— Да?
— Как продвигается работа со спутником? — спросил Эйзентрегер.
— Изучаем ошибку, — ответил Лекс. — Подозреваем, что её вызвала Алина. Ждём, когда она вернётся, чтобы продолжить изучение в более полном объеме.
Почему-то ему показалось, что Эйзентрегера в данный момент не очень волновали результаты работы хакеров.
И это предположение оказалось верным. Выслушав где-то там у себя перевод этой казённой фразы, Эйзентрегер спросил:
— Эта девушка, Алина… ты раньше никогда не встречался с ней? До того как поселился в соседней квартире?
— Нет, — ответил Лекс. — Никогда.
— Может быть, с её тётей?
— И с тётей не встречался. А что?
Ответ Эйзентрегера был неожиданным.
— Они въехали в эту квартиру за несколько дней до того, как в ней поселился ты. Мне кажется, для тебя это новость.
Для Лекса это действительно было новостью.
— Я думал, они там жили по меньшей мере шесть лет. После того как случился пожар, в котором Алина пострадала.
— Девушка пострадала не от пожара.
— Да, я знаю. От пожара только ожоги, а ещё была взрывная волна, угарный газ, шок от гибели родителей…
— И нейротропные вещества.
— Что? — переспросил Лекс.
— Химические соединения, влияющие на психику человека. Организм человека вырабатывает такие вещества, но наши специалисты не исключают, что их ввели девушке искусственно и в очень большом количестве.
Лекс стоял неподалёку от блока и заметил, как в окне появилось лицо Жана. Он смотрел в сторону Лекса, через пару секунд рядом с ним возникло лицо Андерса. Лекс махнул им, чтобы они отвалили и не раздражали своим любопытством, после чего спросил у Эйзентрегера:
— Вы про наркотики говорите, что ли?
— Нет, я говорю не про наркотики, — ответил тот. — Пептиды. Адренокортикотропные гормоны, например. Эндорфины. Некоторые соединения обладают свойствами затормаживать развитие человека, погружая его разум в летаргический сон. Некоторые воздействуют на центральную нервную систему. Если пожар был, то в это время Алина получила одну или несколько доз подобных веществ.
— Что значит, если пожар был? — не понял Лекс.
— Возможно, никакого пожара не было. Мои люди не нашли никаких упоминаний о нём, хотя искали очень тщательно.
— Плохо искали ваши люди, — ответил Лекс с некоторой долей злорадства. — Дачный поселок Полушкино под Москвой. В пожаре погибли её родители. Несчастный случай, взорвался баллон с газом. Можете проверить.
— Ты купил эту информацию у «Синдиката Д»? — спросил Эйзентрегер.
— Да.
Несколько секунд в трубке была тишина. Лекс даже заподозрил сначала, что связь разорвалась, но штурмбанфюрер снова заговорил:
— Те, кто торгует информацией, рано или поздно начнут её подделывать. Скажи, Алексей, это ведь их агенты посоветовали тебе эту квартиру?
— Ну да. — Лекс кивнул, хотя Эйзентрегер этого не мог видеть. — И что? В чём дело?
— Дело в том, что последние шесть лет Алина находилась в одной швейцарской клинике недалеко от Женевы. Она выписалась оттуда незадолго до твоего приезда в Москву. Клиника, к слову говоря, очень дорогая. И мы подозреваем, что один из её владельцев, возможно, имеет непосредственное отношение к высшему руководству «Синдиката Д».
Для Лекса, убеждённого, что девушка была просто соседкой, которой не повезло в жизни, услышанное показалось абсурдным. Выдумкой Эйзентрегера, внезапно решившего подшутить над одним из своих работников.
Конечно же, Лекс понимал, что Эйзентрегер не из тех людей, кто тратит своё время на глупые розыгрыши.
— Вы считаете, что Синдикат специально подсунул её мне?
— Возможно, не тебе, — ответил Эйзентрегер. — Так или иначе, она сейчас там, где и должна находиться. Ты когда-нибудь слышал о веществе под названием меланин?
— Который на цвет глаз влияет?
— Не только. Суть в том, что у Алины очень низкий уровень меланина. Такой обычно бывает у альбиносов, но она не альбинос.
— И что это значит?
— Ничего. — Эйзентрегер осёкся и вдруг резко сменил тему. — Что с той ошибкой спутника, про которую ты говорил? Удастся её как-то использовать?
Если Лекс и сомневался до этого разговора, стоит ли рапортовать о возможных успехах, то теперь у него не было никаких сомнений в том, что спешить не стоит. Чёрт его знает, что за игру ведет Эйзентрегер… лучше повременить с признаниями.
— Пока нет. Возможно, в ближайшее время что-то разъяснится.
— Хорошо. Завтра увидимся, расскажешь лично.
Лекс вздрогнул.
