отповеди. Но тут же кивнула мне в знак понимания.
— Я приготовлю особого чаю!
Вот на это предложение я благосклонно кивнул. Не дом, а проходной двор какой-то. Нужно срочно ремонтировать защитный артефакт! А то так я банально не доживу до момента исполнения своего плана.
Нас штурмовали с размахом. Несколько бойцов с реактивными ранцами влетели в окна второго этажа. Штурмовая группа ворвалась с парадного и чёрного входа. Окна тоже не пожалели. Даже с крыши на чердак кто-то вломился!
Всё должно было быть с грохотом, треском и кучей битого стекла… вот только за считаные секунды до начала штурма дом распахнул все окна и двери, впуская незваных гостей. Не хватало ещё тратить дополнительные средства на ремонт, после их прихода. Вот только по-тихому, гости, вопреки всем приготовлениям, зайти не пожелали:
— Всем лежать! Мордой в пол! Никому не двигаться! Руки за голову!
Прямо из воздуха стали появляться люди — это влетели в мою комнату бойцы с реактивными ранцами, сбрасывая голомаскировку. Они сразу же наставили на меня и стоящую у кровати Елену автоматы и заорали противоречащие друг другу команды. Ворон в клетке тут же забил крыльями в возмущении, но мы благоразумно подготовились и заперли благородную птицу, чтобы она не напала ни на кого, и тем более, никто не посчитал её угрозой.
— Как видите, я уже лежу! — меланхолично ответил я, продолжая пить принесённый Еленой чай и с любопытством осматривая гостей. Слова текли словно сами собой, чуть надменно и, конечно же, презрительно: — Руки за голову и мордой в пол не получится — я пью чай, и мне бы не хотелось его расплескать, — я отсалютовал кружкой в качестве демонстрации. Правда, сделал это медленно, чтобы никого не спровоцировать. — А двигаться я и так не собирался, по крайней мере, пока вы не прикроете окна. Дует! Не видите, я тут пытаюсь болеть!
Лиц собеседников я не видел — все в балаклавах, только глаза сверкают из-под тактических визоров. Жаль, смутить не удалось… Но стволами в морду не тычут и руки не крутят — уже неплохо!
— Что у вас за бардак, словно вас уже штурмовали? — голос с лёгким восточным акцентом раздался в коридоре вблизи от комнаты.
Широким, уверенным движением дверь распахнулась и на пороге предстала женщина в тёмном боевом облачении, едва заметно переливающимся радужными отливами — символом недавно отключённой голографической маскировки. Но взгляд невольно приковали не скрытый шлемом чуть раскосый разрез глаз и хищные черты лица уже знакомой мне азиатки.
То, что я не ошибся, намекал и стоящий у воительницы за спиной медведеподобный бугай, что блестел своими протезами, выставляя их, как и в прошлую нашу встречу напоказ.
— Ходят тут всякие. Некультурные… — неопределённо откликнулся я. — Но вы и сами должны это знать. Вы ведь за нами следите не первый час, Кицуне-сан? — на моё замечание даже бровью не повели, на что я лишь вздохнул и продолжил отыгрывать радушного хозяина: — Возможно, желаете чаю с дороги?
Елена отработанным движением обернулась к гостье, демонстрируя на подносе ещё одну парящую чашечку чая. Аромат от благородного напитка наполнял всю комнату, чаруя и расслабляя.
— Артур Тёмный… Аристократ Британской империи, которого на самом деле нет, — ледяной взгляд пронзил меня. — Ты заключил договор с Марком Зенским — артефактором «Прохвостов» на лечение его от проклятья?
— Всё возможно, — нехотя выдал я.
То, как сегодня раскрывали мои тайны, меня откровенно злило. И хотя то, что контракт заключён — не тайна, но личное дело между заказчиком и исполнителем. Третьи стороны, привлекаемые для добычи указанных мною ингредиентов для ритуала — они лезть в контракт не должны. Пусть даже согласно договору, они имеют частичный доступ к информации.
— Необходимо, чтобы вы немедленно закрыли договор и вылечили Марка Зенского, — азиатка, как обычно, не разменивалась на любезности и даже лишние слова.
Лишь констатация фактов. Только приказной тон. Как будто я должен был сразу выполнять её волю, как только она её озвучила.
— Если вы не заметили, то я немного не в форме, — я откинулся на подушки. — Приходите завтра… А лучше после завтра. По предварительной записи. И не забудьте убрать своих головорезов из моего дома. Они совершенно не в тему данного разговора, да и не вписываются в интерьер.
— Ты не понял, Тёмный. Ты немедленно вылечишь Зенского… или умрёшь вместе с ним, — оледеневший метал стержнем пронизывал речь азиатки. — Взять его и тащите вниз!
Азиатка положила руку на деревянный ошейник, прикреплённый к поясу.
Артефакт сдерживания магов. Меня ценят. Штука не дешёвая… Хотя в работе наёмников наверняка необходимая. Если власти могут позволить себе магов с профилем сдерживания, чтобы усмирять магов, то наёмники могут пользоваться только артефактами.
Но больше мне не понравилось другое: двое из троих бойцов опустили автоматы и двинулись с двух сторон кровати, чтобы «взять» меня. Ох, зря они это…
Я отпил ещё немного чаю, и когда боец оказался в шаге от меня, резким движением выплеснул остатки чая в лицо наёмнику. Тот растерялся всего на мгновение, дёрнулся отступить… Но поздно: я приблизился к нему, ухватил за ремень автомата и повалил бойца на кровать.
В полной выкладке боец оказался тяжёлым и сразу придавил мне ноги, а ещё от него воняло потом… Но главное было сделано — я прикрылся его телом от возможного огня стрелков.
Елена за эти мгновения успела разобраться со вторым наёмником — пока тот отвлёкся на меня, девушка рывком сократила дистанцию. Плавное движение и слуга за спиной просто не успевшего уследить за ней бойца. Костяной клинок, воплощённый из перстня, мелькнул и застыл у самого горла.
Я же крутанул ремень автомата так, что тот стал удавкой на шее бойца на кровати. А когда наёмник дёрнулся её ослабить или порвать, то я выхватил пистолет-игольник, входивший в обмундирование члена этой команды и приставил тому к виску.
— Приходите завтра… — процедил я сквозь зубы, наблюдая, как стволы пытаются выловить мою фигуру за телом бойца — или я посчитаю, что Зенский нарушил букву контракта и аннулирую договор полностью.
Быть убитым я не боялся — я единственная возможность артефактора «Прохвостов» вылечиться. Но вот показать, что меня нельзя таскать за шкирку, когда вздумается — это стоило сделать сразу. Пусть я и ослаблен, но далеко не беспомощен!
Они должны
