«Полная противоположность» — невысокий худой парень лет двадцати пяти с длинными волосами, — казалось, совершенно не слушал собеседника, поглощенный примитивной флэш-игрой на компьютере. Пальцы сноровисто бегали по клавиатуре, рука дергала мышку… С первого взгляда можно было подумать, что он вообще не замечает ничего вокруг.
Однако здоровяк знал, что это не так и парень прекрасно все слышит, а парень, в свою очередь, знал о том, что знал здоровяк. Это просто было нечто вроде игры.
Шарик упал на полочку, повинуясь команде геймера, сразу же покатился вправо и сбил кубик. В колонках компьютера заиграла торжественная музыка, сообщавшая о том, что игрок только что получил некоторое количество очков.
— Имеешь что-то сказать, Энч? — спросил здоровяк.
— Бред, — ответил Энч, не отрываясь от игры.
— Что бред?
— Все бред, — отрезал Энч. — Своих людей мусорам я не сдавал, эти идиоты сами спалились. Мой человек из полиции лишь постарался, чтобы Джет не узнал ничего лишнего. Семье погибшего уже выплачена компенсация, в дальнейшем они ни в чем не будут…
— Слышь, ты мне дуру не гони, Энч! — рявкнул здоровяк. — Компенсация, фигация… что за тема на пять лимонов зелени? Каким боком тут Джет замешан?
Энч вздрогнул, оторвался от игры и повернулся к здоровяку. Посмотрел на него и медленно произнес:
— Я на общее отстегиваю регулярно, Мартын. Мои темы — это мои темы. Я же не лезу в дела братвы, так какого хера вы свои носы в мои дела суете? Что, войны хотите? По замесам соскучились? Давайте… только вывезете ли вы?
Угроза в его голосе звучала очень уверенно.
Мартын на секунду смешался, и Энч, заметив его колебания, усмехнулся:
— Я все понимаю, вы на зонах рулите, поэтому ссориться никто с вами не хочет. Просто ведите себя на воле нормально.
— По понятиям… — начал Мартын.
— Ты меня понятиям не учи! — скривился Энч. — Ты эту залипуху будешь малолеткам втирать. У меня одно понятие — моя семья, мой клан, мои люди. Если ради них надо с мусорами договариваться — я буду договариваться, а если ради них надо будет Джету глотку перегрызть — я перегрызу. Я любому глотку перегрызу, кто на пути у моей семьи встанет, ясно? И не надо учить меня понятиям, я тоже могу вспомнить, кто и когда с кем работал!
Глаза Энча полыхнули яростным огнем.
Мартын примирительно поднял обе руки:
— Да базару нет, братан, проехали. Просто неспокойно сейчас как-то… люди шепчут про какую-то тему в Сети, про завязку с клиникой в Виннице… я слышал, четверых твоих людей возле этой психушки положили?
— Что ты еще слышал? — поинтересовался Энч.
— Что клиника та на самом деле не психушка, а институт какой-то закрытый, — сказал Мартын. — Что рулят там комитетчики, что все, кто в эту тему влезть пытается, либо на принималово, либо на мочилово нарываются. А у кого из знакомых чекистов спрашиваю, все пальцами наверх тыкают и руками разводят. Так что за тема, Энч?
Энч вздохнул, встал, подошел к Мартыну и дружески обнял его за плечи.
— Ты, дружище, езжай сейчас домой, выспись хорошенько, потом возьми девочку…
— Слышь, Энч… — начал Мартын.
— Только не лезь в мои дела! — рявкнул Энч и добавил уже мягче и с еле заметной издевкой: — Я ценю желание братвы помочь Волкам, поэтому как только понадобится ваша помощь, я обязательно обращусь к вам. Договорились?
Мартын высвободился из объятий, поднялся с места и, горой возвышаясь над Энчем, несколько секунд мрачно смотрел на него. Потом, ни слова не говоря, развернулся и вышел из комнаты.
Колыхнулась тяжелая портьера в углу, и из-за нее появилась обнаженная девушка, держащая в руке пистолет с глушителем.
— Убрать его? — холодно спросила она.
— Не надо, — буркнул Энч. — Они еще могут пригодиться… мало ли что…
— Как знаешь. — Девушка пожала плечами, прошла к компьютеру и уселась перед ним. Отложила пистолет в сторону и положила руки на клавиатуру.
