллан ощущал тяжёлый жар, исходящий оттуда. Фильтры пропускали горячий воздух, из-за чего ему пришлось активировать внутренний контур дыхания. Вокруг стоял невыносимый грохот, звук которого почти сразу был приглушён автоматикой в шлеме девастатора.
— В зале реактора температура воздуха составляет 158 градусов по Фаренгейту, — присвистнув, произнёс Генри. — И она продолжает расти. А что там внутри творится, тебе лучше не знать…
— Говори, что нужно делать! — выкрикнул капрал, бросившись вперёд.
И сразу же его сознание поплыло. Головная боль усилилась, запульсировав в том месте, где оплавленный визор вошёл в его череп. Перед глазами пронеслись быстрые тени, и Магеллан тут же вскинул плазменную винтовку.
— Ты что творишь, КДН-47⁈
Он ничего не понимал — в зале были геноморфы! Капрал видел их костяные лезвия, выскакивающие тут и там из-за облаков пара. Тёмные силуэты, извивающиеся в танце смерти. Их было по меньшей мере три или четыре особи. Капрал прижался спиной к стене и приготовился отстреливаться. Где-то недалеко от него послышался противный визг, и Магеллан тут же прицелился, а потом нажал на спуск.
