— Рост, я…
— Останься с Радой, — приказал он, и со всех ног помчался наперерез разгонявшемуся ховеру.
От того, сумеет ли он нагнать машину всецело зависели их жизни, ведь с юга уже неотвратимо приближалась чёрная волна…
Глава 3
Семейная поездка
Плечо саднило, и кровь текла, не переставая, но Магеллан хорошо понимал, чем чревато промедление. Силясь не обращать внимания на слишком реальную боль во сне, капрал поднажал, двигаясь уже параллельно ховеру. Тайлер ехал медленно, видимо, ещё не полностью разобравшись с управлением. Поэтому, когда перед десантником возник уступ, он, не раздумывая, сиганул с него прямо на крышу машины.
При падении он больно ударился подбородком и до крови прикусил язык, но это были мелочи в сравнении с тем, что могло его ожидать, если бы капрал промахнулся и упал на землю. Машина дёрнулась — водитель просто испугался внезапного грохота. Капрал осторожно высунулся и посмотрел в зеркало ховера: мужчина по имени Тайлер ошарашенными глазами смотрел только вперёд. Наверное, он жутко испугался того сверхгромкого крика, из-за чего оставил Лину и сбежал.
Поняв, что в его сторону в ближайшие пять секунд дуло ружья смотреть не будет, десантник спрыгнул на подножку и потянул за дверцу машины. В этот момент на него с ужасом посмотрел Тайлер. Дверь оказалась заперта, из-за чего Магеллану пришлось спешно менять свой план. Левый хук по носу неприятеля дезориентировал его, дав лишние секунды для того, чтобы открыть дверь уже изнутри, благо стекло было опущено. Капрал знал эту модель, поэтому легко добрался до выключателя центрального замка и наконец отпер дверь. Когда Тайлер уже начал приходить в себя, Магеллан просто выкинул его из кресла на ходу. Тот с криками полетел кубарем по земле, а капрал сел на место водителя, и принялся разворачивать машину.
Его взгляд устремился в сторону бурлящей тьмы, неразличимой вдали из-за света фонарей. Уже было отчётливо слышно, как нечто шелестит и свистит, вспахивая землю. Что бы это ни было, от него исходила явная угроза. Капрал дал по газам, чтобы быстрее добраться до своих. Мимо него пронёсся силуэт поднимавшегося с земли мужчины, которого с собой он брать уж точно не собирался. Странный звук нарастал, а капрал ехал вперёд, выискивая взглядом жену и дочку. Наконец свет его машины выхватил из мрака светлые силуэты, машущие руками.
Когда Магеллан остановился, Лина сразу же открыла дверь и затолкала Раду в салон. На девочке лица не было, но капрал не стал уточнять у примостившейся рядом с ней мамы девочки, что ещё на этот раз произошло. Вместо этого вдавил педаль газа в пол и направил машину прочь из этого страшного места. Позади них слышалась необычная какофония звуков, сочетавшая в себе грохот механизмов, шелест со свистом и потонувший в них человеческий крик. Но вскоре опасность начала уходить — когда они выехали на асфальтовую дорогу, ховер смог разогнаться до приличной скорости.
Напряжение спало на двадцатой минуте бегства, и тишину решила нарушить Лина:
— Тебя надо срочно перевязать. Рубашка вся в крови.
— Я не могу остановиться. Не сейчас, точно, — возразил Магеллан.
— Я не шучу. Это может быть смертельно опасно! — продолжила Лина наседать.
Тем временем, Рада молча сидела и смотрела в одну точку.
— Как она? — спросил капрал, решив сменить тему.
Женщина глубоко вздохнула, массируя лоб:
— Сама не своя — молчит. Сказала лишь одно, что тот человек рассыпался из-за неё. Что это значит?
Десантник мрачно посмотрел на неё:
— Нечто ужасное. И я не могу дать этому объяснения. Она… кричала.
— Чёрт! — в сердцах воскликнула Лина. — Снова приступ. Ведь уже прошло полгода с того раза…
— С какого раза?
— Не говори, что не помнишь, — вдруг вспылила она. — И я не хочу обсуждать это при нашей дочери!
Капрал глубоко вздохнул. С этой женщиной было очень тяжело находить общий язык.
