И с этими словами она направила своего коня на западную дорогу, остальные последовали за ней. Но увидеть столицу сего прелестного королевства Артуру не довелось — когда до городских стен осталось не более полутора километров, дал о себе знать браслет Светланы. Выслушав сообщение, она слегка помрачнела:
— К великому сожалению, меня вызывают на внеочередное заседание Совета. Поэтому, друзья мои, нам придется прерваться и сделать запись игры — потом в любой момент мы сможем вернуться сюда.
Она нажала нужную кнопку на браслете, и картинка перед глазами на время застыла, а потом померкла — и вот они все стоят у телепорта игровой площадки. Простившись, Нико и Марни отбыли в девятый сектор, а Светлана и Артур — непосредственно к Дворцу Совета. Оставив своего подопечного отдыхать на одной из скамеечек на площади рядом с фонтаном, Светлана упорхнула во Дворец.
От нечего делать наш герой стал разглядывать брызги фонтана и постепенно погрузился в философские рассуждения. Виртуальность уже не казалась ему чем-то неестественным и пугающим, он чувствовал, что этот мир нравится ему даже больше, чем тот, где он жил с момента своего появления на свет. Здесь каждый может заниматься тем, что ему интересно, не изменяя любимому делу в угоду обеспечения своего существования. Здесь он мог бы продолжить свои исследования по крайней мере в теоретическом плане, и не вспоминать о дурацкой канцелярщине на фирме, ничего не дающей ни уму, ни сердцу.
Но главное даже не в том…
Как только Артур осознал это, части мозаики стали складываться в картину.
И в центре ее была она.
Светлана. И то, в чем он боялся признаться себе — что полюбил ее всей душой. Она казалась ему самим совершенством, небожителем, спустившимся с небес на виртуальную землю. Его вдруг остро пронзила мысль, что он не имеет права потерять ее, такая потеря станет концом его жизни.
А ведь он не знает даже, существует ли в Виртуальности такое чувство, как любовь. Машинная цивилизация не нуждается в сильных эмоциях — этот постулат внушался с экрана телевизоров, со страниц научных трактатов, посвященных кибернетике и робототехнике. Но обитателей заэкранья нельзя причислить к искусственным созданиям; и если Артур способен здесь проявлять чувства, значит, и другие тоже. Ведь и ту пару, что составляла им компанию в игровом приключении, явно связывали не только дружеские чувства.
Следующая мысль вползла черной змеей — ведь Светлана давно уже здесь, и при ее красоте и обворожительности наверняка в ее жизни было немало романов. Тот факт, что она теперь с ним, возможно, для нее мало что значит — может быть, не более чем те, кто был до него. Чувствительный укол ревности Артур попытался заглушить воспоминаниями о тех моментах их общения, где, как ему казалось, Светлана проявляла к нему интерес, который трудно объяснить простой любезностью.
Омут переживаний, нахлынувших от осознания внезапно вспыхнувшей любви, затягивал его все глубже; ради нее он согласился бы не возвращаться в Реальность вовсе и остаться навсегда с нею. Он даже готов был немедленно опуститься перед ней на колени и сделать признание — а там будь что будет.
Однако когда Светлана внезапно материализовалась перед ним, он растерялся, и вся решительность куда-то испарилась.
— Как самочувствие? — весело спросил объект его обожания. — Чего загрустил? Если хочешь, можем продолжить наше приключение, если нет — отправимся куда-нибудь еще по твоему выбору.
— Если ты не против, я хотел бы прогуляться где-нибудь на природе… в тихом, красивом местечке… вместе с тобой, конечно, — промямлил Артур.
Светлана уловила необычные интонации в его голосе, и ее темные глаза на секунду отразили некую внутреннюю борьбу. Но почти сразу она радушно откликнулась:
— Разумеется, у нас немало подобных мест, и, кажется, я догадываюсь, куда лучше всего сейчас отправиться.
Место, в котором они оказались, и в самом деле было прекрасно. Лесная тропинка вела их между столетних дубов, сквозь крону которых почти не проникали лучи солнца. Моховая подстилка под ногами скрадывала звуки шагов, равно как и все остальные, и в этой необычайной тишине и полумраке казалось, что остановилось само время.
Они молча брели по тропинке, наслаждаясь состоянием отрешения от суеты бренного мира, пока их путь не пересекла узенькая извилистая речушка, через которую был перекинут небольшой каменный мост. Стоя на нем, можно было видеть в прозрачной воде игру серебристых рыбок среди медленно колышущихся водорослей. Некоторые рыбки подплывали совсем близко к поверхности — казалось, их можно поймать руками.
