— Вы хорошо себя чувствуете, Стивен? Как вы сами себя ощущаете? — Негромко, все с тем же непередаваемым акцентом.
— О, правда хорошо. Спасибо. — Стив благодарно улыбнулся, чувствуя, как его накрывает теплая волна спокойствия и признательности.
На ходу раскатывая рукава рубашки, он проследовал за Аланом в узкий светлый коридор, обшитый пластиковыми панелями такой же светлой цветовой гаммы. В противоположном его конце находилась приемная клиники — широкий холл с овальным столом секретарши у дверей. За спиной девушки виднелась скромно выполненная, но большая — во всю стену, вывеска, гласящая, что вы попали в «Нейропсихологическое консультирование и анализ. Частная клиника доктора Эдриана К. Алана». Стив удовлетворенно улыбнулся сам себе — привычные образы продолжали возвращение его в действительность.
Миновав несколько дверей (с еще тремя яйцеобразными капсулами за ними), мужчины свернули по коридору налево, попав в небольшой уютный кабинет с окном во всю стену. Длинный коричневый пустой стол окружало несколько удобных кресел, в стене был утоплен плоский квадрат телевизионной панели, в углу притаился кофейный столик, с приготовленным на нем набором из чашек и чайника. На окне немодные, но приятные глазу шторы, гармонирующие с цветом стола и небольшой тумбы в дальнем углу, на которой поблескивала матовым металлом кофеварка. На стене, напротив окна, картина — старик и мальчик медленно бредут вдоль морского берега, держа в руках удочки, навстречу закату. Стив вспомнил, как долго и пристально разглядывал эту картину, когда попал в клинику в первый раз и именно здесь ожидал доктора Эдриана К. Алана. Как именно в этой комнате они обсудили программу, построили график, сошлись на оплате и подписали контракт. Именно здесь все началось, и Стив чувствовал, что когда-то именно здесь состоится и их последний разговор.
Запечатав дверь своей индивидуальной картой-пропуском, доктор Алан прошел к окну, поддернул шторы, создавая в комнате полумрак, и поднял широкую ладонь, приглашая Стива присесть. Тот опустился в кресло, а доктор осторожно, придерживая рукой бряцающую посуду, подкатил к нему столик.
— Кофе?
— Лучше чаю…
— Прекрасно! — В таблетку на дне кружки ударила струя кипятка, и по комнате поплыл приятный запах черного чая. Только после этого Алан присел на соседнее кресло, открыто глядя Стиву в лицо. Стэнделл осторожно отхлебнул из дымящейся чашки, ставя ее обратно на блюдце.
— То, что произошло сегодня утром, наверняка имеет научное объяснение, Стивен. — Алан говорил осторожно, тщательно подбирая слова и умело играя интонациями. — И то, что у меня этих объяснений пока не существует, еще ничего не означает. Возможно, мы совместно с вами найдем эти объяснения. Как бы то ни было, в самом начале нашей беседы я бы хотел продемонстрировать запись, сделанную мной во время последнего сеанса. Предупреждаю, что сейчас не стану вдаваться в описание моей технологии анализа Блуждания клиентов. Я сделаю это чуть позже.
Сейчас лишь на всякий случай отмечу, что запись — это один из каналов регистрации происходящего с вами в искусственной среде, куда вы помещались каждый раз во время нашей работы. Я надеюсь, что сам факт просмотра контрольной записи непосредственно после сеанса вернет в вашу память некоторые, еще не окончательно затертые, ложные воспоминания… вы помните, я уже рассказывал вам о ложных воспоминаниях Блуждающих? Отлично… так вот эти самые псевдократкосрочные воспоминания, как остатки сна, возможно, помогут нам воссоздать целостную картину. Хотел бы сразу оговориться, Стивен, что, возможно, при этом они в состоянии причинить неприятные ощущения и даже боль… Поэтому если вы против, то?..
— Нет, что вы, док, все в порядке… Всего лишь запись, я понимаю… Включайте, прошу вас.
Алан выпил чаю, медленно и с чувством делая каждый глоток.
— Хорошо. Итак, я намеренно показываю запись прямо сейчас, чтобы попробовать воспользоваться преимуществами не исчезнувших и не затертых пока следов недавнего соединения. Прошу вас устроиться поудобнее, ни о чем не думать, позволить своим мыслям течь свободно. Во время просмотра постарайтесь контролировать свои переживания и чувства, они могут пригодиться нам в работе. Но не старайтесь вникнуть и вжиться в свой образ снова — без подключения это все равно невозможно и довольно болезненно. Не концентрируйте внимание на помехах — при наблюдении за Блуждающими это неизбежно.
Он умолк, выдерживая многозначительную паузу. Чашка звонко стукнула по блюдцу.