— Рада, ты как? — спросил он у девочки, поняв, что всем им надо остыть.
— Всё хорошо, папочка, — прошептала она. — Но я очень хочу спать.
Её глаза уже были полузакрыты, а ротик постоянно открывался, глубоко зевая.
— Иди ко мне, милая, — произнесла её мать, и положила её голову себе на колени. Лина начала гладить её и напевать колыбельную:
Когда солнца свет уйдет,
И на землю тьма сойдет,
Ты мне, звездочка, свети,
Ярко, ярко на пути.
Не боюсь сойти с тропы,
Когда в небе светишь ты.
Не боюсь теней ночных,
Лучик твой прогонит их.
Вскоре девочка уснула. Ночное шоссе усыпляло и капрала своим однообразием: яркая редко меняющаяся разметка, одинокие деревца на полях и мошкара, несущаяся на свет фар. Судя по одометру они проехали уже пятнадцать миль пути, но Магеллан не собирался останавливаться, пока не закончится топливо.
— Прости меня, — вдруг сказала Лина.
— За что? — прошептал он, боясь нарушить сон дочери фермера.
— За то, что была полной дурой. Ты… ты спас нас от этих чудовищ Нортона и Тайлера. Боже, они чуть не забрали меня с собой! Одному богу известно, что бы они со мной сделали…
И капралу было понятно, что ничем хорошим это не закончилось бы. Но всё уже позади, поэтому стоит задуматься о плане действий. И тут он поймал себя на том, что совсем не воспринимает эту реальность, как не настоящую. Напротив, до поры до времени она казалась весьма реальной, если сравнивать её с колонией, захваченной генетическими мутантами. Находясь здесь было трудно различить, где явь, а где сон, когда боль одинаково драла его нервы и тут и там. Кстати, Лина права — рукой стоит заняться, а не то гангрена ему точно обеспечена.
— Скоро остановимся. Поможешь мне с перевязкой?
— Конечно! — воодушевилась Лина.
Впереди текла река, которую пересекал деревянный мост, рассчитанный на проезд одной машины. Асфальт кончался где-то за сто метров до него, что могло означать, что это направление не пользовалось у местных популярностью. Магеллан припарковался на той стороне, и вышел из машины, чтобы оглядеться. Тихая ночь на природе. Ничто не указывало на то, что за ними гонится нечто неведомое. А гонится ли? Может всё ограничилось лишь городом? Капрал вспомнил добродушную хозяйку кафе по имени Блэр. Если всё так, как говорили те двое, то она уже мертва. С другой стороны, на самом деле всё это произошло уже как два года назад, а десантник сейчас лишь проводит время с призраками, которые до сих пор не знают, что умерли.
— Муж?
Капрал удивлённо обернулся, и неожиданно для себя получил горячий поцелуй. Лина крепко обняла его, заставив застонать от боли в плече, из-за чего сразу же отстранилась. Жена фермера вытащила из бардачка аптечку и распотрошила её на капоте, подсвечивая фонариком Роста. А потом усадила его обратно на кресло, резким движением разорвала рукав его рубашки и принялась обрабатывать рану антисептиком.
— Нужно вытащить дробинки, — подсказал десантник. — Возьми пинцет.
Лина вытерла со лба внезапно возникшую испарину:
— Не думала, что мой муж когда-нибудь получит огнестрельное ранение. Не для того мы переселись в эту глушь…
Она осторожно работала над его раной, которую капрал освещал фонариком. К её чести, он не испытывал практически никаких неприятных ощущений. По-видимому, девушка имела какой-никакой опыт в этом деле, либо просто была очень аккуратной.
— Курсы шитья явно пошли мне на пользу, — сказала она, усмехнувшись. — Тебе заштопать крестиком или строчкой?
— Это сейчас шутка была?
— Мог бы и подыграть. Я на самом деле очень нервничаю. Ты весь в крови…
Лина насупилась, и скривила рот, внимательно следя за действиями своих рук. В итоге у неё всё получилось, и на швы была обильно помазана заживляющая мазь, а потом наложена повязка. Капрал оценил её работу на отлично, и немного замялся, когда любящая жена ожидала от него горячих объятий. Поняв, что с мужем что-то не так, она спросила:
