Виссарион повернул к ним, на ходу открыв огонь из пулеметов. Техники бросились врассыпную. Двое или трое попытались отстреливаться, но их моментально смели.
А Пирогов свернул налево – на противоположном конце деревни возвышался большой барак, огороженный колючей проволокой. Подъехав ближе, разведчики увидели, что рядом с бараком, возле ворот в проволочном заборе, стоят невысокая, метра три, деревянная вышка и небольшой домик. С вышки по приставной лестнице как раз спускался, смешно отклячив задницу, охранник, а из домика, на бегу натягивая противогазы, выскочило еще несколько фигур в защитных костюмах.
Пашка не удержался – выстрелил из Корда, и в заднице охранника образовалась лишняя дыра. Труп рухнул, сломав под собой лестницу. Вышка покачнулась и вдруг начала заваливаться набок, подмяв колючку. «Тигры» подкатили впритык к воротам и выскочившие из машин разведчики дружно ударили по разбегающимся охранникам из шести стволов. Не ушел никто. В домик охраны метнули пару гранат и там что-то вспыхнуло. Возможно, что занялся керосин из лампы.
Разведчики, разойдясь веером, оцепили площадку вокруг ворот, а двое бойцов рванули запоры на большой двери в торце барака. В огромном строении было полутемно. В свете нескольких крохотных окошек под самым потолком виднелся длинный проход между трехъярусными нарами.
– Эй, есть тут кто? – громко крикнул в сумрак Пирогов.
– Вратарь, ты что ли? – раздался в ответ удивленный возглас и с верхнего яруса соскочил Нахамсон. – Мать твою за ногу, полковник, вы что же – за нами пришли?
– Нет, блин, мимо проезжали! – усмехнулся Пирогов. – Ты здесь один?
– Девчонки, слезайте, это свои! – радостно заорал дядя Толя.
С нар посыпались женские тела. Что-то пулей вылетело из дверей барака и с воплем «Дядя Юра!» врезалось в полковника.
– Танюшка! Живая! – Пирогов сгреб девчушку в охапку. На глазах старого вояки проступили слезы. – Абрамыч, все здесь?
– Да все, кого Бритва из дворца увел! Четырнадцать особ прекрасного пола и аз, многогрешный, – кивнул Нахамсон. – Мы вроде как на карантине, так что нас и не трогал никто. Только меня пару раз таскали здешних механиков консультировать. Боречка, самка собаки такая, протекцию составил. Ак как вы?..
– Потом, Абрамыч, всё потом! – оборвал дядю Толю Пирогов. – Быстро садитесь в машины.
Девчонки, подхватив какие-то узелки, скоренько залезли в «Тигры».
Девчонки, подхватив какие-то узелки, скоренько залезли в «Тигры» (кому-то не хватило мест и пришлось сесть на пол, но лучше в тесноте со своими, чем в просторном бараке с чужими) и броневики рванули к дороге.
– Виссарион, Вратарю! – полковник неловко, из-за вцепившейся в него мертвой хваткой и не собиравшейся отпускать Танюшки, поднес к губам микрофон.
– На связи! – донесся из динамика бодрый голос лейтенанта.
– Доложи обстановку!
– Вертолеты уничтожены, – все сидящие в «Тигре» разведчики, включая Пирогова, радостно вздохнули. – Веду бой с лезущими со всех сторон из-под земли уродами. Есть потери – два трехсотых.
– Мы закончили! Повторяю, Виссарион: мы закончили! Отрывайся и уходи! – скомандовал полковник. – Ждем тебя на дороге в километре от деревни.
– Принято! – ответил Виссарион. – Но… если есть возможность – ударьте по направлению моего первоначального движения. Я окружен.
– Как тебя угораздило? – в сердцах рявкнул Пирогов.
– Я же говорю – они вдруг со всех сторон полезли! – прояснил лейтенант. – Вы ведь сами говорили, что у них в избах замаскированы входные тамбуры. А у меня не хватило людей, чтобы перекрыть все.
Юрий коротко выругался и оглядел сидящих в десантном отделении людей.
– Я пойду! – сразу поднял руку Пашка. – Высади меня на околице!
– И я! – вызвался Кот. Тут же все, включая водителя и Нахамсона, начали говорить: – Я тоже иду!
– Абрамыч, вот только тебя там не хватало! – зло сказал Пирогов. – Ладно, идем все! Вернее, не идем, а едем! Девчонки, ложитесь на пол!
«Тигры», уже почти вырулившие на дорогу, резко развернулись.
«Тигры», уже почти вырулившие на дорогу, резко развернулись.
Удара в спину двух броневиков подземные сидельцы не ожидали. Да и было в блокирующей группе всего человек двадцать. Половину разведчики перебили сразу, остальные разбежались.
