открытую.
— Рейчел, — услышала она свирепый голос Пламена Комаровски. — Рейчел, может все-таки поговорим о нас с тобой? Как ты думаешь? Не пора ли объясниться, по поводу того, кто отец Леон? Я сейчас найду тебя Рейчел.
Рейчел неслась по коридору и молилась, чтобы попалась открытая дверь в палату. Наконец она нашла дверь, на которой было написано «Флюорография», снизу была надпись, «Прием только по предварительной записи. Прием ведет врач мистер Шин. Просим заметить, отнюдь не кузнечик! Если кто назовет кузнечиком — штраф двести рублей».
Рейчел подбежала к двери и открыла ее, забежав внутрь и не увидев ключа, она не долго думая задвинула тяжелый шкаф, с какими-то черными пленками, которые ворохами свисали с полок, чтобы перекрыть проход.
После этого она открыла еще одну дверь, быстро закрыла ее за собой и спряталась за флюорографическим аппаратом, сев на пол и поджав ноги. Из коридора послышался рев и рычание. К двери в коридоре подошел искаженный Пламен Комаровски.
— Рейчел, я ведь все тебе дал. Я любил тебя, дарил тебе подарки, делал все что ты попросишь. Ты вертелась в постели с Дмитрием Яновым, за моей спиной. А я даже и не знал, что ты спишь с ним. Я доверял тебе Рейчел. Он спал в моей постели!!! Вместе стобой, пока меня не было!!!
В дверь послышались свирепые удары.
— Открой дверь. Нам пора объясниться.
— Только бы не вошел… — со страхом подумала Рейчел. — Он из моих снов. Искаженная тварь.
— Кого ты любишь Рейчел? Ты любишь только себя. Нашла себе Кобру Фохт. Для чего? Для чего тебе нужна Кобра Фохт? Для удовольствия? Ха… да она же тебя сожрет. Как только ты ей будешь не нужна, она тебя сожрет тут же. Как ты этого не понимаешь, но, впрочем ты это заслужила Рейчел. Ты будешь гореть в аду вечно. Открывай. Я принес тебе цветы. Я хочу подарить их тебе Рейчел. Открой дверь. Я сейчас буду дарить тебе цветы.
Внезапно в коридоре послышались шаги, судя по всему шла доктор Кэролайн. Искаженный Пламен Комаровски пустился бежать по коридору. Раздался рев, и искаженная доктор Кэролайн понеслась за Пламеном Комаровски. Послышались крики ужаса. Потом Рейчел услышала звук, как будто кто-то дробил кости.
После этого, шаги искаженной Кэролайн возобновились, она подошла к двери. Принюхалась как зверь.
— Отдай мне хищницу Рейчел. Отдай ее мне. Где ты?
Доктор Кэролайн выломала какую-то дверь и вошла туда. Наступила тишина, Рейчел сидела обхватив колени и дрожала всем телом. Ей было страшно. Недалеко от нее по полу ползла отвратительная сколопендра длиной тридцать сантиметров, которая смотрела на нее хищными глазами бусинками. Рейчел попыталась держаться от нее как можно дальше. Слава Богу, что эта тварь не накинулась а уползла в щель. Рейчел продолжала сидеть и дрожать всем телом. Шаги доктора Кэролайн опять послышались в коридоре, она опять выломала какую-то дверь и зашла туда.
— Где же Кобра Фохт? — мысленно спросила себя Рейчел. — Она же обещала кувалду. Надо разбить ретранслятор.
Но, Кобры Фохт не было. Рейчел осталась один на один с тварями, которые здесь обитают и становятся все более агрессивными. Червоточина растет, становится сверханомалией. И это сильно пугало Рейчел.
— Где пациентка из третьей палаты? — услышала Рейчел противный женский голос. — Она не прошла водные процедуры. Пациентка номер три, немедленно выходите, чтобы пройти водные процедуры.
Какая-то толстая женщина прошла мимо по коридору и ушла вглубь. Рейчел тихонько встала и осмотрелась. Вокруг нее был какой-то идиотский флюорографический кабинет, на грязном полу вокруг лежали черные пленки. Рейчел взяла одну из таких пленок и посмотрела что там, и тут же откинула от себя, на пленках была мерзость. Просто какая-то невыносимая мерзость, которая могла быть объяснена только искажениями самой аномалией червоточины. Рейчел зашла во внутренний кабинет, который вел в операторскую, и осмотрелась там. На стуле лежал детский водный пистолетик. Рейчел взяла пистолетик и положила в карман сорочки. Она закрыла дверь в операторскую и залезла под деревянный стол. Стала ждать дальше. Дверь в кабинет начал кто-то выламывать, услышав это, Рейчел забралась поглубже под стол и вытащила детский пистолетик. Через несколько минут дверь была выломана, кто-то оттащил шкаф, и некто вошел в кабинет. Наступила тревожная тишина, кто-то осторожно шел и осматривал кабинет, в конце концов этот кто-то вошел в операторскую. Рейчел сидела под столом и выставила перед собой пистолетик, как будто это было серьезное оружие.
— Рейчел, я твоя Кобра Фохт, не бойся, я пришла спасти тебя. Как и обещала. Иди сюда любовь моя.
Рейчел услышала знакомый приятный сексапильный голос, но точно при этом знала, что это не Кобра Фохт, это искаженная фальшивка, которая была такая же опасная, как и все остальные.
— Рейчел, зачем прячешься, я же твоя ручная. Мы с тобой будем вместе. Я сделаю тебя счастливой, мы будем счастливы с тобой. Иди сюда, моя сладкая.
Рейчел увидела, что у стола, под которым она пряталась, появились ножки в облегающих черных брючках. Узнала знакомые замшевые черные сапожки с серебряными застежками. Фальшивая Кобра присела и посмотрела на Рейчел злобными раскосыми глазами, Рейчел не удержалась и нажала на курок водного пистолетика. Ее тут же ослепила яркая вспышка, она куда-то провалилась и проснулась.
Она очнулась в гостиничной ванной комнате, хорошенькая Элизабет Вэнс спала глубоким сном, и видимо, смотрела там свои сладкие, «тортиковские» сны. Рейчел сняла ее руку с ее плеча и вылезла из ванной. На часах уже было девять утра.
— Зина, — сказала Рейчел.
— С добрым утром доктор Рейчел, каждый раз боюсь что вы не проснетесь, — ответила Зина.
— Почему Кобра не пришла? Она же обещала, — спросила Рейчел.
— Она не смогла, — ответила Зина. — Доктор Кэролайн опять не дает своими сканирующими маячками. Учтите доктор Рейчел, Кэролайн идет по пятам. Прямо за вами. Надо скорее ехать в Россию к Моранте. Чем быстрее тем лучше. Скорее езжайте.
— Это какое-то мучение, — страдальчески сказала Рейчел.
— Вы сами в этом виноваты доктор Рейчел, — строго ответила Зина. — Кто вас просил болтать. Выдавать мою любовь.
— Лучше бы я повесилась.
— Езжайте скорее дальше, — сказала Зина. — Будите тортика, потом отоспитесь.
* * *
В десять утра, из дешевой гостиницы вышли две православные девушки, в глухих черных платках, в длинных до пола черных юбках, которые постоянно крестились и бормотали молитвы. У одной из них в руках была котомка с православной русской литературой. Девушки быстро подошли к припаркованному автомобильчику и сели в него. Автомобиль вырулил на дорогу и быстро помчался по направлению белорусской границы.
Сара Мессмэр
