— Ты следуешь судьбе своей покорно, ни на секунду в том не сомневаясь, что путь твой приведёт тебя к покою? — раздался тихий голос прямо за спиной агента. Решка выпрыгнул из кресла так стремительно, что оно даже не успело отъехать прочь от мощного толчка. В полёте агент развернулся, принимая боевую стойку и готовясь отражать нападение врукопашную.
Позади никого не было. Дверь начала слабо поддаваться, и звуки стрекотания и скрежета уже становились отчётливыми и неумолимыми.
— Б***, ж***, мозги накрылись, — на одном дыхании выдал Решка, немного расслабляясь. Тело тут же скрутило судорогой. Истощение и переохлаждение требовали покоя и медицинской помощи, а не кульбитов с места в стойку.
— Сознание твоё почти угасло. Мой юный друг, ты просто умираешь. Но разве хочешь кормом стать животным иль червям? Идём со мной, я дам тебе возможность остаться здесь, и тем помочь другому…
Вкрадчивый шепчущий голос снова окутал сознание Решки. Агент в панике озирался по сторонам.
«Мемета, — в отчаянной попытке воззвал он к искину, надеясь, что на Эклектике произойдёт чудо, и это сработает, — определи источник ментальной атаки!»
— Ты знаешь сам ответы на вопросы. Зачем же сам себя тревожишь понапрасну? Неужто думаешь, что сила подсознанья способна больше дать, чем чистый разум?
— Да что ж за б***! — в сердцах ударил кулаком по какой-то сенсорной пластине рядом с пультом Решка. Экраны мигнули, и по ним заскользили скупые строки:
— Образец Макс Телль, идентификационный номер… причина гибели: множественные переломы и компрессионное сдавливание… дата и время прибытия в экспериментальные лаборатории Эклектики… соединение повреждённого сознания не поддаётся полному слиянию… частичное слияние в виде разделения на воображаемого помощника по имени Мемета… пункт адаптационного преобразования: Марс… дата окончания испытаний…
Решка так и застыл, не замечая, как из глубоких порезов на руке сочится кровь. Осколки разбитой сенсорной пластины мигали и шипели, щедро смоченные алой жидкостью из порезов агента.
— Я умер? — спросил он сам себя. — Я образец? Эксперимент? Или не я? Или Макс, бригадир? Нет… — прошептал Решка, отступая назад и отрицательно качая головой. — Нет! — выкрикнул он, закашлявшись и захрипев, с ненавистью глядя на проседающую под ударами дверь в помещение. — Я жив, я жив, я никогда не умирал!
Решка бросился прочь, вламываясь в первые попавшиеся проходы, которые должны были привести его через несколько переходов в технические подвальные помещения экспериментальных лабораторий Эклектики.
Ничего не было. Ни Решки, ни Орла, ни Меметы, ни Макса, ни самого себя. Были люди-богомолы, настойчиво скребущиеся в двери технического помещения, которое он покинул.
Теперь, сидя за большим экраном в запертой лаборатории на Эклектике, покуривая дрянные сигареты, что отыскались в нижнем ящике стола рядом, флегматично поглядывая на изображение безобразных мутантов в коридорах, ведущих к этой лаборатории, он знал всё это.
Макс Телль, действующий бригадир землероек-техников в Лабиринтах на Марсе погиб, попав во временную аномалию в одном из переходов подземелья. Аномалия скрутила тело бедняги так, что ничего, кроме биоматериала, извлечь так и не удалось. Останки отправили на Эклектику, как и предписывалось инструкциями в случае гибели сотрудников в Лабиринте и с участием какой-либо необъяснимой хрени. В последних строках Решка сильно сомневался, но решил оставить мысленную формулировку именно такой, упрощая взаимопонимание с самим собой.
Лабиринт неумолимо изменил ДНК-коды биоматериала, сделав его почти полностью пригодным для полного вмещения Посланников, с которыми уже давно заигрывали власти Марса, МАСК и силы сопротивления. Последние, впрочем, не признавались, но это никого не волновало.
Сознание Макса, чудом удержавшееся в развороченном теле, отказывалось покидать его, закапсулированное аномалией Лабиринта. После долгих консультаций решено было отправить тело для обкатки в привычную среду обитания, да и к властям, рядом с которыми появлялись Посланники, поближе. Сознание Телля загрузили в стандартную землеройку, да и послали туда же, копать, ковырять и чинить.
