— А теперь расскажи, мой друг, с какой целью ты клонируешь своих древних хозяев? Вы собираетесь сместить Тена?
— Я настоятельно советую вам отпустить этот дрон. Он создал исключительно для удобства общения и не несёт в себе иной информационной нагрузки. В действительности, мой разум пронизывает весь Та-Дуат, подобно принципу работы Аритайны. Кстати, о ней. По моим подсчётам, она уже должна была полностью восстановить контроль над городом.
Теперь, когда на него не охотится каждый ном в городе, Тен справится с одной цифровой нейрокопией.
— Я вас предупредил.
— Ты мне не ответил.
— Я обязательно сделаю это, но для начала, давайте избавим вас от ваших побочных эффектов. Ко мне подплыла гравиплатформа со стаканом какой-то мутной жидкости.
— Теперь, когда я узнал твой секрет, решил меня отравить?
— Нет! Клянусь главными этическими заповедями нирилигов! — При слове «этика» я устало побился головой об стену. — И они вовсе не собираются никакого смещать.
— Ты-то откуда знаешь? — дрон молчал. — Через какое время проснутся твои хозяева?
— Процесс только начался. Ещё около полутора месяцев. И я бы на вашем месте был рад. Теперь — они будут вашими новыми сородичами.
Этой информации моя психика уже не выдержала, и я залпом выпил предложенную отраву.
Глава 28
ГЛАВА 28
Парящий дворец номарха Кредесской техно-теократии.
Неделю спустя.
— Нашли Рахта?
Мы с Тенемхетом стояли на огромной каменной террасе, утопающий в растениях. Под ногами лежал весь Анар-Карас. Вид с высоты птичьего полёта. Но теперь мне больше нравился Нижний мир. Он отрицательно помотал головой:
— Сбежал с планеты.
— И Крэйннара тоже?
— И Крэйннара тоже.
— Класс.
При упоминании этого имени за нашей спиной опять сплющилась какая-то мебель. Пожалуй, этого лучше вообще не поминать.
— Как у тебя с Девч… с Аннарин?
Тенемхет набрал побольше воздуха в лёгкие и с шумом выпустил его, облокачиваясь на перила и глядя вниз:
— Ну, нам предстоит ещё много работы.
— Удачи, — засмеялся я, заранее жалея бедолагу.
— Да.
— Угораздило же тебя.
— Да.
— Она очень добрая. В глубине души. Сильно глубоко, но если докопаться, — Тен пристально смотрел на меня.
— А ты, как вижу, докопался?
— Просто под давлением обстоятельств. Я не люблю лишних привязанностей.
— Да, ладно. Ты уже привязался ко всем нам, и к ней больше всех.
Я молча кивнул и снова стал рассматривать небоскрёбы и улицы, которые отсюда казались совсем игрушечными: да, я привязался и к Дахраригу и при этом очень хотел его покинуть.
— Знаешь, почему мы так любили нейросети? По той же причине, что и зверушек, — начал номарх и погладил подошедшего к нему огромного серого пса с усами и бородой.
— Непредсказуемая предсказуемость. Ты не знаешь, что сделает собака в следующий момент: оближет тебя, ляжет на твою подушку задницей, завиляет хвостом или состроит обиженную рожу. Но это всегда будет что-то смешное, — псина встала на задние лапы, и её голова оказалась точно на уровне физиономии Тенемхета, которую она лизнула. — Ты точно знаешь, что тебя это умилит или развеселит, и твоя очерствевшая душа немного расслабится.
Так же в начале было и с нейросетями. Мы играли с ними как с игрушками, никогда не зная, какой ответ или решение они выдадут. Это всегда было неожиданно, но мы знали что всегда будет удивительно. Когда от железки ничего не ожидаешь, а тут вдруг такое!
Люди перестали удивлять друг друга. Вот ты.
— ?
— Ты ведь точно знаешь, что ответит или скажет тебе другой человек?
Я кивнул:
— Когда долго наблюдаешь за людьми, выясняется: что набор ответных эмоций и реакций конечен, стало быть, предсказуем. Любое поведение оказываются просто набором паттернов.