— И еще пара моментов, Стивен. Просто на уровне предупреждения. Анализ этого конкретного сеанса осложнен тем, что некоторые из ложных воспоминаний вашего образа Блужданий тоже будут двоиться. Вы понимаете, о чем я говорю? Весь научный мир отлично знает, что раздвоение псевдовпечатлений и воспоминаний виртуальной личности Блуждающего невозможно. — Снова пауза, больше достойная театра, нежели кабинета нейропсихоаналитика. — Но я намерен доказать всему научному миру, как же они заблуждались. Стивен, полагаю, что именно после просмотра вы поймете, в чем именно заключен обнаруженный мной феномен. А то, что это феномен, не может быть и сомнения. Ваш феномен, Стивен. Парадокс Алана-Стэнделла, если угодно. Ну что, Стивен, вы готовы?
Он с трудом кивнул, понимая, что больше не хочет пить. Мир, ставший таким уютным еще десять минут назад, снова зашатался, грозя проломить голову бесформенными глыбами обломков. Когда-то в детстве он узнал, что для того, чтобы прогнать ночной кошмар, нужно через правое плечо трижды перевернуться в своей постели с живота на спину и обратно, не вылезая из-под одеяла…
(Секундочку, Стив, это не твои воспоминания, ты путаешь их с воспоминаниями друзей детства.)
(Действительно? Возможно… А у меня были друзья?)
Как же хотелось сейчас Стивену вот так вот покрутиться на месте, сняв уютные тапочки и с ногами забравшись на кресло… Алан мягко поднялся, подошел к панели в стене и подключил к ней свой портативный медицинский компьютер. Шуршание серого телевизионного экрана унесло Стэнделла прочь…
9:2 Я несколько секунд постоял перед дверью, пытаясь сквозь черное тонированное стекло рассмотреть, что происходит внутри. Но обсидиановая тьма надежно скрывала холл, лишь едва виднелись колонны, очертания стойки, пропускная кабина и пятна столиков по всему холлу. Но за стойкой двигались люди. Двое.
Я переложил кейс в левую руку, толкнул двери и решительно вошел, принеся в холл делового центра запах гари, бензина и шум машин. Как обычно безлюдно, что меня лично устраивало вполне. Все так же мерцал свет. Охранники оборвали свой вялотекущий разговор о женах и рыбалке и пристально уставились на визитера. Скотские рожи, пустые глаза — не вневедомственная охрана, а какие-то персонажи комиксов… Я широко улыбнулся обоим, ровным шагом отправившись к проходной.
Длинный сухощавый охранник, которого я видел впервые, с лицом, похожим на лисью морду, и бегающими глазками, машинально поправил висящий на шее «АКМ-2000-У». Я уже почти подошел к сканеру, когда тот кивнул напарнику, отошел в глубь холла и занял позицию у лифтов. Они тут что, решили поиграть в повышенный уровень безопасности? Уже знакомый мне охранник, любитель полистать журналы, мельком бросил взгляд на часы. Я вежливо нагнулся к стойке, опуская «дипломат» в жерло сканера.
— Мне к господину Талбатову, на двенадцать часов. Проверьте, пожалуйста, в журнале посетителей, должно быть… — Щелкнула, вспыхнула ярко-ярко и замерцала одна из ламп за моей спиной. Холл наполнился гудением, а в углу закашлялся кондиционер.
— Вас ждут. — Охранник не вынимал из-под стойки рук, словно бы что-то проверяя на компьютере. Заинтересованным, но затуманенным взглядом он осмотрел меня с ног до головы. — Проходите.
Равнодушно сказал. Но я услышал то, что мне было необходимо.
Понятно. Значит, ждут. Я прошел сквозь кабину и поднял портфель.
— Что, китайцы уже перешли Амур? — как можно более дружелюбно поинтересовался я.
Охранник на пульте равнодушно отвернулся, заскрипев ремнями черного комбинезона. Эх, дурилка… а вдруг я террорист? Пожелай сейчас я сломать ему шею голыми руками, так даже автомат напарника бы не помог. Я направился к лифту, демонстративно и с откровенным интересом рассматривая блестящий черный автомат. Игрушка, а не оружие. Гордость за отечественных военных производителей читалась в моих глазах.
— Почти двести лет на оружейном рынке всего мира. — Я многозначительно кивнул на «АКМ-2000», зажимая кнопку лифта. — Таким оружием действительно можно гордиться.
По лицу охранника с лисьей мордой скользнула неопределенная гримаса, вероятно, предназначенная отвечать за нейтральную улыбку. Я скривился в ответ. Чинно открылась дверь, и я отступил в сторону, чуть склоняясь в вежливом поклоне и игриво пропуская охранника вперед. Тот замешкался, торопливо подыскивая варианты собственных действий, но в лифт прошел первым. Глупо, безусловно, с его стороны, хоть он и сделал это боком, не выпуская из виду меня. Я вошел в хромированную кабину следом, нажимая нужный этаж.
