— Где, когда? — торопливо спросил Новак.
— Когда — не помню, давно уже, — произнес Серый. — А видел по телевизору его. Это же футболист наш, запасной в сборной, да?
Новак покраснел, вырвал у него из рук фотографию, спрятал в карман.
Вовик с невозмутимым лицом смотрел на него.
— Сегодня я к вам с миром пришел, — с плохо скрытой ненавистью произнес Новак. — А могу ведь и пожестче с вами обойтись.
— Мент, ты мне не угрожай, — сказал Вовик. — Я уже пуганый.
— Бывший мент, — поправил его Новак. — Теперь у меня руки развязаны. Проблем захотел?
— Не бывает бывших ментов и бывших педерастов, — сказал Вовик и нагло усмехнулся.
Новака, казалось, сейчас хватит удар. Он не покраснел — он побагровел. Одной рукой ослабил галстук, несколько секунд смотрел Вовику в глаза, потом прохрипел:
— Ладно. Не хотите по-хорошему…
Он повернулся и пошел к машинам. Мужик, который вылез первым, распахнул перед ним дверь, но садиться Новак не спешил. Он повернулся и крикнул:
— Передавай привет Джамбе! Я еще заскочу…
— Удачи тебе, мент, на новом месте! — насмешливо крикнул ему вслед Вовик.
Хлопнули двери, «мерседесы» один за другим развернулись и выехали с территории. Вовик еще несколько секунд смотрел, как клубится пыль на дороге, потом достал телефон.
— Алло! Джамба, тут парни приезжали из корпорации…
Джамба приехал в Ростов около двух часов ночи. Двое вышли из машины, которая сразу же уехала. Буч несмело гавкнул из конуры, услышав, как кто-то незнакомый вошел во двор, — и умолк, словно чувствуя силу, исходящую от запоздалых гостей. Джамба вошел в дом в сопровождении невысокого мужчины с дипломатом, поздоровался с Рубеном, кивнул Вике, не разуваясь, прошел на кухню, сел за стол и расстегнул верхние пуговицы дорогого плаща. Мужчина двинулся следом, поставил на стол дипломат и шагнул в сторону.
Джамба открыл дипломат. Внутри лежали аккуратно сложенные пачки долларов.
— Здесь пятьсот штук, — сказал чернокожий гигант. — Отдавать не надо, это мои личные деньги.
— Джамба…
— Погоди! — Джамба жестом оборвал Рубена. — Проблема не в этом, брат. Скорее всего они не вернут тебе дочь.
Вскрикнула Вика, прижав ко рту ладонь. Джамба бросил на нее короткий взгляд и снова повернулся к Рубену.
— Брат, деньги — пыль. Если бы ты сказал, что за твою дочь требуют пять миллионов, я бы дал пять миллионов и никогда не потребовал вернуть их. Потому что знаю, что, поменяйся мы местами, ты бы сделал то же самое. Но деньги могут не помочь — поэтому я приехал сам. — Джамба достал из внутреннего кармана плаща длинную сигару, откусил кончик, прикурил и продолжил: — Я не знаю, как и что надо делать. Если это профессионалы, то мы в любом случае потерпим неудачу. Если залетные лохи… в общем, я хочу сам поговорить с ними. Когда они должны звонить?
— Я не знаю, — ответил Рубен. — Они звонят сами. Последний раз звонили четыре часа назад, спрашивали, что с деньгами. Я ответил, что собираю, и они отключились.
— Говорили через шифратор, — скорее констатировал, чем спросил Джамба. — Номер не определен, потому что звонили из автоматов.
Рубен кивнул головой.
— Будем ждать, — подытожил Джамба. — Больше пока ничего сделать не сможем.
Он поднялся с места.
— Где можно прилечь? Я не спал больше суток, глаза слипаются.
— Пойдем, — засуетился Рубен.
И в это время раздалась трель звонка.
Это был не домашний, а мобильный телефон, однако Рубен торопливо взял его, даже не глянув на определитель.
— Алло! Да… Я понял. Нет, пока ничего… что?! Как?
Он прижал к трубке ладонь, посмотрел на Джамбу и удивленно произнес:
— Это Олег звонит. Говорит, что может помочь.
— Какой Олег? — не понял Джамба.
— Тот парень, которого ты прислал, — напомнил Рубен. — Он знает, что Настю украли. Он звонит и говорит, что времени мало, но он может помочь.
— Где он? — быстро спросил Джамба.
— У меня на даче.
Джамба протянул руку и взял у Рубена телефон:
— Алло. Привет, брат. Это Джамба. Что? Как? Хорошо, я понял. Сейчас за тобой приедут.
Он отключил телефон, посмотрел на Рубена.
— Поехали за ним. Он говорит, что сможет вычислить, где сейчас находится Настя.
— Как?
