'Привет. Ты ещё тут? Скинь инф о статуе и координаты'.
После того как отправил ответ, реакция Потапа была практически моментальной.
'Минута и будем. Сейчас маг телепорт поставит'.
'Подожди, тут нужны кирки и лопаты'.
'Да где же он!!! Хоть бы написал что‑то в ответ. А может глюк, и почта зависла?' В панике смотря на утекающее время, я уже отсчитывал последние секунды, когда недалеко от меня возник круг света, из которого как мыло из мокрой руки выскочили четыре человека.
— Инок привет! Заждался? — Весело скалящийся взрослый мужчина, очевидно, был рад встрече, а возможно поводу, по которому его выдернули. — Извини за задержку, инструмент пришлось поискать.
— Привет Рубило — я решил также обращаться к нему по нику. — Всем привет и пока. Время.
18. О прояснении положения.
Первое, что поразило после возвращения в виртуальность, — это оглушительная тишина и лишь мягкий ветерок тихо шуршал песком. В стеклянной чаше, на месте статуи, зияла яма где‑то полметра глубиной, а самой же святыни видно не было.
'Рубило, привет. Я в игре, как там вчера все прошло?'
Потап дольше меня находился в вирте и ничего удивительного в том, что ещё отдыхает, не было. Подождав минут десять но, так и не получив ответа, решил не тратить бессмысленно время, а проведать беженцев. Их посёлок находился не очень далеко от долины отшельника, и я надеялся, что смогу хоть немного прояснить ситуацию. Если никто из неписей и не видел, кто напал на отшельника то, как минимум когда это произошло должны знать. Вариант будто старик сам по неосторожности стал причиной катастрофы, я не рассматривал. Пусть мы были не очень хорошо знакомы, но пещерник явно не страдал тягой к экспериментам и не увлекался алхимией.
'Но кто же мог напасть на святого? Если применить более привычную градацию магов, то он был архимагом к тому же сотого уровня. Никто из игроков неспособен противостоять такому персонажу. Сейчас максимальный уровень 75 может уже 76 у некроманта в тёмных землях. У нас, на светлой стороне, все намного скромнее, хотя и ровнее. Нет большого разрыва между топами, и есть десяток человек переваливших семидесятый уровень. Только никто из них всё равно не сможет тягаться с таким неписем, каким был отшельник. Разве что это был рейд какого‑то сильного клана ордена или гильдии. Те вполне могли собрать необходимое количество игроков, прикупить мощные артефакты или свитки заклинаний и уничтожить святого. Только зачем им это делать? Вариантов на самом деле много. Вот хотя бы недавний ивент, когда всем подряд дали возможность получить глобальный квест по поиску нового континента. Возможно, ли что одним из условий прохождения той цепочки заданий было уничтожение монаха? Могло. Да в принципе таких квестов может существовать огромное количество. Хотя конечно чтобы задействовать все ресурсы топ организации надо действительно нечто масштабное. Только все это бред'. Я в раздражении пнул ногой небольшой камешек и продолжил путь к посёлку беженцев.
'Все просто. Если бы старца прибили игроки, то не оставили статую, и я не был бы первым, кто её обнаружил. Значит, это сделали неписи. Кто и зачем?' Абсолютно неожиданно, смерть старика меня очень сильно зацепила, и я хотел, во что бы то ни стало, докопаться до правды. Найти виновного и отомстить. 'Могли быть у отшельника враги? Очевидно, что были'. Вспомнились неприятные обстоятельства нашего знакомства. Тогда неизвестные перебили любимое старцем семейство зверьков. 'Угу, гволхов то перебили, но при этом оставили следы, чётко указывающие на мою виновность. Не будь пещерник ещё и хранителем он не смог бы разобраться в ситуации и должен был прибить меня. Значит, нифига это было направленно не на Антагониста, а на меня. Кто‑то хотел руками деда убрать меня!' От озарившей идеи даже остановился. Я осматривал сейчас безжизненные горы, пытаясь найти опору в природе. 'Блин. А не зазнаюсь ли я часом? Ну кому я мог помешать? Точнее сказать не столько кому, а кому настолько могущественному, что он способен уничтожить святого? А ведь монах, когда в пещере меня изучал, что‑то такое увидел, но не сказал. Жаль'. Уже более осмысленно я ещё раз осмотрелся и увидел в долине посёлок беженцев. Занятый размышлениями и анализом ситуации, даже не заметил, как практически дошёл.