— Красиво, не правда ли? — внезапно спросила Светлана, стоя позади Артура.
Ее голос вывел последнего из состояния странного оцепенения, навеваемого очарованием этого леса и речки. С внезапно вернувшейся решимостью он обернулся и обнял ее.
— Прости, Светлана, я полюбил тебя, и моя жизнь отныне принадлежит тебе. Я не хочу терять тебя даже на мгновенье; позволь мне остаться в Виртуальности, рядом с тобой. Мне больше никто не нужен, только ты… Если ты отвергнешь меня, мне ни к чему жить — ни там, ни здесь…
Светлана не оттолкнула его, чего он боялся, наоборот — прильнув к нему, она положила свою голову ему на плечо.
— Успокойся, малыш, ведь я тоже люблю тебя, просто ты этого не замечал. А я не хотела, чтобы ты принес себя в жертву Виртуальности. Если решишься переселиться сюда, я буду твоей верной спутницей жизни, но все же прошу тебя — взвесь все тщательно, ведь назад дороги уже не будет.
— Неужели вернуться назад в Реальность невозможно?
— Да нет, технически здесь нет ничего сложного, и у нас было несколько случаев, когда люди уходили туда. Увы, никому из них после Виртуальности не удалось найти себя в реальном мире, и в результате они вновь оказывались здесь. В одном случае все закончилось более трагично — не вынеся жестокости того мира, наш товарищ покончил с собой. Так что имей в виду.
— Я не изменю своего решения, тем более если наши чувства взаимны… и если, конечно, Виртуальность примет меня.
— Она уже приняла тебя, но тебе все-таки придется вернуться на время, чтобы подготовиться к окончательному переезду. Не волнуйся, я буду ждать тебя, и подготовлю все для нашего счастья. За время, пока ты будешь там, сможешь более тщательно обдумать свое решение. Только сообщи мне, если передумаешь.
— Этого не случится.
И они стояли, обнявшись, и Артур чувствовал себя самым счастливым человеком на Земле. Наклонившись, он нашел ее зовущие к поцелую губы, и ответил на призыв.
Пробуждение от второго путешествия в сказочный мир оказалось ненамногим приятнее, чем в первый раз. Головной боли почти не было, лишь какая-то неприятная пульсация, но перед глазами все плыло. Реальность и Виртуальность причудливо переплетались перед его глазами — за окнами его квартиры он видел здание Отдела Коммуникаций, а дверь, прикрывающая кухню, воспринималась им как вход в телепортер. Ко всему прочему он обнаружил, что почти все тело занемело, и ему пришлось долго растирать конечности, прежде чем смог встать с кровати и отсоединиться от компьютера. И неудивительно — ведь он пробыл в Виртуальности почти двое суток.
Да, долго существовать между двумя мирами он не сможет — пришло время выбора. И, собственно говоря, он его уже сделал.
Чтобы полностью прийти в себя, Артур перекусил предусмотрительно запасенными продуктами и принял душ. Стало немного легче, хотя галлюцинации все еще преследовали. И какой-то прелый запах висел в воздухе, ощущаясь даже из открытого окна.
На мобильнике оказалось два пропущенных вызова. Звонил Гека, да еще Кирслинский — что было совсем удивительно. Профессор не любил пользоваться даже обычным телефоном, а все дела они обычно планировали заранее, вследствие чего за все годы докторантуры подобные случаи Артур мог пересчитать по пальцам одной руки. Поэтому он немедленно связался со своим научным руководителем.
Новости оказались не особо утешительными. В связи с проведением в университете каких-то торжественных мероприятий Ученый Совет, на очередном заседании которого должно было быть заслушано выступление Артура, принял решение собраться на неделю раньше. Что означало — до защиты осталось не больше десяти дней. Некоторые дела придется явно подускорить, и заранее отрепетировать выступление. По голосу профессора Артур понял, что тот чем-то сильно расстроен, не только переносом сроков защиты.
О причине переживаний Кирслинского он узнал окольными путями от сотрудников кафедры. Как выяснилось, тот же Ученый Совет не настроен продлевать контракт с профессором, и с нового учебного года его скорей всего отправят на заслуженный отдых — под предлогом необходимого омоложения кадров. Те несколько дней, предшествующих защите, Динозавр бодрился, но видно было, что он тяжело переживает происходящее.
