Я написала это сразу, как только прочитала твое публичное обращение. Джеку Буллигану пришлось удалить принадлежащий тебе портал целиком, иначе стереть тот бред, который ты там выложил, не получалось. Мы сделали это не для того, чтобы скрыть что-то! А чтобы защитить тебя от публичной истерики и гаданий на тему: «Как давно Роберт Аткинс сошел с ума?» Профессора из Всемирной академии наук и так подняли на смех твой закон квантовых случайностей! Одна за другой выходят их язвительные статьи о том, что тебе рано и непозволительно опровергать теорию Эйнштейна! А ты собственными руками чуть было не вручил им железное доказательство собственного нездоровья!
Боже мой, Роберт, я так волнуюсь! Ты представить не можешь, до какой степени!
Прилечу сразу, как смогу.
Кстати, не волнуйся. Пока я Председатель Торговой Федерации — закон о продаже мест в парламенте не пройдет. Хайтек-граждане всегда будут выбирать парламент прямым Сетевым голосованием и никак иначе.
Хелена. Твоя подруга, которая, видимо, тоже когда-нибудь сойдет с ума от беспокойства за тебя. Держись, Роберт! Пожалуйста!
* * *
Дэз разложила на столе документы, которые они нашли в папках.
— Макс?
Кемпински вопросительно посмотрела на Громова. Но тот молчал.
— По-моему, это не очень связано с терактом в Кран-Монтана, — сказал Тайни, глядя на письма Роберта Аткинса и Хелены Наварро.
— Нет, — мотнул головой Чарли, — связь есть, и самая прямая. Что предшествовало Нефтяной войне? Запасы углеводородов — сырой нефти и газа — истощились. Страны с развитым производством поразил энергетический кризис. А все крупные месторождения каменного угля находились…
— В странах будущей лотек-коалиции. Нам всем залили одни и те же сведения через нейролингву, — перебила его Дэз. — Но там нет никаких упоминаний о как минимум трех научных центрах, которые пытались найти альтернативные источники. Например, никто не говорит о проекте «Аква». А такой был, я нашла целую подшивку научных журналов в библиотеке лотекского города. Там было сказано, что в конце ХХ — начале ХХI века водородный проект считался одним из самых перспективных. Уже начали выпускать небольшие партии машин с водородными двигателями. Запасы водорода на Земле практически неисчерпаемы. Существовал атомный проект, который мог обеспечить дешевым электричеством все хайтек-пространство. Проект «Гелий-3». Вы слышали о таком? В 2015 году был построен экспериментальный реактор, способный аккумулировать энергию плазмы. Понимаете? Энергетический кризис, о котором нам с детства рассказывают, не был неизбежным, безнадежным и так далее.
Громов сел на стол, положил руки на колени, глубоко вздохнул:
— Раз эти документы оказались в ваших папках, я думаю, они хотят, чтобы я вам рассказал. Вчера меня не было на арене «Сунь Укун». В моей репликации играл… кто-то другой. А я… Когда я активировал карту, то оказался в Саас-Фэ. В виртуальной копии. Я думаю, реконструированной с чьих-то воспоминаний. Я нашел это.
Макс развернул свою инвенторию и вынул оттуда тетрадь Аткинса.
— Пока трудно сказать как, но она сохранилась у меня после вчерашней игры.
— Это значит, что кто-то все же имеет доступ к файлам твоей репликации, — мрачно сказала Дэз. — Защитная оболочка, которую установил Альтер, или не действует, или он солгал.
— Альтер — программа, — напомнил ей Макс. — Если он что-то сделал, это значит — ему была задана соответствующая задача.
Чарли нетерпеливо дернул рукой, показывая на тетрадь:
— Что там?
* * *
Дэз перелистнула последнюю страницу.
E = hlR2 = W
— Я не понимаю его подстановочных, — Макс смотрел в тетрадь через плечо Дэз.
— Похоже на математическую модель, — Кемпински вернулась к началу и стала внимательно просматривать уравнения. — «Е» — это энергия, «W» — не очень понимаю, но обычно так обозначают высшую, превосходную форму величин.
— То есть «омега» здесь — высшая форма энергии? — недоверчиво поморщился Чарли.
— Не знаю, — повторила Кемпински, — в середине три составляющих…
— Аткинс утверждал, что энергия — это форма вещества и не существует без массы, — сказал Громов.
— Пока у нас нет информации, что за подстановочные он использовал, можно гадать бесконечно, — пробурчал Тайни.