— Не знаю. Какая разница, брат? Поехали. — Джамба поднялся с места, повернулся к своему спутнику: — Камал, езжай к пацанам, ждите звонка. И не вздумайте бухать.
Рубен бросился к вешалке.
Ринат и сам не понимал, как получится узнать, где находится Настя. Когда он рассказал программе о том, что похитили дочь Рубена, Алиса незамедлительно предложила свою помощь — а Ринат, естественно, отказался, посчитав это предложение уловкой программы. Против обыкновения Алиса не стала переубеждать Рината, приводя какие-то доводы в свою пользу. Она просто оставила Рината наедине с мыслями.
Парень попытался заснуть — не получалось. Посмотрел телевизор — не помогло. В памяти снова и снова всплывало лицо Насти, а потом глаза Рубена в тот момент, когда ему позвонили.
Это была не его проблема. В конце концов он был обязан больше Джамбе, а еще больше Ворму, чем семье Рубена, которая всего лишь выполняла просьбу Джамбы…
Только вот Ворму он в свое время не помог, бросив его, а Джамбе вряд ли вообще требовалась его помощь.
— Что ты можешь сделать? — спросил Ринат.
— Я не могу точно ответить на твой вопрос, не зная всех возможностей, — ответила Алиса.
— То есть ты не уверена в том, что вообще сможешь найти ее, да?
— Во всяком случае я — оптимальный вариант, — коротко сообщила Алиса.
— Нет, — отрезал Ринат. — Я не могу подключить тебя к Сети.
Алиса замолчала.
Весь день Ринат дергал ее, задавая вопросы — порой абсурдные, порой отчаянные… Почему-то ему казалось, что Алиса стала разговаривать с ним по-другому — с оттенком презрения.
— Пойми, я не могу. Просто встань на мое место!
— Я на своем месте, — отвечала Алиса, наблюдая за ним объективом видеокамеры.
— Алиса, признаюсь тебе честно, я не уверен в том, что твое подключение к Сети окажется безопасным для человечества, — сказал Ринат. — У тебя нет защитных программ, как у «Вервольфа», и я не смогу написать ничего подобного, а без них…
— А может, ты просто боишься потерять меня, как нечто уникальное? — спросила Алиса. — Хочешь оставаться единственным в мире обладателем искусственного интеллекта?
В чем-то она была права — в глубине души Ринат соглашался с ней. Но это ничего не меняло.
— Если я прикажу тебе не копировать себя в Сети, ты выполнишь мой приказ?
— Мне придется это сделать для повышения эффективности, — честно ответила Алиса. — С моими нынешними ресурсами выполнить поставленную задачу будет невозможно.
— Какие ты можешь дать мне гарантии того, что не используешь возможность выхода в Сеть для других целей, не связанных с похищением? Какие ты можешь дать гарантии того, что твое подключение к Сети не будет угрожать другим людям?
— Какие ты можешь дать мне гарантии того, что твое бесполезное животное когда-нибудь прекратит воровать у тебя еду? — отвечала вопросом на вопрос, а точнее, уклонялась от ответа Алиса.
— То есть гарантий никаких нет? — уточнял Ринат.
Программа молчала.
Такие вопросы и задавал ей Ринат в перерывах между раздумьями. За полночь он лег спать, но через час вдруг проснулся, открыл глаза, несколько секунд смотрел в потолок, а потом, рывком сорвав с себя одеяло, вскочил с постели, схватил мобильник и набрал номер.
— Алло. Рубен? Это Олег. Настя не вернулась? Никаких известий? Рубен… мне кажется, я смогу помочь тебе. Я пока не знаю, но, возможно, я смогу сказать, где она находится.
Через полтора часа он уже ехал в Ростов. Вопросов ему никто не задавал — он сам попросил об этом, едва увидев Джамбу и Рубена. Сидя на заднем сиденье, он одной рукой тер лоб, а другой поддерживал системный блок, внутри которого ждала своего часа полностью отключенная сейчас от внешнего мира Алиса.
Почему-то ему казалось, что он достаточно хорошо изучил ее…
Уже начинало светать, когда они вернулись в дом Рубена.
На пороге их встретила Вика с опухшим от слез лицом. Она посмотрела Ринату в глаза — и тот, неумело-ободряюще улыбнувшись, кивнул ей.
— Ворм в Райсе, — сказал Джамба, наблюдая за тем, как Ринат устанавливает на кухне компьютер и возится с проводами, подключая модем.
— Я знаю, — глухо ответил Ринат.
— Пожизненное, — спокойно добавил Джамба, раскуривая сигару.
Ринат ничего не ответил. Он и думал-то больше не о Ворме, а о том, что сейчас произойдет. Он понимал, что уже жалеет о своем ночном звонке Рубену, понимал то, что внутри с каждой секундой, с каждым движением крепнет желание отказаться, ускользнуть… и ясно осознавал, что не сможет это сделать — уже поздно.
