Тень была таким же порождением зеркальной материи, как и купола. Только давила на мозги куда сильнее. Ну не готовится ли она в какой-то момент заменить его?
Ред подумал, чем дальше он уходит в поисках помощи, тем больше территории и атмосферы он заражает «зеркальностью». А, может, чем быстрее настанет всему конец, тем лучше?
Он устал быть мелким диллером, за которым охотится полиция и конкуренты. Вступление в Организацию не спасло его от никчемности. Сам он по себе тот же нуль и сейчас торопится к Оме, как перепугавшийся малыш к бабушке. Но тонок лед, по которому приходится бежать, трещит он под тяжестью иного мира…
Мне не суждено привести Организацию к победе, Организация никогда уже не спасет мир от сетей налоговой полиции, потому что не станет самого мира. Возможно, если бы не Организация, то эта чертова бластула осталась бы в серном аду на Ио. Я даже не разу не поцеловал Маму…
Сердце потекло куда-то вниз, разжиженное горечью и тоской.
Реду вдруг стало стыдно до тошноты. Это, наверняка, не его мысли, а коварные внушения Тени. Ред даже подумал, что может быть с того момента, как он решил уйти со свалки, она уже руководит им, ведет его по этому пути, а он тянет за собой целый мир к гибели. Как эти самые буераки, то есть бурлаки на Волге…
Но, с другой стороны, останься он на месте, то его быстро бы заметила очередная мусороуборочная бригада и свистнула бы в полицию. Нет, все-таки не Тень его ведет, а собственный расчет.
Ред кое-как выбрался из тупика своих мыслей и сделал несколько шагов по улице. Ветер нес песок, обрывки тонкого пластика, рекламные пузыри, которые лопались со смешными выкриками: «Купите надувную подругу марки Далила и вы никогда не сломаете жизнь хорошей женщине».
Вокруг были только брошенные допотопные системы жизнедеятельности — плантация водорослей, цех переработки биоотходов, ферментационная башня. Уже смеркалось. Явка была безжизненной, на ферментационной башне не горело ни одного огонька…
Внезапно из бокового переулка появился вездеход песочного цвета. Он подкатил к Реду и захватил его мощными лучами своих фар.
Из машины вышел налоговый полицейский. Настоящий, не поддельный. Ред, не смотря на молодость, слишком хорошо знал типаж этих людей, как они держатся, какие рефлексы и прочий сайкософт загружают им в клоноинкубаторах. Эти сто кило бифштексов, затянутых в китель и штаны со стрелками, трудно не узнать.
— Только не рыпайся, парень и не пытайся пускать вонь в глаза, — предупредил полицейский. — Для начала пройди идентификацию, потом посмотрим, что у тебя с налоговыми декларациями.
Надо встать по стойке смирно в трех метрах от машины — не ближе, иначе налоговик будет стрелять. Поднять руки, ладони вывернуть наружу. Луч сканера прочитает радужку, отпечатки пальцев, а радар активизирует излучающий ID-чип, вмонтированный в решетчатую кость.
— Я же сказал, на месте! — гаркнул полицейский, а его рука нырнула в кобуру.
Оправдываться было поздно. Реду показалось, что где-то за его спиной метнулась Тень. Полицейский выхватил оружие, Ред в прыжке в сторону укрался за трубой, а потом выкатился из-за нее, одновременно стреляя из своего «турбонагана».
Верхнюю часть патрульного разворотило двумя кассетными пулями. Ред не хотел этого, он нормально относился к полицейским. В конце концов, если бы не было душителей свободы, то как можно бороться за свободу?
Прежде чем сесть в полицейский джип, Ред бережно провел пальцами по лицу покойника, запоминая его ключевые точки. Теперь имплантированная миозин-резина в короткий срок могла переконфигурировать лицо Реда — ведь в кабине полицейского вездехода борт-компьютер производит фейс-контроль.
Ред снял комбинезон с убитого, затащил труп в трубу. Голый и изуродованный налоговик остался на окраине Карштадта. Переодевшийся и изменивший внешность Ред сел в полицейскую машину и поехал дальше.
Это последнее мое дело, сказал себе Ред, я больше не хочу бороться за свободу.
Неподалеку от центра Карштадта с ним вышел на связь диспетчер. Все полицейские патрули направлялись в Новопинск, где группа вооруженных преступников оказывала ожесточенное сопротивление, окружившим их силам порядка.
Отказаться Ред не мог, тогда бы робот-диспетчер просто перенял бы управление его машиной.
Новопинск, небольшой промышленный поселок, состоял из десятка бараков и заводика по производству белкового концентрата из фановых вод, где и засели бандиты. Ред остановился на узкой улице в ряду из десятка полицейских машин, за ним тут же встало еще несколько. Теперь и не выехать даже.
