В меру манер. И конечно же, куча амбиций… Я надеялся на шоу, как его обломает реальная жизнь. А тут такое!»
Бунтующая душа не выдержала потока ярости, и кулак со всей силы ударил в дерево, что росло вдоль прогулочной дорожки. Удар был настолько сильный, что щепа веером разлетелась в стороны. Белая сердцевина дерева обнажилась и остро запахло древесиной. Молоденькая берёзка пошатнулась и стала заваливаться в сторону наполовину разрушенного ствола.
Виктор Александрович сделал несколько быстрых шагов от сломанной берёзы. И вместе с падающим деревом внутренний накал страсти медленно спадал. В душе полицейского вновь появлялось спокойная уверенность… Та самая, что помогла ему не только прорваться сквозь засилье аристократов, но и удержать достойное место в полицейском департаменте!
«Он не первый и не последний, — кулаки разжались и ладони небрежно оправили костюм. — В первую очередь, необходимо понять, чем он сумел меня подчинить. То, что это в его „контрактах“ — очевидно. Неплохой способ! Договор на пергаменте… красиво! Заставляет чувствовать значимость. Но что он подсунул в эти бумажки? Какие наноботы? Или, может, что-то из других технических безделушек? А, может, алхимия? Или это гипноз? Демоны его побери, он же с Некифоровыми подписал контракт!»
Глава полиции Петергофа потянулся к коммуникатору, чтобы связаться со старым боевым товарищем, но на середине движения рука словно отсохла. Плетью упала и не реагировала ни на какие движения. Виктор Александрович сначала дёрнулся, а затем выругался сквозь зубы, вспомнив, что это всё эффекты запрета о неразглашении!
— Ладно, не буду я ему звонить! — пропыхтел полицейский вслух недовольно, словно убеждая руку. Конечность нехотя начала двигаться. И коммуникатор оказался в руке полицейского, вот только в списке контактов он выбрал не Некифорова, а «доктор Щербаков»: — Алло, доктор? Я хотел бы записаться на полное обследование!
Из трубки донёсся чуть сонный, но по большей части недоумевающий голос.
— Причина? — полицейский пожевал губами… как бы он ни хотел сказать правду, но горло драло сухостью и сдавливало лишь при одной мысли. Потому пришлось обойтись более пространным: — Просто хочу провериться. Ничего серьёзного… Но включите в проверку средоточие маны и энергетические каналы!
Матерное согласие на обследование и обрыв связи стали ответом на просьбу полицейского. Тот был не в обиде — лёгкое хамство стоило профессионализма врача, который не станет болтать. Вот только одним звонком вечер не закончился и дальше в сеть ушло сообщение:
«Кицунэ, нужна информация по Артуру Тёмному. Все источники. Ставка по прейскуранту».
Виктор Александрович не ожидал мгновенного ответа. Он знал, что абонент предпочитает секретность и держать расстояние с клиентами. Но положиться на Кицуне можно — это один из немногих выживших представителей теневых структур, что остались в Питере после того, как глава полиции огнём и мечом прошёлся по криминалитету Северной столицы.
И с этими немногими выжившими лучше было дружить. За ними стояли такие силы, что у представителя власти перехватывало дух. Кроме того, оставшиеся жёсткой рукой, наравне с полицией, контролировали спокойствие в Питере и окрестностях. А при необходимости могли оказать и некоторые услуги.
Глава полиции Петергофа ещё по просьбе Некифорова поднял данные на Артура Тёмного. Но тогда он показался ему скучным и невзрачным… Единственное, что привлекло его взгляд: отсутствовала профильная стихия. Но мало ли причин почему её не указали?
Но вот теперь… Требовалось узнать всё, что можно и что нельзя.
Одновременно пальцы вбивали в коммуникатор новый номер.
— Значит, не нравится тебе «Арена»? Ну что же… — коммуникатор пиликнул, сообщая что связь установлена, и голос Виктора Александровича сразу стал уважительным и спокойным: — Господин Безруков, прошу прощения за поздний звонок, но у нас небольшие проблемы по нашему совместному предприятию…
Плотничество успокаивает, как, впрочем, и любая другая работа руками.
Маленький ножик в руках порхает, словно бабочка, срезая лишнее. Придавая нужную форму. Добавляя деталей и узоров. Ничего особенного — жёрдочка для клетки ворона. Самая простая, из дуба.
