Мякиш слушал его, нахмурив лоб. Сталкер все верно говорил и со своей позиции был несомненно прав. Как бы ни хотел разведчик думать по-другому, но сейчас и он, и Антон — лишь обуза для Кремня. Это они нуждались в проводнике, а не наоборот. Мужчины смотрели друг другу в глаза, и оба понимали, что больше выяснять нечего — все предельно ясно.
— Если хочешь, — сказал сталкер, — можешь вернуть его, и догоняйте меня. Я обещал, что выведу вас, и от своих слов не отказываюсь, но кланяться ни перед кем не собираюсь…
В этот момент раздался крик Антона.
Пока они выясняли отношения, парень умудрился угодить в ловушку, и она медленно поднимала его над травой.
Сталкер и разведчик одновременно выругались и почти бегом направились к нему.
Мякиш немного отстал, в очередной раз удивившись способности Кремня чувствовать аномалии. Когда он догнал сталкера, тот стоял недалеко от сучащего ногами в воздухе Антона и вытирал со лба пот.
— Кремень! — завопил разведчик. — Какого хрена ты стоишь?! Вытаскивай его!
— Не собираюсь! — спокойно ответил сталкер.
Мякиш изумленно уставился на него. Антон скулил от страха, поднимаясь все выше. Он уже находился почти в трех метрах над землей. Кремень почесал в ухе, вздохнул, задрал голову и произнес с ехидной улыбкой:
— Антон, вот скажи мне… Как можно определить наличие рядом ловушки под названием «лифт»?
— «Л-лифт»? — дрожащим голосом повторил парень.
— Тьфу ты, — облегченно выдохнул Мякиш, поняв, что Антону ничто не угрожает.
— Да, «лифт». Так как? — продолжал выспрашивать Кремень.
— Вытащите меня отсюда, — жалобно попросил молодой человек, глядя на своих спутников сверху вниз.
— Сначала ответь.
— «Лифт» можно определить по втягивающемуся в него воздуху. — Парень немного успокоился, вспомнив, что эта аномалия далеко не самая опасная.
— Из-за чего вокруг аномалии создается что? — Сталкер, видимо, еще не закончил экзамен.
За Антона ответил Мякиш:
— Создается область пониженного давления. Может, уже вытащим его оттуда?
— А еще, — Кремень будто не слышал разведчика, — от «лифта» ощутимо тянет холодом!
— Да, я помню, — быстро сказал парень. — И чувствую!
— Тогда какого хрена ты в него вляпался?! — заорал сталкер. — Что, кровь так от обиды кипела, что не почувствовал, да?
— Там… люди, — вдруг произнес Антон, глядя куда-то вдаль.
— Где? — Мякиш тут же присел и потянул вниз Кремня.
— На опушке. Двое, и с ними какие-то животные… Мякиш!
Разведчик сразу встревожился. Парень до этого еще ни разу не обращался к нему по прозвищу, значит, сейчас происходило нечто экстраординарное.
— Что там, Антоха?
— Это, кажется… фанатики… — Голос молодого человека сорвался от пробудившегося страха. — И они спустили собак! Четырех!
— Каких собак?! — воскликнул Кремень, сбрасывая руку Мякиша и поднимаясь.
— Крупные, темно-коричневые. — Висевшему над землей Антону было отлично видно, как, оставляя в траве четыре примятые дорожки, к ним неслись животные.
Сталкер сунул руку в рюкзак и достал аккуратно свернутую веревку.
— Хватайся! — велел он и бросил бухту Антону.
Раньше парня веревку подхватила аномалия и едва не унесла у него из-под рук, но Антон все же ухитрился поймать начавшие распускаться кольца.
— Постарайся спружинить при падении, — сказал Кремень. — Мякиш, тянем!
Без особых усилий они вытащили парня из ловушки, он удачно приземлился, и сталкер быстро повел товарищей в сторону совхоза. Через несколько минут им пришлось остановиться — сзади их нагоняли те самые собаки: хорошо было слышно их шумное дыхание и приближающийся топот. Все трое развернулись навстречу надвигающейся угрозе. Кремень взял ультразвуковую гранату, Мякиш присел на колено и приник к прицелу «Калашникова», Антон приготовил пистолет.
Трава расступилась, и на них выскочили вовсе не собаки, а самые настоящие кабаны. Сначала один, следом второй, и если верить словам Антона, то на подходе были еще два. Сталкер активировал и бросил гранату. Мякиш выстрелил, и пуля пробила череп первого мутанта. В этот момент сработала «уза». Второй кабан взвизгнул и шарахнулся от нее, скрывшись в траве. Судя по звукам, два других зверя тоже испугались ультразвука и разбежались.