И тут он увидел, что вдоль ряда идет Вольф Блитцер, давая на ходу указания прибывшим полицейским.
Ред взвел курок своего «турбонагана». Если Вольф сунет физиономию в кабину, придется стрелять в упор. У старого волка свой фейс-контроль, он сразу почувствует лажу. Тень, сидящая как будто на заднем сидении, тоже напряглась, от нее пахло страхом.
Вольф не сунул физиономию. Он подошел к кабине … спиной. Его руки, оказавшиеся за спиной, делали характерные знаки.
Выходи из машины. Не бойся. Иди со мной.
Что это? Как понимать?
И несмотря на страшное желание дать деру, Ред вышел и двинулся за Вольфом. Тот, словно не обращая на него внимания, давал указания полицейским.
— Эй, парни, вы нас прикрываете, лупите по верхним этажам. Мы втроем идем внутрь… Нет, коптеры применять запрещено. У них могут быть заложники… Ты стреляешь из базуки ровно по той двери. Мы сразу выбегаем из укрытия и дуем туда. Чтоб больше никто с места. Продолжайте копить злобу на гадов, но чтоб без лишних движений. Внутри работаем только мы втроем. Если кто-то из вас, ребятишки, не усидит, пусть знает, оторву яйца — под корень. Только мы втроем. Ну все, двинули.
Раздался выстрел базуки. Термобарический взрыв, похожий на обезумевшего огненного змея, прожег бронированную дверь. Ред выскочил из-за изрешеченного пулями вездехода и побежал вслед за Вольфом.
Обычная работа полиции. Вбежать вверх по лестнице, паля из всех стволов, вышибить дверь на втором этаже. Кто там уцелеет из заложников, уже неважно…
Никаких заложников тут не было. Пятерых преступников удалось размазать по стенам и потолкам в течение одной минуты. Бандит с самой гнусной физиономией попал в плен живым. Одно из помещений было забито аппаратурой. Похоже, контрольно-измерительной, как и положено на белковой фабрике — чтобы прионы не завелись. Здесь бандиты прилично уже порезвились, все раскурочено, перевернуто, разбито. Они тут что-то искали.
— Люди Охотника тут непременно нашли бы кое-что, если б мы не подоспели в последний момент, — прокомментировал Вольф. Затем обратился к пленному, на голове которого он удерживал пятнышко лазерного прицела. — Иди-ка, хлопчик, высунься изо окна и прокричи, что взял в плен трех офицеров полиции. Тогда ты нам подаришь немного драгоценного времени, а себе кучу удовольствия.
Ред непроизвольно замотал головой. Что еще за фокусы? Вольфа контузило, он рехнулся? Может не медля пришить его, пока он держит на мушке бандита, а другой полицейский возится с аппаратурой?
— Не торопись, парень, — сказал Вольф Реду, хотя смотрел совсем не на него. — Я знаю, даже юнец может быть страшен в страхе, но сейчас нажми на тормоза.
— Кто вы?
И хотя Вольф еще не повернул к нему свое лицо, Ред понял, что оно уже изменилось. Преобразилась и фигура. Никакой теперь не Вольф, не приземистый «боровичок», а тощий и длинный Ома. Если точнее, это симулант, судя по быстроте и точности изменений.
Тело у симулантов изменчиво потому что насыщено полиморфантными наноструктурами. Это тело управляется не человеческим мозгом, а сетью из миллионов внутриклеточных процессоров.
Гиперкомпьютер Метатрон оказался не вычислительным орудием, а руководителем Организации.
— Ну, да, да, это я, — сказал Ома, — тот второй лжеполицейский — тоже машина. Пока не обращай на него внимания, он занимается настройкой аппаратуры.
— Почему вы раньше не признавались, что являетесь машиной? Чего тут постыдного?
— Мог бы и сам догадаться. ОМА — это всего лишь аббревиатура от «Оперативный Машинноприродный Адаптер». И вообще, что это так важно сейчас, юноша? Сегодня, когда ты заразил зеркальной материей огромную площадь. Кашлял, чихал, дышал, может еще чего похуже делал.
Груз стыда снова придавил Реда, но он все-таки попробовал вывернуться из-под него.
— Но это же Мама виновата. Вшить бластулу — это была ее часть работы.
— Сексом надо было заниматься — она ведь много не берет — а не вшивать в тело всякую ерунду. Короче, бластулу с зеркальной материей подкинули земляне. Гангстер по кличке Охотник является их агентом, он и всучил нам эту гадость. Я не мог выйти с тобой на связь как обычно, потому что в образе Омы я был бы немедленно ликвидирован бандюгами.