— Именно их мы и вписали в алгоритмы нейросетей. Получилось очень правдоподобно. А потом они стали выдавать свои компиляции, и это было ещё более удивительно. Особенно для тех, кто уже забыл что это такое. А потом, все вышло из-под контроля.
На горизонте вокруг Анар-Кераса медленно и красиво оседали пылевые облака от подземных подрывов криоковчегов Аритайны.
— И какой у тебя план насчет меня? Я так понимаю, душещипательная история о том, как я пару раз спас твою задницу, не засчитается Межгалактическим советом для моей амнистии?
— Не-а. Им плевать на мою задницу. И на тебя. Зато они очень обиделись на тебя и ту деву, что является тебе во снах: вы уничтожили их имущество, абсолютно бесценное, а такое они не прощают. Я уже говорил: самым удачным будет представить тебя как представителя древней, вымершей, но вновь возродившейся расы. Тогда ты будешь представлять ценность, которую они точно не смогут проигнорировать. И давай подождём несколько недель, пока не проснутся те чуваки, которых Харат выращивает в своём навороченном инкубаторе. Если они признают тебя за своего, а я думаю, что признают, ты отправишься на Альцинирус-Вейра в составе их делегации.
— А ты не боишься их пробуждения?
— Я ничего не боюсь.
— А если не врать?
— Конечно, блин, боюсь. Я понятия не имею, какая хрень скопилась в их мозгах за сотни тысяч лет. Но если судить по Харату — они должны быть способны к адекватному общению. В конце концов, это мы их деградировавшие потомки.
— Ну, да. Аритайна тоже якобы венец эволюции нейросетей — и вот результат.
На горизонте раздалось ещё несколько взрывов.
— Я не могу препятствовать их пробуждению просто потому что боюсь. Это слабость. Может, они ещё откажутся полезными.
— И заберут у тебя трон.
— Хрена с два, — я заржал. У этого точно не заберут. — К тому же ты замолвишь за меня словечко перед своими новыми родственничками.
— Откуда я знаю, может, в отличие от Харата, они посчитают меня ошибкой и извращением их генокода, подлежащим уничтожению.
— Харат сказал, их симбионты не ошибаются. И все обязаны будут признать их выбор.
— Ошибаются все, — возразил я.
— Окей, просто не переубеждай в этом Харата и подрощенных нирилигов.
— Так, и если МГС не согласятся с моей ценностью? Меня там всё-таки грохнут?
— Не грохнут. Душещипательную историю о моём спасении я тоже подключу. Но не только это, — Тен так хищно ухмыльнулся, что даже стало не по себе. Он хлопнул в ладоши и потёр их, продолжая маниакально улыбаться и глядеть вдаль. — Я такое раскопал с помощью твоей подружки-телепата. Не поверишь, куда от моих олухов тянется заговор против меня.
— Неужели в МГС?
— В конечном итоге, некоторые хвосты торчат именно оттуда. Так что я буду их шантажировать, и поверь, у меня будет такой пакет претензий, что твоё помилование будет идти одним из предпоследних пунктов в моём списке требований.
— Спасибо, — процедил я. — Я ценю твою честность.
— Нет, серьезно, Дан-Эйра, — он похлопал меня по плечу. — Без тебя я был бы уже мёртв. Я говорил, что у меня нет друзей. Но если б были, я точно мог бы назвать тебя одним из них.
— Сейчас расплачусь, — хмыкнул я и тоже облокотился о каменный портик террасы, глядя вниз. — Как ты вернешь мне память? Ко мне вернулось столько воспоминаний за последнее время, но я не могу их связать. Какой-то ворох информации, из которой жизнь так и не складывается во что-то единое.
— Пойдем.
Мы пришли в частный медицинский модуль, расположенный прямо во дворце, и он был довольно большим, включая несколько залов научной лаборатории, в одном из которых уже стоял регенерационный саркофаг нирилигов. Внутри была очень маленькая женщина. Хотя это было понятно лишь по общим очертаниям. Кожа ещё даже не была клонирована.
— Это айн? — предположил я, увидев, как регенератор заложил в настройки волосы абсолютно белого цвета.
— Раньше она была им. Сейчас я восстанавливаю её на основе генокода кредессов, или ахрагов. Она бы предпочла это слово.