Энч посмотрел ей в спину. На левом плече девушки была вытатуирована голова белого волка, держащего в зубах кинжал. Боевой отдел Волков. Инга была среди первых, кто вступил в этот отдел. Давно это было — лет шесть или семь назад. Волки тогда работали под крышей местных бандитов, полностью зависели от них, и Энч только-только начинал разрабатывать планы, с помощью которых его клан должен был занять подобающее место в реальности. Сколько крови тогда пролилось… сначала одна группировка, потом другая, потом третья… Да, были времена, когда хакеров считали чем-то вроде обычного инструмента, который должен был работать на своего хозяина. Энч был одним из первых, кто создал из кучки талантливых программистов целую организацию со своим боевым отделом, организацию, которую заметили и братва, и полиция. Из-за таких, как Энч, Спан, ТуФед, и появилась Международная сетевая полиция, чьей целью была исключительно борьба с сетевыми преступлениями. В итоге произошло разделение — братва рулила на зоне, хакеры рулили в Сети, а в обычной жизни они сохраняли нейтралитет, изредка перестреливаясь, изредка объединяясь. Все шло своим чередом, но сейчас…
Энч доверял своему чутью, оно ни разу еще не подводило его — а сейчас чувствовал, что происходит что-то не то. Не то, не так… и что злило больше всего — он никак не мог понять, что же происходит. Единственное, в чем Энч не сомневался, — что все его опасения каким-то образом связаны с этой проклятой клиникой и чертовым контрактом. Более того — был уверен, это дело коснется не только Волков и даже не только хакеров. Поэтому он почти не удивился, когда на него вышел Джет, предоставив для видеосвязи свой личный канал, и почти не колебался, когда Джет предложил ему «на время поработать вместе». Энч даже не обиделся, когда с неизменной и раздражающе доброй улыбкой Джет сообщил, что Борис выпал из окна, раскаявшись в своем предательстве. Принял это как должное. Что ж, когда-то это должно было случиться. В конце концов Борис не первый и, слава богу, не последний купленный сетевик.
Джет поделился с Энчем своей версией происходящего. Точнее, даже не делился — просто изложил все факты, которые ему удалось собрать. Картина получалась нерадостная.
Некто разместил в Сети открытый контракт, положив настолько крупную сумму, что предложение сразу же привлекло внимание лучших хакеров мира. Великобритания, Китай, Франция, Россия, США… За несколько дней в сорока шести странах мира хакеры попытались выполнить этот контракт — в результате часть была арестована, часть убита и лишь некоторым счастливчикам удалось скрыться. Джет беседовал с одним из арестованных, и тот признался, что все их потуги оказались тщетными — взломать сервер злополучной клиники не представлялось возможным. Как только какая-нибудь группа приступала к атаке сервера, информация о взломе поступала на пульт местного отделения Сетевой полиции. Если же у группы были какие-то сложности с конкурирующими группировками, то вместо Сетевой полиции информация о местонахождении группы отправлялась конкурентам, а иногда кто-то просто оплачивал заказное убийство тем из киллеров, кто оставляет свои координаты в Сети.
Создавалось впечатление, что тот, кто выложил открытый контракт, хочет извести хакеров, и поначалу Джет считал, что американская фирма «Лоу компьютерс», офис которой находился в несуществующем английском городишке, и есть тот самый «кто-то». Но зачем? Изначально у Джета было несколько предположений. Первое он отмел с ходу — государство или государства не смогли бы организовать такую операцию без помощи Сетевой полиции, которая уже не один год занималась только сетевыми преступлениями и имела огромный опыт работы и внушительную базу данных по хакерам всего мира. Но сетевикам про этот контракт ничего не было известно. Второе предположение больше походило на правду — некая мощная группировка таким образом избавляется от конкурентов. Ее возможности, судя по всему, были грандиозными, раз за такой короткий срок было отслежено и уничтожено столько соперников. Но вот что непонятно — по идее, у этой группировки есть люди везде, причем программисты очень опытные и даже талантливые. Пять—десять хакеров не смогут провернуть такую операцию, а собрать человек пятьдесят талантов не так уж и легко, а тем паче — невозможно это сделать незаметно.
И еще Джет рассказал о том, как он попытался получить информацию о таинственной клинике. Получить, как он сказал, на очень высоком уровне. Он сумел выяснить, что это секретный объект, совместный проект России и Украины, где проводятся закрытые исследования, отвечающие Женевской конвенции, и сетевикам здесь делать нечего. И все. Когда Джет попытался объяснить, что происходит, его даже не стали слушать, сказав что-то вроде: «Нам все известно, и мы сами справимся со сложившейся ситуацией». Объект курировала госбезопасность, однако про этот совместный проект не слышал ни один из знакомых комитетчиков Джета — как в России, так и на Украине. Попасть внутрь объекта реально было невозможно, внешней охране, состоящей из живых людей и жившей на территории «клиники», категорически запрещено было общаться с посторонними. Единственный шанс проникнуть в клинику — виртуальный доступ. Но… до сегодняшнего дня все попытки заканчивались для хакеров плачевно.
