Но почему, когда я слушаю Блума, мне все время кажется, что то, о чем он рассказывает, я уже видел когда-то собственными глазами?»
Поговорим о счастье!
(4-й уровень, 63-я улица, дом 88)
Блум открыл глаза и увидел стену, покрытую облицовочными листами ярко-желтого цвета с объемным геометрическим узором. Вытянув руку из-под одеяла, он провел пальцем по выпуклой линии, – сначала вверх, после крутого излома – вниз, затем – снова вверх… Вверх, вниз… Вниз, вверх…
– Блум…
Услышав голос Шейлиса, Блум неохотно обернулся. Куда приятнее было оставаться в плену своих геометрических снов и фантазий, нежели снова возвращаться к необходимости что-то кому-то объяснять и доказывать, а после думать и решать, продираясь сквозь паутину неуверенности и сомнений. Самому!.. В одиночку!..
– Проблема, не требующая немедленного разрешения, это не та проблема, которой следует заниматься, – глубокомысленно изрек Блум, глядя на носки домашних туфель Шейлиса.
– Очень ценное умозаключение, – саркастически усмехнулся Шейлис.
Взгляд Блума скользнул по ногам Шейлиса, поднялся по его телу и остановился на лице, умытом и свежем.
– Мне необходимо привести себя в порядок, – сказал Блум, проведя рукой по заросшему щетиной подбородку.
– Нет проблем, – ответил Шейлис. – Ванная свободна.
– Ванная свободна, – задумчиво повторил следом за ним Блум. – Ты помнишь, о чем мы говорили вчера?
– Программу интенсивной психокоррекции я не включал, если именно это тебя беспокоит, – со сдержанным достоинством ответил Шейлис.
– Хотелось бы в это верить, – вздохнул Блум, поднимаясь с постели.
– Но вовсе не по твоему настоянию, – тут же желчно добавил Шейлис. – А потому что не испытываю в этом необходимости.
– Лишних мыслей пока ещё не накопилось? – усмехнулся Блум и взглядом поискал свою одежду.
– Программа интенсивной психокоррекции имеет своей целью оптимизировать систему знаний, которыми обладает человек, интенсифицировать его мозговую деятельность путем использования четкой системы приоритетов, и снять лишнее психическое напряжение, ведущее к эмоциональной неустойчивости, – академическим тоном процитировал фразу из учебника Шейлис.
– Где моя одежда? – спросил Блум.
– Лиза приготовила тебе новую, – Шейлис взглядом указал на стул, на котором лежали прямые серые брюки и в тон им рубашка с короткими рукавами. – Старую, она сказала, нужно выбросить.
– Спорить с женщиной бесполезно, – улыбнулся Блум и начал облачаться в приготовленную для него одежду.
За завтраком, где присутствовала и Лиза, Блум и Шейлисы обменивались только общими репликами, не имеющими никакого отношения к теме вчерашней беседы.
После того, как стол был накрыт для чая, Лиза сообщила, что позвонила утром Мейле.
– Ну, и как она? – с некоторым напряжением спросил Блум.
– Она беспокоится за тебя, – с укором произнесла Лиза. – Ты не пришел ночевать и даже не позвонил.
– Верно, я виноват, – повинно склонил голову Блум. – Но вы сами видели, в каком состоянии я был вчера.
– Это не оправдание, – сурово и строго произнесла Лиза. – Нет ничего сложного в том, чтобы просто набрать номер и сказать пару слов, чтобы человек не волновался.
– А, может быть, ты нарочно сеешь вокруг себя панику? – не глядя на Блума, спросил Шейлис.
– В каком смысле? – непонимающе посмотрел на него Блум.
– Быть может, ты специально не стал вчера звонить Мейле, решив стать мертвым и в её глазах, – говоря это, Шейлис положил локоть на спинку стула и стал эдак непринужденно поигрывать зажатой между пальцами чайной ложечкой. – Я не говорю, что ты умышленно хотел причинить Мейле боль. Это могло быть неосознанное, подсознательное желание…
– Хватит! – Блум со звоном поставил чашку, которую держал в руке, на блюдце, расплескав при этом остававшийся в ней чай. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы слушать, как ты упражняешься в психоанализе!
– Блум, Люц старается помочь тебе, – попыталась высказать свое мнение Лиза.
– Мне нужна не такая помощь! – резко оборвал её Блум.
– Чего же ты хочешь? – спокойно, не обращая внимание на вызов, с которым бросил свою реплику Блум, спросила Лиза.
– Я хочу, чтобы вы просто выслушали меня, – отведя взгляд в сторону, сказал Блум.
– Вчера ты уже все рассказал.
– И вы не поверили ни единому моему слову.
