Таким был и Энкида, таким и сохранил его в своей памяти Асаг.
А вот Страж казался Асагу теперь чем-то далеким и нематериальным. Больше того – с момента высадки Стража, Асаг даже ни разу не видел его и уж тем более не имел с ним ментального контакта! Зато Энкида несомненно такой контакт имел. После крушения малого судна, которое Асаг на местный манер называл катером, именно Энкида участвовал в устранении последствий аварии и спасении пассажиров, одним из которых был Страж. А до крушения Энкида принимал участие в строительстве ДОМА, в котором Страж должен был поселиться. И дом этот был расположен прямёхонько в зоне «Прима». А уж про зону «Прима» Асаг знал такое!.. Кому попало, лучше не знать. Самое главное, что в результате ряда ловких манипуляций отдельных рокан, Страж, поселившись в зоне «Прима», сам того не ведая оказался в полной изоляции, превратившись из наблюдателя над своими подопечными, в их пленника. И даже само прозвище – Страж, которое дали ему роканы, имело теперь ироничный оттенок. Однако Старший Брат остается Старшим и шутить с ним не стоит. Лишь самые отважные решались с тех пор вступать с ним в ментальный контакт и одним из них, конечно же, был Энкида, который обеспечивал жизнедеятельность наблюдателя, а значит, добровольно стал для Стража чем-то вроде «внешней руки». Потеря же руки для Старшего Брата процедура болезненная – он, как и Младший привыкает к двустороннему ментальному контакту и страдает, лишившись его.
Вывод напрашивался сам собой: как не крути, а смерть Энкиды была Стражу не выгодна и если опальный Третий Думузи до сих пор жив, то с ним необходимо считаться, как с серьезной силой, вероятно тоже вступившей в начавшуюся недавно БОЛЬШУЮ ИГРУ. В намерения Асага входило обнаружить эту СИЛУ и, если удастся – присоединиться к ней. Всё что для этого требовалось на данном этапе – продолжить погоню. Когда Асаг найдет ТО, ЧТО ИЩУТ ВСЕ, Энкида сам найдет Асага!
Придя к подобному выводу, рокан почувствовал резкий прилив внутренней энергии, будто маленький генератор спарки заодно зарядил и его. Настроение улучшилось.
***
Когда участок спрессованного леса закончился, все четверо вздохнули с облегчением. И хотя, со слов Абзы, радоваться было ещё слишком рано, даже он признал, что Стену им удалось миновать без ощутимых потерь. Совсем без инцидентов, правда, тоже не обошлось. Так, например, Адор, шарахнувшись от жутко вонявших останков какого-то большого животного, вломился таки в кусты и потревожил маленьких злых обитателей шарообразных гнёзд, которых тут было полно. И редкостные же это оказались твари! Мигом начали вылетать из своих домиков-мячиков и собираться в тучи, поднимавшиеся всё выше к кронам деревьев, словно для того, что б разглядеть оттуда своих обидчиков и ринуться на них серым гудящим вихрем. Спасло лишь то странное обстоятельство, что эти злючки, отдаленно напоминающие мелких ос, не атаковали поодиночке, а словно собирались с силами в ожидании одной общей команды, после которой их уже ничто, наверное, не способно было остановить. Этой задержкой и воспользовался великомудрый Абза. Он шепотом приказал всем замереть и стараться даже не дышать в направлении насекомых, после чего извлёк из складок одежды небольшой аэрозольный баллон, выпустил из него струю бесцветного вещества и распылил вокруг их маленькой группы. Затем, не мешкая, Абза что-то наколдовал со спаркой. Воздух после этого будто завибрировал, а в висках заломило, как от жесточайшей мигрени. У бедняги Нама и вовсе кровь носом пошла. Зато тучи взбудораженных насекомых начали вдруг оседать вниз, словно туман и постепенно рассеиваться. Вскоре серые злюки вернулись к своей повседневной жизни, как ни в чём не бывало. Абза ещё немного выждал, дабы удостовериться, что опасность миновала, а убедившись, махнул рукой, показывая, что можно продолжить движение. При этом он так выразительно посмотрел на провинившегося, что у Адора и без «психо-грибов» поджилки затряслись. Парню ещё повезло, что он не видел взгляда, которым в этот момент наградил его шедший позади Нам – тогда бы он точно свалился замертво от стыда и ощущения собственной никчемности, настолько убийственным было выражение глаз хмурого коротышки. Весь оставшийся путь дальняк что-то бубнил ему в спину и Адор даже разобрал в этом бормотании пару новых для себя ругательств, из которых самым обидным было – «недовключенный». Молодой серв старательно делал вид, что ничего не слышит, и только горящие красным уши выдавали его истинное состояние. Потом он и вправду перестал обращать внимание на подковырки, ведь чем дольше они шли, тем больше давила на плечи навьюченная на него поклажа, главным из которой был тот самый таинственный «предмет».
Вскоре им попался ручей, с удивительно чистой прохладной водой, возле которого решили сделать привал. Встав на четвереньки, Абза сразу зачерпнул воду в обе пригоршни, долго цедил её скупыми глотками, а напившись, пояснил:
– Он родниковый. Тут поблизости бьёт из-под земли несколько ключей. А ниже по течению, этот ручей сливается ещё с одним, не таким чистым. Зато там он становится шире и глубже. И в нём можно поймать проточника.
– Что такое проточник? – спросил Адор, хотя, что такое «родниковый» он тоже не знал.
– Рыбка такая. Очень вкусная и пахнет чабриком.
– А что такое чабрик? – не унимался Адор, которому на самом деле просто хотелось, чтобы все поскорее забыли о недавнем происшествии в лесу.
– Чабрик? А это растение. Дикари его сушат и бросают в кипяток вместе с другими травами, когда варят «бодряк». У тебя же он есть, в мешочке, что ты забрал у того мёртвого старика.
При этих словах Адор густо покраснел, но не из-за того, что обобрал мертвеца, а потому, что в отличие от всего остального забрал этот мешочек тайком и всё это время на кой-то ляд тащил с собой. Наверное, из-за запаха. Травы в мешочке так чудесно и знакомо пахли, что, если закрыть глаза, можно представить, как кто-то большой и добрый гладит тебя по голове. Странное ощущение.
– Чабрик? – оживился Нам. – Так там, наверное, весь комплект заварки! Дайка скорее парень сюда этот мешочек и если я прав, то оглянуться не успеешь, как у нас будет самый убойный «бодряк», какой вы только пробовали!
Нехотя достав своё сокровище, Адор протянул его дальняку и тот, принюхавшись, сразу вспорол тесёмки, даже не попытавшись их развязать.
– Точно, заварка для «бодряка»! Что ж ты молчал всю дорогу? Жмот!
– Он не жмот. – Вступился за товарища Шаруп. – Откуда ему знать, что такое «бодряк»? Я и сам-то его пробовал всего пару раз, а как