— Вы завтра будете здесь?
— Да, ближе к вечеру. Со мной приедут ещё несколько специалистов, работавших над спутником… в другом проекте. Возможно, вместе у вас получится быстрее. Конец связи.
Лекс отдал телефон охраннику, поджидавшему неподалёку, потом вернулся к друзьям.
Все сидели в тишине, никто и не собирался заниматься тестированием. Ждали его.
— Ты ему сказал? — услышал Лекс с порога.
Похоже, всех волновал этот вопрос, озвученный французом.
— Нет, — ответил Лекс. — Но он завтра прибывает сюда лично. Так что в любом случае узнает. Прибудет не один, а с какими-то специалистами по спутникам.
— Значит, мы до завтра должны решить. — сказал Индевять.
— Что решить? — не понял Лекс. — Говорить ему или нет, что мы хакнули спутник?
Все переглянулись. Несомненно, в группе наблюдался сговор, и только один Лекс не совсем понимал, о чём идёт речь.
— Ну, давайте, объясняйте, — буркнул Лекс. — Как можно утаить это от Эйзентрегера?
Андерс кивком показал на дверь.
— То есть? Убираться отсюда?
Андерс кивнул, подтверждая правильность хода мысли.
— Вы хоть представляете себе, кто он такой?
— Пофиг, кто он такой, — сказал Андерс. — Я представляю другое. Один спутник на рынке стоит от трехсот до полумиллиона. И настраивают их не всем, поэтому спрос превышает предложение. А у нас этих спутников… — Андерс рукой нарисовал в воздухе перевернутую восьмерку. — Эйзентрегер платит хорошо, но несоизмеримо меньше.
А если он получит копию взломанного спутника, то, прежде чем мы опомнимся, их будут продавать по доллару в «Эппл Сторе», и нашей доли там не будет.
— Такой шанс выпадает раз в жизни, — сказал Жан. — Надо отсюда уходить.
— Как? По камням и льдам на двух неработающих вездеходах? А с охраной что делать? — Лекс скептически покачал головой. — Думаете, Эйзентрегер нас отпустит?
— У меня есть связи в «Армаде», — сказал Индевять. — Дадим координаты этой базы, через несколько часов здесь будет отряд элитных головорезов, которые разорвут любого, кто попробует нас остановить. Инсценируем, как будто снова напали дашнаки, пока Эйзентрегер поймёт, что тут произошло, мы уже выберемся отсюда. А когда выберемся, у нас будет столько денег, что мы любую корпорацию нагнём.
— Эйзентрегеру это не понравится.
— Конечно, — сказал Индевять. — Мне бы это тоже не понравилось. Но в этой жизни всегда кто-то теряет, а кто-то находит, и я предпочитаю находить. А ты, Лекс?
Колебался Лекс недолго. Аргументы были более чем убедительные. Такой шанс действительно выпадает только раз, и если его не использовать, то остаток жизни превратится в вечное воспоминание и сожаление.
— Я с вами, — кивнул Лекс. — Только не тормозим, делаем всё быстро, чётко и оперативно.
Индевять не обманул, он действительно знал резидента «Армады», одного из трех, решавших вопросы организации в США. С его помощью наёмников нашли очень быстро. Отряд из трех десятков человек за пятьсот тысяч должен был прибыть на метеорологическую станцию и поступить в распоряжение богатых заказчиков.
— На рассвете будут, — сказал Индевять, закончив переговоры. — Вывезут нас на американскую авиабазу под названием Туле, тут недалеко. Оттуда военным самолётом перекинут на базу Эндрюс в США. Доберёмся до Нью-Йорка, осядем в Квинсе, а там нас никакой Эйзентрегер не достанет.
— А пока у нас есть время выяснить, что там за программы у нас установились, — сказал Лекс. — Спутник, расскажи поподробнее про комплекс программ, которые ты установил. Это действительно антивирус для «Стакса»?
Оказалось, что этот комплекс действительно был антивирусом. Для той модификации «Стакса», которую сделал Лекс и которая содержала угрозу для абстрактного носителя, использовавшегося спутником. Антивирус распознавал те части «Стакса», которые прописывались на жестком диске, и стирал их.
Оставалось только расширить базу и прикрутить к ней анализатор. Для их команды дело нескольких дней, может, недели.
— Кажется, мы сорвали куш, парни, — объявил Индевять. — Теперь главное — его не упустить.
— Почему мы едем в Нью-Йорк? — спросил Словен.
— Потому что там «Армада» прикроет, это раз, — начал перечислять Индевять. — У меня там есть знакомые федералы, которые помогут с документами, это два. Там находятся все деньги мира, и там мы отыщем любых покупателей, это три. В Квинсе, а точнее в Джексон-Хайтсе, нас вообще никто не найдёт, если мы сами этого не захотим, это четыре.
