и комфорте. Разве не иронично? Я так боялся, что от меня не останется ничего человеческого, что, по сути, сам превратился в машину, ослеплённую этим страхом. А она со своим ножом, пистолетом и торговлей органами была самым человечным созданием из тех, что мне довелось видеть. Я рассказал ей про Фолока, про заказ на оружие и нашу поездку с Эйбом на этот чёртов рудник. О том, как стоял посреди огромного ангара, наблюдая, как эти ученые пытают единственное создание, способное заглянуть в чужую душу, и пытался подобрать слова, чтобы максимально доходчиво послать всех этих военных к чёрту с их предложениями и контрактами. Меня разрывало от внутренних противоречий, и лишь Эйб оставался мерилом моих былых принципов. Тогда он спросил меня в образе маленькой невинной девочки:
– Сэр, позвольте вопрос? – в его голосе читалась невыносимая тоска и смятение.
– Какой вопрос, Эйб? – даже не задумываясь, выдал я на автомате.
– Сэр, а мы точно хорошие? – голос Эйба устами ребёнка, словно острыми лезвиями, проник в самые отдалённые участки моего сознания, оставляя болезненный кровавый шлейф. Хорошие! Какое банальное и простое восприятие. Чёрное и белое, добро и зло. Нет, Эйб, конечно, нет! Мы давно уже не хорошие, просто у меня нет сил признаться себе в этом! Остатки моей души, если там что-то ещё осталось, взывают лишь об одном, и только Эйб знал, о чём именно. Нам не нужно было долгих речей и ненужных разъяснений. Он был частью моего мозга и знал наперёд, что я собирался сделать. И в этот миг я обратился к нему, как мне казалось, в последний раз:
– Эйб… Свет!
Этой фразой мой совершенный искусственный интеллект взломал систему безопасности рудника и сделал, казалось, невозможное. Он отключил свет на всей планете. В один миг. В одну секунду всё погрузилось во тьму. Не было ни криков, ни стонов. Даже выстрелов. Словно просто кто-то поставил на паузу целый мир. Через пару секунд включилось аварийное освещение, и предо мной предстал весь ужас содеянного. Все были мертвы. Абсолютно все. Полтора миллиона поселенцев на всей планете. Да, древние определённо не врали, Фолок способен был истреблять целые города за считаные мгновения, но вот планеты – такого я не мог даже вообразить. Я молча шёл в сторону своего судна, не в силах произнести ни слова. Не реагируя на взволнованные речи Эйба и его отчёты о состоянии планеты. Занятно, но кто бы мог подумать, что если убрать операторов со всех буровых установок, то эти машины будут бурить до предела своих возможностей. А возможности у них были почти безграничны. Словно тысячи кольев, эти машины пробивали мантию планеты, выпуская океаны лавы. Но это всё было уже после моего отбытия. А пока я стоял на своём корабле. Место, где некогда кипела жизнь, теперь застилали горы трупов. Да, я не знал многих из них, но остальные – были моими друзьями, соратниками. У них остались семьи, планы, надежды. Геноцид собственного вида в погоне за глупым, надменным вопросом о чёртовой душе, которой, по всей видимости, у меня попросту не было! Фолок питается душами, а я единственное живое создание, которое он не сожрал. Пустота заполняла моё сознание и поглощала всё больше. Я был готов уничтожить корабль и себя вместе с ним, но в этот самый момент датчики засекли в грузовом отсеке энергетическую активность. Это был он. Фолок. Я встретился с ним.
– Ты с ним общался? Что он сказал? – Джей определённо жаждала ответов.
– Нет, Фолок не общается с людьми, – пришлось разочаровать её разыгравшуюся фантазию.
– Так что же у вас произошло? Ты просто стоял и смотрел на него? – удивительно, но эта девчонка описала происходящее в том ангаре как нельзя лучше. Да, мы просто стояли друг напротив друга. Мой взгляд проваливался во тьму его силуэта. И каким-то таинственным образом, я словно проник в его мысли. Передо мной возник образ, перекрывающий Эйба и застилающий собой всё вокруг. Это была планета Фоло-3. И лишь одно слово разносилось эхом по моему сознанию: «Дом».
– И ты просто решил подбросить его до дома? – Джей явно не прониклась образностью описания.
– К слову, сэр, если помните, я был категорически против этого, – Эйб, по всей видимости, занял сторону торговки.
– Слушай, я не рассчитываю, что ты поймёшь. Но… – я пытался подобрать нужные слова, чтобы описать то, что чувствовал в тот момент, и всё же у меня не особо получалось. – Пойми, когда ты совершаешь что-то ужасное. Такое, что невозможно исправить. Тебя не волнует месть, возмездие. Да и кому? Я сам это сделал. Сам! И вот в этот момент он просто предложил мне смысл. Маленькая цель – доставить эту чёртову тварь домой. В свой адский холодильник на Фоло-3, мне плевать, зачем ему туда, но мне-то теперь вообще никуда не надо было!
– Ладно, ладно, я поняла, не кипятись, – Джей тут же ретировалась. – У меня щенок, у тебя Фолок. Какая разница? Мне плевать, что ты убил поселенцев. Честно, там работали одни засранцы. Все полтора миллиона. Они жрали друг друга, жрали животных, детей. Ты знал, что большая часть относилась к колонии строгого режима? Туда отправляли самых отмороженных преступников со всей галактики, так что если Фолок был голоден, то для него это был пир столетия. И, честно признаться, этот корабль ничем не лучше. Он сожрёт нас и будет прав!
– Ладно… – честно говоря, я пребывал в небольшом шоке от такой пламенной речи, но задерживаться нам явно не стоило. Пока мы здесь, никто из нас не в безопасности. Так что я предложил свой план. – Ладно, Фолок живёт во тьме, пока в коридорах свет, ему нас не достать. Так ведь?
– А тебя не смутило то, как он только что вырубал свет прямо по ходу, за нашими спинами? – Джей явно что-то смущало.
– Я думал, это из-за обвала облицовки, типа провода рвались и свет гас?
– Нет, сэр, вокруг него постоянное энергетическое поле, оно перегружает сеть и вызывает веерные отключения, – всезнайка Эйб тут же расставил все точки над «и». – Я перераспределил нагрузку, обезопасив путь до нашего корабля.
– Вот и отлично, Эйб всё уладил, – озвучил я услышанное своей спутнице и тут же продолжил: – Нам туда, давай за мной.
Мы бросились в указанном направлении, и лишь отдалённые крики и грохот по-прежнему напоминали о хаосе, царящем вокруг. Не всем так повезло, как нам. Во-первых, до моего корабля было буквально рукой
