– Значит, мы перехватили не всю партию? – уточнил Хэнк.
– Уверен, что это только часть. И кстати, – он кивнул Нику и Хэнку, – вы проделали отличную работу, отследив эту поставку. Бог знает что можно было бы сделать с помощью этой дряни в городе…
– Вся эта… мифология, о которой вы упоминали, – задумчиво вмешался Ренард. – Что, если это результат использования скополамина и других ингредиентов наркотика?
Блум почесал подбородок.
– А кстати! Интересная мысль, капитан. Думаете, эти сказки о звероподобных монстрах – следствие галлюцинаций, порожденных действием порошка? Что-то вроде программирования на подсознательном уровне, чтобы распустить пугающие слухи?
Догадавшись, к чему клонит Ренард, Ник кивнул, поддерживая его версию.
– Я читал, что скополамин делает людей чрезвычайно внушаемыми, – сказал он. – Если накачать жертву наркотиком и сказать ей, что она видит монстра, – она его увидит.
Блум снова развернул к себе ноутбук и начал набирать что-то на клавиатуре.
– Я внесу вашу теорию в общий файл как возможное объяснение их влияния на людей.
Пока они шли к выходу, Ренард хранил молчание. Только оставшись с Ником и Хэнком наедине в лифте, он негромко произнес:
– Поговорим у меня в машине.
Дождь уже закончился, но стекла машин усеивали капли. Ник терпеливо ждал, но Ренард, заняв место за рулем своего новенького «Рено», в задумчивости молчал.
В конце концов тишину нарушил Хэнк:
– Ник? Помнишь, вы с Монро говорили о каком-то Совете, который состоит из Существ и следит за соблюдением кодекса?
– Совет Валенштадта, – кивнул Ник. – «Обеспечение безопасности и благополучия всего сообщества Существ». Кодекс Швабии, 1521 год.
Ренард хмуро покосился на него через плечо:
– Обязательно трепать об этом на каждом углу, Бёркхарт?
Ник пожал плечами:
– Вы забываете, что я не Существо, а Гримм. У нас свои правила. Я рассказал Хэнку о Совете, потому что в тот момент ему было необходимо это знать. Он в нашей упряжке. И может приносить пользу. Даже не зная этого, Хэнк работал по заданию Совета и…
Ренард обернулся к Хэнку:
– А почему вы вспомнили о Совете?
– Потому, капитан, что, возможно, они, а не мы должны работать над этим делом. Именно Совет выслал стрелка, который разобрался с бандой Существ, грабивших банки со звериными лицами вместо масок. Так пусть и этим займутся. Тогда нам не придется принимать все эти решения. Меня серьезно волнует, что большинство людей, работающих по делу «Ледяного прикосновения», ничего не знают о Существах. Не стоило утаивать информацию от федералов. И от остальных сотрудников нашего управления тоже. Это по меньшей мере незаконно!
Ник поморщился.
– Ты прав, Хэнк, но что есть, то есть. Я Гримм и вынужден постоянно балансировать на грани закона. Возможно, иногда мне придется ее пересекать. Жаль, что мы втянули тебя в это. Прости, но, готов биться об заклад, ты стал детективом в том числе и потому, что любил разгадывать загадки. А скрытый мир Существ – это загадка совершенно нового уровня. Как только ты его увидел… Ты принадлежишь ему.
Ренард кашлянул, привлекая к себе внимание напарников:
– Я не знаю, есть ли информация о Существах в ЦРУ, МИ-6 или РУМО[12]. Даже в ФБР. Зато мне известно, что Существа есть и среди сотрудников этих организаций. Полагаю, они уничтожают улики и зацепки, которые могут вывести на Существ властей. Так что если вы решите рассказать всем о Существах – и они начнут охотиться за вами, Хэнк. Как и Совет. И я.
– Снова угрозы, капитан?
– Не хотелось бы. Вы вполне способны работать с нами.
– Я играю по вашим правилам только потому, что сейчас это единственный способ остановить этих сукиных детей! – вспылил Хэнк. – И потому, что Ник хороший человек. Мы долго работали вместе. Только поэтому. Не потому что боюсь Совета Существ. Или вас.
От их дыхания запотели стекла в салоне, но Нику казалось, что причинной тому – еле сдерживаемый гнев напарника и капитана. А еще – что воздух в машине гудит от напряжения.
– Вы не ответили на мой вопрос, – не унимался Хэнк. – Что насчет вмешательства Совета в дела «Ледяного прикосновения»?
– Их проинформируют. Но я не знаю, станет ли Совет что-то предпринимать. Для начала, мы понятия не имеем, с чем столкнулись. Не можем дать им никаких имен. И лично для меня неочевидно, нарушил ли картель Кодекс. Они ведь не раскрыли мир Существ – только угрожают им самим.