— Антон! — рявкнул Кремень. — Ты же говорил, что они собак спустили!
Молодой человек хмуро пожал плечами:
— Откуда мне было знать, что кабанов можно так надрессировать?
— Не говори ерунды! — отмахнулся сталкер. — Никто не может приручить и тем более «надрессировать» кабанов!
— Они явно подчинялись приказам людей, поэтому я так и подумал.
Мякиш водил автоматом из стороны в сторону, пытаясь ориентироваться на звук.
— Хрен его знает, кто кого приручил, но мне тут не нравится! Давай уходить, а то в этой долбаной траве ничего не видно! — сказал он.
Сталкер молча подхватил с земли ультразвуковую гранату и быстро пошел к совхозу.
Мутантов больше не было слышно. Прирученные кабаны… Таких Кремень еще не встречал. Да какое там, даже не слышал о них! Были случаи, сталкеры пытались дрессировать псевдособак или слепых псов — правда, без особого успеха. Мутанты в принципе не поддавались дрессировке, даже собаки, не говоря уже о кабанах. Скорее всего, парень ошибся с перепугу. Что в общем-то не мудрено — ведь в аномалию влетел.
До совхоза оставалось не так уж и много, к тому же попадались большие участки чистой земли, поэтому к тому моменту, когда у звуковой гранаты закончился заряд, они почти выбрались с поля.
Слева от элеватора виднелись административные постройки, обнесенные кирпичным забором с обвалившимися секциями. За створками ворот, на каждой из которых красовались облезлые звезды, находился механодвор с чередой полуразрушенных гаражей и обгорелой мастерской. Рядом с постройками догнивали ржавые остовы грузовиков, тракторов и посевной техники.
Надо всем этим на три этажа возвышалось бывшее административное здание. Некогда белые, стены сооружения пожелтели, штукатурка обвалилась, обнажив местами кирпичную кладку. Крытая железом двухскатная крыша давно растеряла большую часть оцинкованных листов. Те же, что не оторвало ветром, теперь ржавыми полосами лежали на почерневших от дождей досках решетника.
Возле ворот Кремень прижался к забору, подождал спутников и негромко проговорил:
— Будьте внимательнее. На месте Филина я бы остановился здесь, — он указал на трехэтажное здание бывшего правления совхоза. Потом неожиданно обратился к Мякишу по имени: — Леонид, не забывай, что все раны, полученные Филином, отображаются на моем сыне. — Сталкер понимал, что так просто бандита не взять. И сам внутренне готовился к тому, что придется бить Филина, а может, даже и оглушить.
— Ладно, Кремень, не переживай, постараемся спеленать ублюдка нежно и ласково. Только и сам не забывай, что у этой мрази пушка Антона, — предупредил Мякиш.
— Помню, — кивнул сталкер.
Он посмотрел на заросшее травой поле, чтобы убедиться в отсутствии угрозы с этой стороны, потом осторожно заглянул в щель между створкой ворот и забором.
Не заметив никакой опасности, пригнувшись, быстро перебежал к ближайшему укрытию, в роли которого выступил ржавый трактор с одной гусеницей. Через несколько секунд к нему присоединились остальные, и, перемещаясь по очереди короткими перебежками, они двинулись дальше. Двор был на удивление чист от ловушек, Филин тоже не показывался, поэтому путь до здания занял не больше пары минут.
Входная дверь оказалась забаррикадирована изнутри. Кремень осмотрелся. Окна первого этажа лишились своих стекол давным-давно, и под прикрытием Мякиша сталкер осторожно приоткрыл ссохшиеся рамы, подтянулся и забрался внутрь. За ним Антон, а потом и разведчик. Мякиш знаками показал, чтобы спутники подошли. Когда все трое оказались так близко, что едва не касались друг друга лбами, он прошептал:
— Двигаемся как можно тише. Кремень, в зданиях бывают аномалии?
— Да. А подвалы — излюбленное место мутантов.
— Тогда вдвойне осторожно. Теперь я поведу. Лучше меньше говорить, поэтому запомните некоторые условные сигналы. Антоха, смотри внимательно.
Мякиш быстро провел ликбез на тему того, как использовать пальцы вместо слов, потом взял автомат наизготовку и приступил к обыску здания.
Кремень не был против того, что руководство перешло к разведчику. Сталкер понимал, что спецподготовка последнего сейчас как нельзя кстати, поэтому беспрекословно выполнял все его указания. Но двигаться бесшумно все равно не получалось. Потревоженный ботинком камень, раздавленный осколок стекла, задетый плечом кусок шелушащейся краски на стене — все отдавалось эхом между пустыми стенами. К этому добавлялись скрип открываемых дверей, хлопанье оконных створок от возникавших сквозняков и дрожание ржавых перил на лестнице.
