ни один журналист ранее не слышал… И, если ты готов, вперед!
* * *
— Это было прекрасно! — возбужденный голос главного редактора, высокого и тощего человека с аккуратно уложенными светлыми волосами, наполнял закулисье.
Передача закончилась полчаса назад, но на голографическом экране до сих пор мерцали цифры рейтингов: сегодняшний выпуск побил предыдущие рекорды. Элиас, глядя на них, ухмылялся. Он стоял, уперев руки в бока.
— Пригласить Драк-С’а было прекрасной идеей, плюс процент премии тому, кто это предложил! Кто это предложил? — не унимался главный редактор. — Не сомневаюсь, что мы увидим рост рейтинга и других выпусков «Вечера», к Элиасу придет и аудитория Драк-С’а! Это успех!
— Они меня полюбят, — ответил Элиас. — У них просто нет другого выбора!
Он действительно был убежден в своих словах. Как и в собственной неотразимости.
— Я уже в этом не сомневаюсь! Скинлановы черти, ты был просто божественен! Как ты ловко вывел его на тот разговор о религии!
Элиас тихо усмехнулся. Религия в Экстремуме существовала, но с одной стороны порицалась. При этом в то же время она являлась одним из столпов общества, значительная часть которого тайно верила в Гмар-Тиккун, место, подобное раю, где каждый получал то, о чем желал больше всего. Вера эта, как считалось, была уделом созданий неудачливых, несчастных и мелких, чьи мечты разбились о суровый мир города и чьи цели превратились в пыль.
Верить в райское место значило не желать трудиться самостоятельно, а это в Экстремуме презиралось. Человек, признавшийся в религиозности, падал в глазах окружения на самое дно.
Драк-С’у же бояться было нечего, и Элиас это знал: певец уже добился многого и продолжает упорно идти к вершине, так что новость о его горячей вере в рай в прошлом буквально через пару часов станет самой обсуждаемой в Адне. Элиас уже видел заголовки газет и журналов, которые будут превозносить Драк-С’а как героя, сумевшего победить опасный недуг религиозности, развернуться против течения и добиться невероятного успеха.
И этот скандальный в хорошем смысле факт сумел раскрыть именно Элиас. Робот был крайне доволен собой.
Главный редактор продолжал говорить, но Элиас его уже не слушал. Он захотел уйти, но пришлось сначала дождаться Солара: тот играл роль агента при звездном ведущем и отошел по важному делу за полчаса до окончания эфира.
Наконец главный редактор, поблагодарив Элиаса, оставил его одного. Робот, покинув закулисье, отправился в свою гримерную. Наконец-то тишина и иллюзорное ощущение одиночества. Включив электронное зеркало, Элиас придирчиво осмотрел свое лицо. Стилистам не приходилось долго работать с его идеальной киберкожей. Они наносили лишь минимальный макияж, чтобы подчеркнуть черты его лица.
Что же касалось людей или андроидов, то дорисовать что-то в целом было проще и дешевле, чем идти к пластическому хирургу ради одного выступления. Хотя многое зависело от самого выступления.
Дверь в гримерную отъехала в сторону, считав генетический код гостя: без стука к Элиасу мог зайти только Солар.
— Ну, идешь?
Его отражение робот увидел в зеркале. Он кивнул, выключил устройство и последовал к выходу из гримерной. Свет в комнате погас сам собой.
— Прекрасное шоу, Элиас, — похвалил Солар, когда они оказались в лифте, — горжусь тобой, правда. Когда я тебя создавал, то даже не представлял, каких ты добьешься успехов!
Похвала Солара воспринималась роботом совсем иначе, чем подобные слова от других людей. Элиас мягко улыбнулся, сапфировые глаза тепло заблестели. Только с создателем его объединяла связь, похожая на родственную. Элиас не испытывал благодарности за то, что Солар подарил ему существование, но создатель был единственным, кого робот беспрекословно слушался, чьи чувства уважал и старался беречь.
Из лифта они попали к стояночным площадкам гравимобилей. Сели в свой и он, поднявшись над землей на полтора метра, понесся по нужному адресу.
Мимо проплывали улицы, освещенные белым светом диодных фонарей и разноцветными всполохами рекламных голограмм и вывесок. На одном из экранов внезапно возникло изображение Элиаса. Он подмигивал, ухмыляясь и касаясь кончиком языка края верхней губы. Золотая корона на его голове была сдвинута набок, а шею и плечи обвивала белая горжетка. Одет Элиас был в дорогой костюм, напоминающий выходной фрак. «Король наших вечеров» тянулась надпись в верхней части изображения, а ниже мерцало крупное название бренда одежды.
Но что только Элиас не рекламировал! Его звездное лицо смотрело на потребителей с рекламы ресторанов, отелей, магазинов мебели, электроники и техники, гравимобилей, охранных систем… Каждый месяц Элиас участвовал в десятках фотосессий, с его образом создавались анимированные голографические ролики и мини-фильмы. Три раза за последний год он становился лицом с обложки главного гламурного издания сектора Адны. Интервью, которые он давал электронным журналам, всегда цензурировались Соларом, но последний все же доверял своему творению, позволяя довольно много вольностей в разговоре с хитрыми журналистами.
Больше всего всех их волновал секрет работоспособности и неотразимости Элиаса, но всякий раз на подобные вопросы он с фирменной ухмылкой отвечал: «Просто я — робот», заставляя журналистов и публику умиляться.
Робот глядел сквозь тонкое стекло на своего гигантского двойника, а когда изображение «Короля наших вечеров» сменилось анимационным постером с рекламой газировки с «новым, беспрецедентным вкусом», отвел взгляд.
— Я хотел сказать тебе, — вдруг произнес Солар, — что после шоу у меня была встреча с боссами «Замкнутого пространства». Они давно наблюдали за тобой и «Вечерами», а сегодня, когда твое шоу побило все рейтинговые рекорды, даже не завершившись, сделали предложение стать ведущим их шоу.
Элиас медленно повернул голову к создателю. Стать ведущим одного из самых популярных реалити Экстремума? Он не ослышался?!
— Повторишь? — попросил Элиас.
Солар рассмеялся.
— Ты все верно услышал. В новом сезоне они хотят видеть тебя ведущим. С твоей внешностью ты будешь очень кстати смотреться в стенах космической станции, не находишь? Что думаешь?
«Замкнутое пространство» действительно снимали на изолированной космической станции. Двадцать участников делились на две команды, каждой был предоставлен для жизни отдельная зона. Встречались участники только в общественных отсеках для досуга или на испытаниях. Во время них участники сталкивались с проблемами, требовавшими для решения применить смекалку, навыки, физическую силу. Некоторые опирались исключительно на удачу, хотя удача редко могла помочь починить пробоину в стене отсека или восстановить подачу энергии в систему жизнеобеспечения.
Кроме досуга участники виделись еще и на «судилищах», где раз в стандартную неделю проводились обсуждение и голосование на то, кто покинет шоу. Когда участников оставалось десять, они начинали играть каждый сам за себя. Страх перед космосом, умелость и удачливость дополняли социальную остроту шоу, и оно собирало просто какие-то немыслимые толпы зрителей, транслировалось по всему Экстремуму. Согласие