– Что по мне, то они подвергают риску всех Существ, – встрял Ник. – Они уничтожают человеческие банды с помощью своих способностей. Риск, что в результате этого… противостояния все раскроется, очень велик. Может рвануть, и тогда все сообщество Существ взлетит на воздух.
– Посмотрим, – хмыкнул Ренард. Немного помолчав, он добавил: – Есть еще кое-кто, заинтересованный в этом деле. «Гегенгевихт».
– Это еще кто? – удивился Хэнк.
– Это значит «Противовес», – отозвался Ренард. – Тайная организация Существ. Мне о них мало что известно, но моя троюродная сестра, Беатрис из Франции… она пыталась завербовать меня туда несколько лет назад. «Противовес», как ясно из названия, уравновешивает власть Королевских семей, поскольку считает их опасными для Существ, и своими силами пытается бороться с преступностью среди них.
Он завел двигатель, включил дворники и выехал на улицу.
– Я проверю это. А вы двое прямо сейчас займетесь опросом всех известных Существ Портленда. Некоторые из них связаны с «Ледяным прикосновением». Найдите их!
«Последний такой парень погиб еще до того, как успел нам что-то рассказать, – невесело думал Ник, созерцая вновь припустивший дождь. – Кого еще мы принесем в жертву этому расследованию? Кто еще должен будет умереть?»
В десять тридцать девять вечера Лилиан Перкинс, для друзей Лили, отчетливо поняла, что влипла. Эта мысль не давала ей покоя, пока девушка шагала по мокрому асфальту округа Шейди-Корт, небрежно закинув на плечо рюкзак. Она обещала маме зайти домой перед тем, как идти гулять, и вернуться к десяти. Сейчас было намного больше – а об этом в уговоре не значилось ни слова.
Мам, понимаешь, какая штука… Мы зависли у Селии, и тут ей занесли диск с тем фильмом, который я давно хотела посмотреть. Ну и вот…
Нет, не прокатит.
Лучше так:
Мы заболтались про домашку географии, и было так интересно, что… …
Нет, это еще хуже. Она точно не поверит в такое.
Лили оставалось всего несколько шагов до порога, когда из кустов рядом неслышно вынырнул мужчина и скрутил ей руки за спиной.
Он двигался так стремительно, что девочка лишь мельком успела увидеть бородатое лицо и безумные глаза. Она попыталась закричать, но большая жесткая ладонь грубо заткнула ей рот.
В следующую секунду ее вздернули в воздух. Лили показалось, что нападавший зарычал, как животное, – это только подлило масла в огонь ее ужаса. Извернувшись, она укусила его – так сильно, как сумела.
Мужчина вскрикнул и отдернул ладонь от лица Лили.
Она отчаянно закричала, чтобы мама услышала ее, вывернулась из его хватки и бросилась к двери, но споткнулась и упала. Это ее спасло от хлещущего удара. Что-то вспороло выкрашенную белой краской деревянную колонну у входной двери, оставляя на ней глубокие отметины. Когти?
А потом она пыталась ползти, слыша крики стоящей у окна матери, и рычащий человек, схватив девочку за лодыжки, тащил ее куда-то влево. К кустам. В темноту.
– Подними ее на ноги и держи! – произнес грубый голос.
Руки похитителя подхватили Лилиан под мышками и поставили ровно. Перед глазами мелькнул шприц без иглы, и кто-то впрыснул его содержимое между губами девочки.
Рот тут же наполнился тошнотворной жидкостью, а в ноздрях защипало от ее запаха. А потом Лили окружила странная муть.
– Ты пойдешь с нами и будешь вести себя тихо.
И в этот момент «вести себя тихо» показалось ей самой естественной вещью в мире. Сознание раздвоилось: казалось, одна она плывет где-то выше и сзади, наблюдая, как вторая пассивно идет между двух мужчин и охотно лезет в их фургон.
Где-то ее окликала мать, но Лили было все равно. Муть была теплой, безопасной и всеобъемлющей.
Поэтому девочка вообще ничего не почувствовала.
Может быть, это был инстинкт Потрошителя. Семья Перкинс была под опекой Монро – единственное, что он мог для них сделать после убийства Элвина, – поэтому их коттедж он воспринимал своей территорией. Где-то внутри него жил инстинкт ее защитника. И именно этот инстинкт сейчас твердил ему: «Проверь, как там Лили!»
Что-то случилось…
Монро припарковался в нескольких кварталах и проделал оставшийся путь к Шейди-Корт к пешком. Дождь едва моросил. Где-то на краю дороги стрекотал сверчок. В просветы между двумя облаками то и дело проглядывала луна, еще низко висевшая над горизонтом. В ночном воздухе витал приятный запах опавших розовых лепестков и мокрой земли.