Однако общее количество противостоящих группе Виссариона достигало ста человек. И лейтенанту реально приходилось жарко. Даже для того, чтобы просто выйти из боя, пришлось потратить немало времени, нервов и боеприпасов. Наконец четыре «Тигра» вырвались из деревни и, отъехав на пару километров, остановились для перегруппировки. Бойцы, наконец, смогли отдышаться, раненым оказали первую помощь, девушек равномерно распределили по машинам.
– Тащ полковник, а как же другие девчонки? – спросил Кот. – Те, которых в прошлые годы похитили?
– Ты думаешь, я не хочу их освободить? – начал заводится Пирогов, но сразу потух и устало сказал: – Они сейчас под землей, сержант! Нас шестнадцать человек, из них двое ранены – а врагов немеряно! Даже если мы подберем второй взвод… Сам понимаешь!
Кот грустно кивнул. Полковник оглядел свое войско и громко сказал:
– Но мы еще вернемся, парни, я обещаю! А сейчас – не расслабляться! Впереди бродят два бэтээра, да и броневики с соседних опорных пунктов могут нагрянуть на огонек. Предельное внимание, ребята! Теперь с нами гражданские и с нас особый спрос! По машинам!
Глава 7
На разгромленной заставе их уже поджидали. С соседних опорных пунктов успели подтянуться дополнительные силы. Около тридцати человек заняли оборону у ворот, а в бетонных укрытиях стояли три «Тигра». Прорываться с ходу полковник не решился. Разведчикам пришлось спешиваться и атаковать противника по всем правилам. Завязался позиционный бой, в котором время играло на стороне врага – с каждой минутой повышалась вероятность удара в спину оправившихся главных сил из бункера.
Положение спас второй взвод. Услышав на разгромленном КПП шум затянувшейся перестрелки, лейтенант Кленов оставил в засаде двух гранатометчиков, а с остальными бойцами атаковал противника с тыла. Враг не выдержал двойного удара и, бросив позиции, в панике бежал, бросив на поле боя все тяжелое оружие и бронетехнику.
Пока отряд полковника собирал трофеи и грузился, на главной дороге показался патрульный бронетранспортер. Он открыл огонь из башенного КПВТ с огромной дистанции в полтора километра. Точность стрельбы оставляла желать лучшего. Видимо, подъехать ближе для ведения прицельного огня патрульные опасались. Но и разведчикам было не слишком комфортно слушать жужжание пролетающих над головой огромных, как огурцы, пуль.
Взять БТР лихим наскоком, как в предыдущие разы, не представлялось возможным – эффект неожиданности утрачен. Пашка дал в сторону врага несколько очередей из Корда и даже добился пары попаданий, но всё зря – пробить броню на таком расстоянии не удалось. Полковник собирался уже бросить технику и уходить через лес пешком, но в этот момент бэтээр взлетел на воздух. Не теряя времени, Пирогов скомандовал грузиться, и через тридцать секунд колонна рванула по деблокированной дороге.
Не доезжая ста метров до взорванного БТР, головной «Тигр» притормозил. Из кустов выскочили гранатометчики второго взвода. Пользуясь тем, что все внимание экипажа бронетранспортера оказалось приковано к заставе, бойцы подкрались на близкую дистанцию и всадили в противника пару противотанковых гранат.
Провожаемые приветственными криками своих товарищей, гранатометчики запрыгнули в броневик, и колонна вновь двинулась вперед, объезжая пылающую броневую коробку.
Ехали быстро, наблюдатели на головном джипе, предельно напрягая зрение, пытались высмотреть на дороге второй патрульный бронетранспортер. Но до самой темноты так никого и не встретили. Похоже, что экипаж мобильного патруля не захотел разделить судьбу своих товарищей, встретившихся с разведчиками в открытом противостоянии.
Большой придорожный ДОТ отряд Пирогова миновал уже в сумерках. Долговременная огневая точка безмолвствовала – с той стороны не прозвучало ни единого выстрела. Гарнизон не решился вступать в бой с «бандой кровожадных бредунов», пронесшихся ураганом по территории анклава. Соответственно и разведчики не стали связываться с ДОТом – время было дороже.
Полковник не стал останавливаться на ночлег, и колонна броневиков, включив фары, двигалась всю ночь. Водители менялись через каждый час. Первую остановку Юрий сделал только после восхода солнца, когда семь трофейных «Тигров» подъехали к месту стоянки собственной техники отряда. Здесь Пирогов разрешил короткий привал для приема горячей пищи и дозаправки.
Сгоревшую Михайловку миновали в полдень. Пашка, пересевший за руль «Геленвагена», притормозил у пепелища и вышел из машины.