Мне пришлось перебрать не меньше двух дюжин веточек, пока одна из них не откликнулась на мой призыв. И не просто откликнулась, но согласилась стать жёрдочкой. Эта ветвь была с древнего дуба, который не один век стоял в лесу и был пристанищем для птиц и зверей. Эта ветвь любила тепло живого тела. И была готова вновь служить опорой… а значит, она будет верным насестом и Когтю.
Я же напевал себе под нос в порыве вдохновения древнего классика:
И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,
Видя важность чёрной птицы, чопорный её задор,
Я сказал: 'Твой вид задорен, твой хохол облезлый чёрен,
О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простёр,
Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простёр?'
Каркнул Ворон: «Nevermore».
Я потянулся к наждаку, чтобы довести до совершенства свою работу. Точность и аккуратность нужны не только в ритуалах и контрактах — любое дело нужно совершать с полной отдачей. Тем более, что ворон, наблюдая любопытным глазом, для меня главный судья.
— Господин, — мелодичный голосок Елены вырвал меня из медитативного транса работы. Не грубо, а осторожно и любя, как умеет только моя помощница. Я невидяще сморгнул и поднял взгляд на Елену, что стояла у спуска в подвал. Только после этого девушка решилась продолжить: — Прошу прощения, но к вам гости. Немного необычные… и требуют вас.
Занятно. Я никого не ожидал.
Дела у меня только во второй половине дня, а в первую я хотел немного отдохнуть после беготни последних дней и побыть с вороном — нужно больше времени проводить с питомцем. Но, как видно, моя репутация бежит впереди меня, привлекая людей. Даже интересно, кто бы мог ко мне наведаться?
Надеюсь, это не Белов, а то отделаться от этого писателя весьма проблематично.
Отряхнув опилки и древесную пыль, я в три прыжка выбрался из подвала и отправился к гостиной, куда Елена любезно усадила нашего гостя. Лёгкая перестановка мебели привела к тому, что теперь я выходил к гостям со спины: не очень вежливо, зато позволяет оценить собеседников заранее и при необходимости подготовиться.
И в этот раз первое, что бросилось мне в глаза: плюгавая макушка, лишь немного возвышающаяся над спинкой дивана.
Второе, едва уловимый запах… Тонкий, но одновременно едкий. Лаборатория или больница?
Но третье и самое главное, что заставило меня напрячься: аура… в целом, обычный В-ранг, возможно, даже на нижнем пределе, но были в ней нити и потоки энергии, несвойственной для подобного уровня силы. Несвойственные вообще человеку.
— Добрый день! Благодарю за ожидание, — с широкой улыбкой вышел я на свет. — Позвольте представиться: Артур Тёмный. Рад приветствовать в своём доме…
Я сделал многозначительную паузу, не особо тонко намекая, что хотелось бы знать, кто и на черта припёрся ко мне. Собеседник, и в самом деле небольшого роста, окинул меня раздражённо-оценивающим взглядом и, поправив чуть опалённые усы, небрежно бросил:
— Я от Кицуне.
Ситуация понятнее не стала. Хотя интриги мужчина, которому было явно за пятьдесят, нагнать сумел. Обдумывая эту мысль, я устроился напротив собеседника и честно признал свою некомпетентность:
— Должен признаться, что не совсем понимаю, о чём вы? Мой круг знакомых в Российской империи пока не так широк, потому запамятовать столь звучное имя… или всё же прозвище, я бы не смог.
— Демоны… С кем приходится работать! Минуту!
Собеседник бесцеремонно вытащил коммуникатор и набрал какой-то номер. Ответили ему быстро, и он что-то бросил в трубку. Разобрать не представлялось возможным — на этом устройстве была активирована специальная функция, которая искажала голоса собеседников для посторонних слушателей. А читать по губам… увы, сколько учителя-профайлеры ни бились, данную науку освоить я всё же не смог.
Наконец собеседник отложил трубку (которая оказалась дороже, чем казалась на вид) и посмотрел на меня.
— Придурки! Даже вводные корректно дать не могут! — и вздохнув, добавил уже спокойнее и деловито: — Просили передать, что я от вашей знакомой со стройплощадки.
— О! А вот это уже о многом говорит, — оживился я. — Чем могу быть полезен?
Жестом я попросил принести Елену напитки. Сегодня было жарко, так что, насколько мне известно, девушка готовила лимонад. И напитки у моей личной слуги получались просто фееричные!
— Я Марк Зенский. И я здесь для того, чтобы внести плату за артефакт, что вы передали Кицуне, — небрежным жестом из внутреннего кармана костюма мужчины на стол перекочевала пачка ассигнаций. Судя