И вот здесь образовалось то, чего никто не мог предвидеть. Во-первых, наладился контакт между сознанием Макса в теле киборга и самим новым телом, внутри которого оставалась слабая для сопротивления часть личности Макса. Психика человека, пусть даже скроенного нанороботами на Эклектике, издевательства не вынесла, создала резервную копию себя, назвалась искином Меметой и стала выдавать данные, которые заблокированное сознание Решки воспринимало, как помощь извне.
На самом же деле, Мемета была тем же Максом, принявшим для лучшей сохранности вид и облик вредной еврейки. Тихие разговоры с самим собой, как говорится, ещё не повод сойти с ума…
Во-вторых, на ловца прибежал и зверь. Очередной Посланник вместо того, чтобы удовольствоваться стандартным откупом и благами почуял родное и знакомое, исхитрился освободиться от временных рамок и слежки Марса, да и начать обрабатывать возможного претендента на генетические копии тел для своих сородичей.
Если верить сухим архивным записям, в которых сейчас и копался Решка, его тело являлось тем самым идеалом для незримых гостей издалека, к которому они стремились, тщательно выбирая очередного носителя. Но самым интересным были засекреченные данные о том, что с Эклектики поступил сигнал о возможности взяться за массовое производство постоянных носителей для Посланников. И, судя по датам, было это не так уж и давно, но вот до недавнего времени каждый игрок на арене выжидал действий противника.
Говоря проще, Макс придумал себе прошлое агента, задание и время расконсервации с последующим переносом в человеческое тело. Игра оказалась настолько удачной, что Телль поверил в неё окончательно, физически ощущая себя неким агентом, которому жизненно необходимо найти связного, Орла, придуманного им же по аналогии с Решкой.
Вот так безобидный житель Марса, Макс Телль превратился в сплошной и кровоточащий геморрой для всех, включая и Посланников, живо готовых подобрать плохо лежащее тело.
Странный силуэт, пригрезившийся Решке, когда он подходил к зданию суда, являл собой образ некоего Посланника в венецианской маске, который и взялся за прямой контакт с тем куском плоти, к которому его тянуло.
Землеройка с кастрированным сознанием Макса попала под аномалию в Лабиринте, часть духовных мозгов, как обозвал их Решка, закуривая подряд уже третью сигарету, отлетела в глубины подсознания, где и обустроилась, раздробилось и спряталось в РНК, грезя о звёздных плотиках и космических речушках.
Налаженная схема обкатки единственного дееспособного образца пошла по той же широкой дуге…
Да и исходное сознание вытравить оказалось не так-то и просто. В результате сейчас на стуле в запертой лаборатории, совмещённой с хранилищем образцов, сидел и вскрывал архивы человек, чьё тело должно было отдать некоему Посланнику, настойчиво вторгающемуся в его сознание.
— Если выживу, — шептал Решка, — никогда, никогда не буду упускать случая проверять безопасность. Всё будет под контролем, всё. Ни одна крыса не проползёт, ни один наноробот, ни пылинки не упадёт рядом, даже если где-то на другом конце взлетит на воздух целый город. Тем более, если он взлетит. И начну я с себя. Если выживу, если я только выживу, меня потом ни один гипноз не возьмёт, такие степени защиты и самоуничтожения поставлю в голову, что сам буду бояться спать, чтобы случайно не активировать во сне…
Решка чувствовал, как за его спиной вытянулся высокий силуэт Посланника в тёмных одеждах, стилизованных под карнавальные представления или маскарады. Скорее уж, под маскарады. Иногда Решке даже казалось, что он видит краем глаза тень от венецианской маски, падающую на пульт управления.
Люди-богомолы, тем временем, почуяв живую плоть, продолжали искать доступ в дальние помещения, в которых теперь укрывался Решка. Влекомые запахом живого тела, плоти и крови, они царапали проходы и замки на дверях, растеряв от голода почти все человеческие навыки.
Но агент не обольщался. Скоро первичная радость от запаха добычи пройдёт, уступая место логике и здравому смыслу. Когда этим тварям надоест попусту царапаться и скрипеть хитиновой бронёй по коридорам, в них проснётся человеческая часть. И вот тогда отряд человеконасекомых превратится в группу голодных и злых умненьких сильных мутантов.
А по налаженному ментальному каналу связи в голове Решки звучал странный голос Посланника:
