— Государь Иоанн Васильевич, — закончил перечислять официальные титулы царя новороссийский посол, перейдя к деловой части разговора. — Государь Иоанн Васильевич, царство Новороссия недавно закончило войну с тремя странами, Скотландией, Венецией, да Священной римской империей. Кланяется тебе, государь, наместник Пётр Иванович, церковной утварью, да реликвиями редкими, взятыми в самом граде Венеции. Два воза дорогих дароносиц, икон и прочего церковного имущества ныне ко двору мы доставили. Среди них частица мощей святого Николая-Чудотворца, часть десницы святителя Василия Великого, мощи святителя Феодора. Прошу принять наш скромный дар с заверениями в дружбе и любви.
— Государь наш благодарит наместника Петра за бесценные дары. — По кивку царя ответил его внук Василий, грамотно и с достоинством отвечая на речь посла. Царственный отрок подошёл к послу, и, с поклоном принял, один за другим, три ларца с мощами святителей. После чего передал их с помощью служки царю. Затем Василий вернулся на своё место, аккуратно сел в своё кресло.
— Наместник Пётр от имени царства Новороссии предлагает Руси построить железную дорогу, чугунку, от Москвы до Риги. Деньги, надобные для этого строительства, выделит Новороссия, она же поставит с помощью Западного Магадана, потребное количество рельсов. От Руси нужны будут деревянные шпалы, да рабочие, числом до пары тысяч душ. Хотя, при необходимости, рабочие руки может и Новороссия найти, пленных немцев на войне мы взяли более тридцати тысяч душ. — Посол перевёл дыхание и продолжил. — Ещё наместник Пётр Головлёв предлагает Руси заключить обоюдное соглашение о беспошлинной торговле новороссийских и русских купцов. Такая торговля для пользы государственной токмо будет. Уже десять лет беспошлинно торгуют между собой православные страны в Европе, коих набирается четыре, — Швеция, Западный Магадан, Новороссия и Польская империя. Всем государствам отмена пошлин лишь на пользу, что все подтвердить могут, народы наши богатеют и с большего прибытка подати платят бо́льшие в казну. Другим же странам, разным католикам из Франции, цесарцам, да прочим, от такой нашей торговой дружбы заметный убыток происходит. Наместник Пётр полагает, что взаимный отказ от пошлин между Русью и Новороссией, пойдёт на пользу православному народу обеих стран.
— Мы выслушали предложение царства Новороссии, — Иоанн милостиво кивнул послу, давая понять об окончании приёма. Задумался, невольно поглядывая на мощи святителей, как мальчик на игрушку. Мелькнула шальная мысль, что в сравнении с такими подарками какая-то чугунка сущий пустяк. Не умеют эти магаданцы мыслить по-государственному. Вещи приходят и уходят, ломаются, портятся, а мощи святых — это вечность, возможность прикоснуться к Господу хоть частицей души. С такими дарами и Русь православная станет ближе к Господу. Какая там чугунка, ради такого святого дела, можно и пошлины отменить. Ну ладно, с этим успеется.
Иоанн Васильевич быстро завершил приём, оставшись с подаренными ларцами, чтобы лишний раз приобщиться к благодати. Он слегка касался ладонями ларцов с мощами и размышлял, как обрадуется такому дару патриарх всея Руси, обдумывал, куда можно отослать такие дары. Какой монастырь или храм достоин великого дара, возможно, лучше новую церковь построить, например, «Трёх святителей». Если новый храм ставить, то где место ему будет? Такие благочестивые мысли привели душу государя в приподнятое радостное настроение, на обед он шёл с улыбкой и верой в великое будущее Руси. А через два дня новороссийскому послу передали указ царя о строительстве чугунки и подписанный договор по взаимному обнулению пошлин между Новороссией и Русью. Договор, подписания которого магаданцы добивались последние десять лет, наконец, был заключён.
Новороссийские войска выходили из захваченных областей королевства скоттов. Бывшие ополченцы за два месяца боевых действий набрались боевого опыта, пообтесались, подражая немногочисленным ветеранам. На войне взрослеют быстро, в устало шагающих на юг походных колоннах не осталось восторженных любителей «пострелять по врагу». Возвращавшиеся в родные дома ополченцы хлебнули свою чашу военных тягот в полной мере. Нет, боевых потерь среди бойцов было очень мало, погиб один из сотни ополченцев, но, это были погибшие друзья, соседи, односельчане. Только на своём горьком опыте ополченцы поняли, что лучше проливать пот на войне, нежели свою кровь. Случись сейчас новая война, ополченцы вполне сойдут за ветеранов, если не в плане изощрённости боевых навыков, то в плане основательности и осторожности. Прошедшие «скотскую кампанию», как стали называть закончившуюся войну, именно «скотскую», без двух «т», участники боевых действий навсегда запомнили для себя эту горькую военную правду.