– Ну, я бы не стал утверждать столь однозначно, – с задумчивым видом врача, пока ещё не готового поставить окончательный диагноз, произнес Шейлис. – Поразмыслив над твоими словами, я пришел к выводу, что в них, несомненно, кроется некое рациональное зерно. Вот только отыскать его под напластованиями фантазий и образов, созданных твоим воображением, не так-то просто.
– И что же привело тебя к такому выводу? – с почти искренним интересом спросил Блум.
– Ну, например то, что в твоих фантазиях присутствуют и реальные детали, – ответил Шейлис.
– Ты имеешь в виду тот факт, что я умер? – с невинным видом поинтересовался Блум.
– Прекрати, Ста, – недовольно поморщился Шейлис. – Ты зацепился за единственную ошибку инфора…
– Ничего себе ошибочка! – воскликнул, перебив его Блум. – Интересно, как бы ты сам отреагировал на сообщение о собственной смерти?
– Сам по себе факт, конечно же, неприятный…
– Неприятный?.. И только-то?
– Ты, естественно, считаешь, что за всем этим кроются некие злобные козни, – кисло улыбнулся Шейлис.
– Считаю, – подавшись вперед, негромко произнес Блум. – И не без оснований.
– И какие же ты можешь привести доказательства?
– Почему в моей квартире до сих пор работает автоответчик?
– Почему? – Шейлис попросту вернул Блуму его вопрос.
– Потому что инфор знает, что я жив и пытается отыскать меня! – взмахнул над столом рукой Блум.
– А откуда тогда взялось сообщение о смерти?
– Это тоже ловушка. Ведь для того, чтобы восстановить себя в правах живого человека, мне, как ни крути, придется обратиться к инфору.
– А давай сделаем это прямо сейчас, – предложил неожиданно Шейлис. – Мы с Лизой будем контролировать ситуацию, и, если произойдет что-нибудь необычное…
– Если что-нибудь произойдет, вы уже ничем не сможете помочь не только мне, но даже и себе, – возразил Блум. – Я не настолько глуп, чтобы самому сунуть голову в открытую пасть хищника.
– Знаешь, почему ты не хочешь этого сделать? – спросил после паузы Шейлис.
– Знаю, – искоса глянул на него Блум. – Но хотел бы услышать, что думаешь по этому поводу ты.
– Ты просто боишься расстаться со своими фантазиями, – сказал Шейлис. – Они захватили тебя настолько, что среди них ты чувствуешь гораздо себя спокойнее и уютнее, нежели в реальном мире. Произошло всего лишь какое-то глупое недоразумение, а ты на его основе уже успел создать целую теорию о неком заговоре против человечества.
– Люц, – с ледяным спокойствием начал Блум. – Твое представление о мире сводится к тому кусочку улицы, которую ты увидел, выглянув однажды за порог своего дома. Ты ведь даже не помнишь, как мы с тобой побывали на другом уровне Города!.. Я знаю о Городе в тысячу раз больше тебя! А ты не хочешь меня слушать, потому что боишься узнать правду! И это не я, а ты прячешься от собственных страхов в раковину показного здравомыслия!.. – звучавший с каждой фразой все громче и весомее голос Блума внезапно словно сломался. – А, собственно, какой в этом смысл? – устало закончил он.
Шейлис подтянул к щеке угол рта, пытаясь изобразить ироническую усмешку, но получилось у него это очень уж неестественно. Блум, сам того не подозревая, случайно зацепил в душе Шейлиса струну, которая отозвалась весьма болезненной вибрацией.
– Действительно, какая разница, кто от чего прячется? – чуть севшим, по причине тщательно скрываемого напряжения голосом произнес Шейлис. – Свобода человека заключается, в первую очередь, в праве сделать свой выбор. И, если ты, Блум, сознательно решил уйти в безумие…
– Люц! – строго глянула на мужа Лиза.
– Не волнуйся, Лиза, – успокоил её Блум. – С некоторых пор я стал иначе относиться к понятию безумия. Безумец, – это тот, кто одним только своим существованием мешает людям жить той тихой, спокойной и неинтересной жизнью, к которой они привыкли.
– Какое самомнение! – пафосно всплеснул руками Шейлис.
– У тебя в жизни было много радостей? – посмотрев на мужа долгим и невыразимо печальным взглядом, спросила Лиза.
– Радость ты моя! – улыбнулся ей в ответ Шейлис.
– Я серьезно, Люц…
– У тебя есть какие-то проблемы, Лиза? – в тон ей задал встречный вопрос Шейлис.
– Счастье это не отсутствие проблем, – покачала головой Лиза.
– Ага! – запрокинув голову далеко назад, Шейлис медленно и картинно кивнул. – Теперь мы уже о счастье заговорили. Пройдет ещё немного времени, и мы втроем, посовещавшись, решим, как осчастливить все человечество.