— Думаю, это как-то связано с Константином Варламовым. Здесь же написано, что Аткинс создал свою энергетическую теорию, опираясь на его работы, — Дэз ткнула в досье, которое нашла в своей папке.
Чарли начал ходить по кабинету.
— Не понимаю, — он покачал головой. — Нас как будто к чему-то подталкивают. Сначала доктор Синклер попросил Макса поучаствовать в Олимпиаде, затем ему предложили поселиться в Рободоме, потом перевезли в среду Эдена… Все это время с ним происходили странные вещи. Рободом стал его слушаться, Дэйдра МакМэрфи имеет доступ к его голове, на Олимпийских аренах ему передают послания, загадки…
— Причем все это происходило как бы само собой, — Дэз посмотрела на Громова, — как будто по твоей воле.
Макс запрокинул голову назад.
— Я вообще не уверен, что все это в самом деле происходит, — сказал он.
Раздался резкий стук в дверь.
— Упредительная полиция, откройте!
Друзья переглянулись.
Дэз едва заметно качнула головой.
За дверью послышалась какая-то возня, а затем она просто вылетела…
* * *
Макс открыл глаза и увидел, что он лежит в нейрокапсуле, крышка открыта, а над ним стоят Яков Фаворский и Каролина Шульц. Чуть поодаль — пехотинцы в касках, вооруженные плазменными винтовками.
— А я говорила! Я предупреждала!
— Что? Что происходит? — Макс щурился, закрываясь рукой от света.
— Максим Громов, вы обвиняетесь в читерстве и должны немедленно покинуть здание Олимпийского центра, — холодно сказал Фаворский. — После окончания игр начнется официальное судебное разбирательство; если ваша вина будет доказана — вас ожидает крупный денежный штраф и пять лет заключения в Джа-Джа Блэк.
Чарли, Тайни и Дэз тоже выбросило из Сети, они стучали по крышкам своих нейрокапсул, крича и пытаясь выбраться.
Повернув голову, Макс увидел, что у пульта управления доктор Льюис и Евгений Климов стоят с поднятыми руками. Солдаты правительственной пехоты держат их под своими прицелами.
— Система «Честная игра» засекла, что вы принимали и передавали файлы, находясь на арене «Сунь Укун», — сказал Фаворский, — эксперты полагают, что вы, зная внутренний код Сети, могли даже предоставить свою репликацию другому игроку, причем как человеку, так и программе… Альтеру, Джокеру…
— Я… Я… — Макс беспомощно оглядывался, не зная, что ответить.
Вдруг раздался легкий треск, потом сильный. Комнату затрясло.
— О, боже! — завопила Каролина Шульц, хватаясь за Фаворского. — Смотрите! Стена… Она двигается! Хватайте их!
Пехотинцы бросились к Громову, но в этот момент кусок стены вылетел наружу, и Макс увидел висящий напротив пролома квадролет Бюро. Два снайпера держали пулеметы наготове. Из квадролета высунулся Буллиган и махнул рукой:
— Быстро! Сюда! Энджил, Евгений! Вы, молодежь! На борт! Все четверо!
Он выстрелил крюком, на трос которого было насажено шесть удобных ручек-держателей.
Доктор Льюис нажал на кнопку аварийной эвакуации. Крышки капсул Дэз, Тайни и Чарли мгновенно открылись.
Макс не стал спорить, отпихнув Фаворского, он подбежал к пролому, схватился за первые ручки и, разбежавшись, быстро проехал по тросу прямо в кабину квадролета.
Дэз, Чарли, Тайни, Евгений Климов и доктор Льюис проделали тот же самый трюк.
Квадролет развернулся и начал быстро набирать высоту.
— Что происходит? — Макс держался за висок, кружилась голова, он чувствовал сильную дурноту. — Что это?.. Я ничего не понимаю!
Буллиган вынул из кармана пистолет и приставил его ко лбу Евгения Климова.
— Сами расскажете, доктор Павлов? Или лучше достать признание из ваших замороженных мозгов?
— Доктор Павлов?! — одновременно воскликнули Дэз и Чарли.
— Теперь понятно, откуда он столько знает про Рободом, — заметил Макс, удивившись только тому, что его совершенно ничего не удивило.
— Я не понял… — промямлил Тайни. — Нас подставили? Или что? Кто это?
— Личностный аналитик Аткинса, — пояснила Дэз. — Который, как мне кажется, должен быть в заморозке за свои опыты с церотерозином.
Дневник доктора Павлова
8 декабря 2054 года, 12:23:43
Токийский хайтек-мегаполис
Штаб-квартира Бюро
информационной безопасности,
комната для допросов