Для того и отправлял наместник Пётр почти десять тысяч ополченцев на относительно бескровную войну, чтобы дать возможность молодым русам «понюхать пороха». Впереди десятки войн, пусть в Новороссии опыт боевых действий будет не только у кадровых военных, пригодится. Ещё вдвое больше мобилизованных русов тоже побывали на захваченной территории королевства скоттов, но, там они работали, а не воевали. После долгих споров и обсуждений магаданцы решили не захватывать территорию Скотландии, чтобы не давать повода для будущих войн в виде территориальных претензий. Требовать контрибуцию тоже не интересно, с нищей страны много не выжмешь, а наказать агрессора нужно. Тем более, что союзного государства, как в реальной истории, нынче у Новороссии и Скотландии не выйдет. Вкладывать средства для этого, подкупать дворян и окружающих молодого короля скоттов Якова, русы не собирались.
Потому Пётр принял решение основательно вычистить пограничные с Новороссией скоттландские земли, проще говоря, ограбить их дочиста. Пока велись боевые действия на территории скоттов, в тылу армии высадился рабочий десант трофейщиков. Ну, их так назвали, хотя особых трофеев у бедных соседей не нашлось. Однако, из временно захваченных территорий выселялись все поголовно жители, для перевозки которых в порты отправили имеющийся наличный морской транспорт. Люди переселялись вместе с домашним скарбом и скотом, направляясь сразу к местам будущего проживания. В Северную и Южную Америку, в русскую колонию на юге Африки, естественно, без возможности компактного поселения нескольких семей. Всех переселенцев развозили по разным селениям, для скорейшей ассимиляции.
Одновременно с выселением людей, рабочие команды разбирали для перевозки в Новороссию все пригодные для этого жилища, вплоть до монастырских стен и церквей. То, что невозможно демонтировать, уничтожали, либо вывозили в виде дров. Тысячи людей с сотнями повозок и телег выкашивали сено на лугах, отправляя всё это в соседние порты для перевозки на юг. Лесорубы вырубали деловую древесину, охотники отстреливали и отлавливали дичь в скоттландских лесах. Специалисты обследовали немногочисленные шахты, с помощью взрывчатки резко повышали выработку руды и угля. Из захваченных земель и городов вывозили всё, что можно было вывезти. К моменту заключения мирного договора между королём Яковом и наместником Петром, добрых две трети территории королевства скоттов оказались вычищены дочиста. Словно добрая хозяйка вымела свой двор, не оставив ни клочка травы, ни мусора на чистой утоптанной земле.
Особой прибыли с этих действий Новороссия не получила, но, моральный и экономический эффект воздействия на Скотландию оказался подавляющим. Король Яков, ещё совсем молодой парень, за какие-то два с небольшим месяца, лишился двух третей своих подданных. Немногочисленные города королевства оказались опустошёнными и разрушенными. Промышленность, располагавшаяся до войны в равнинных районах и портах, исчезла полностью, вместе с мастерами и оборудованием. Шахты были выбраны до дна, особенно, серебряные рудники. На них русы организовали круглосуточную четырёх сменную работу, привлекая пленных скоттов. Потому за два месяца успели добыть ресурсов больше, чем сами скотты добывали за пару лет. Королевство скоттов за короткую войну лишилось не только большей части доходов, исчезла возможность пополнения государственной казны. После превращения половины страны в пустыню, без подданных, король Яков, несмотря на молодость, понял всю тяжесть утраты весьма скоро.
Тут ему и предложил Пётр Головлёв кредит под смешные проценты, по-соседски, так сказать. Оскорблённый Яков счёл это издевательством, и, направил своих финансовых агентов в Европу, не желая занимать деньги у победителя. Но, не прошло и пары месяцев, как его подданные, оставшиеся верными после бегства герцога Арранта, развязавшего прошедшую войну, а после поражения скрывшегося во Франции, вернулись не солоно хлебавши от европейских банкиров. Нет, деньги королю давали, но, под такой процент, который выплатить в разумные сроки не получалось ни при каких обстоятельствах. Тем более, когда королевство лишилось самых платёжеспособных подданных.