'Ладно. Предположим, что на отшельника напали из‑за меня. В таком случае становится понятно и его явление во время прохождения данжа. Правда так и не ясно, что он не смог сделать и кого мне стоит опасаться. Но надо подумать логично. Кому из достаточно сильных и авторитетных неписей я мог перейти дорогу? Сен Чжи! Неужели мелкий азиат мог пойти на убийство отшельника? Да кто их островитян поймёт, могу только предположить, что если была достойная причина, то бывший наставник приложил бы все усилия и задействовал все ресурсы для решения проблемы. Кто ещё? О том, куда я направился из монастыря, знал ещё настоятель. Только я сомневаюсь, будто он способен на настолько решительные действия. Там вообще без вариантов. Божий одуванчик за всю свою жизнь, по — моему, так и ни разу не обидевший, ни одного разумного. Значит, остаётся только учитель. Ну что же я не хотел с ним воевать, а теперь… сочтёмся уважаемый мастер — брат Сен Чжи'.
В первое посещение посёлка, на меня произвела сильное впечатление, царящая в нем гнетущая атмосфера отчаяния. За три дня пока занимался выполнением социальных квестов в нём, пообтёрся и привык, так что в итоге перестал обращать внимание на недостатки. Хотя возможно местные жители, наконец, поверили в благополучный исход и обрели надежду на спасение своих родных. Я не знаю. Только сейчас селение казалось ещё более унылым и печальным чем раньше, даже непоседы дети попрятались и не выходили на улицу.
— Ольг ты дома? Ей староста принимай гостей! — Мне пришлось минут пять кричать и стучать по калитке, прежде чем мужчина вышел во двор.
— Инок?! Рад тебя видеть, погоди, сейчас открою.
— И тебе не хворать. Что‑то долго ты выбирался. Из‑за стола, наверное, все никак не мог выбраться и оторваться от жёнкиной стряпни? — Я, улыбаясь, смотрел на мужчину, а в душе все переворачивалось и дыбилось от ужаса произошедших с ним перемен. Крепкий, здоровенный мужчина, в самом расцвете сил, казалось, постарел разом лет на тридцать. Сейчас я бы дал ему не меньше шестидесяти, и то это был бы комплимент. Куда‑то разом пропала гордая стать, уверенность в своих силах и неторопливость в движениях. Исчез человек привыкший брать на себя ответственность и впрягаться в любую работу, невзирая на её сложность. Его место занял пусть и высокий пусть и по — прежнему широкий в плечах, но нервный и уставший человек.
Как я и подозревал, поселенцы ничего толком рассказать не смогли. Не потому что не слышали или не видели, а из‑за того, что просто не смогли подойти к месту происшествия. Со слов старосты первые странные раскаты грома из долины отшельника все услышали на рассвете, но особого значения им не придали. Подобные звуки могло издавать все что угодно начиная от банальной грозы и горного обвала и заканчивая применением, отшельником своей силы. Однако шум не только не утихал, но постепенно начинал нарастать и вскоре над долиной стали видны сполохи света. Люди тут собрались не робкие и оставшиеся в посёлке пять мужчин похватали топоры и поспешили к старцу. Только опуститься в его долину они так и не смогли. Уже на перевале ощущался сильнейший жар, и стоило начать спуск, как одежда тлела, а волосы скручивались, не выдерживая температуры. Однако и это не остановило мужиков. Поднявшись немного выше в горы, они собирали снег и, хорошенько им, измазавшись, мокрые, замерзшие они стремительно спускались в низину. К сожалению, такой способ не помог. С трудом выбравшись из пекла, они ещё несколько раз повторяли эту процедуру, но безуспешно. Потерпев фиаско, решили отойти подальше, где жар не так сильно ощущался и обождать. Только к вечеру локальный апокалипсис начал успокаиваться, и горцы смогли спокойно взойти на перевал. От увиденной картины двое из них не устояли на ногах и упали на землю. Я понимаю мужиков. Если на меня, подготовленного современными блокбастерами к картинам конца света, вид некогда мирной долины произвёл сильнейшее впечатление, то, что уж говорить о селянах. Дальше спускаться они просто побоялись и в отчаянии вернулись домой. В тот день беженцы потеряли единственного своего защитника в этом мире.
— Вот так вот все и было — грустный староста закончил рассказ и вдруг с какой‑то затаённой надеждой посмотрел на меня. — Сергей Инок, может, ты знаешь, что же там произошло и что случилось с Гермитом Антагонистом?
— Если бы я знал. — И тяжело вздохнув, продолжил — был бой. Кто напал на старика, я не знаю, но отшельник погиб.
— Вот оно как. И что же с нами теперь будет? Куда нам идти и что делать? Тут же ещё и братья наши, отцы да мужья в пещере сидят!
