– Прошу вас не беспокоиться, я не причиню вам вреда. Хочу лишь задать пару вопросов.
– Снова задавальщики вопросов появились, сколько их тут? – засопев, тихо пробормотал Боркус, слегка покачивая в опущенной руке секирой.
– Вежливые люди сначала представляются, – тем временем ответил Дорникус.
Руку он не опускал, и, похоже, незнакомец прекрасно знал, что именно охотник направил на него: его взгляд нет-нет да и останавливался на почти невидимом под рукавом амулете. Однако никакой нервозности он не выказывал.
– Прошу простить мою невежливость. – Мужчина опустил руки, заставив Дорникуса слегка напрячься. – Мое имя Рама. Мы были свидетелями вашей стычки с отрядом, возглавляемым жрецами и...
– "Мы"? – перебил его Дорникус и обеспокоенно осмотрелся по сторонам.
Мужчина улыбнулся:
– Совершенно верно. Мы. Вы ведь не думаете, что я вышел к людям, только что уничтожившим несколько жреческих воинов, без подстраховки? Впрочем, причинять вам вред я не собираюсь. У меня действительно лишь несколько вопросов.
– Командир, – тихо прошептал Кирин, – может, я его сниму? Гарантирую, что попаду.
Дорникус несколько мгновений осматривал местность за спиной незнакомца, потом бросил на него взгляд и отметил ироничный прищур глаз. Кажется, охотник догадался, кто перед ним. Определенный тип лица, разрез глаз и смуглость кожи. Если бы еще тот поднял капюшон, чтобы Дорникус удостоверился... Впрочем, он почти уверен, что угадал верно, – перед ним стоит даймон. Только что тут нужно даймону?
– Подожди, – отмахнулся он. И обратился уже к незнакомцу: – В той стычке мы лишь защищали свое понимание свободы и личные интересы. Думаю, многие на нашем месте поступили бы так же. Однако что вас интересует? – А про себя подумал: "И где там обещанные конструкты Никоса? Сейчас бы в самый раз!"
– Я уважаю ваши понятия о собственной свободе, – улыбнулся даймон и тут же стал серьезен. – У меня есть веские основания считать, что вы знакомы с неким Ником Админом Рутовичем. Мне бы хотелось узнать, где он, куда направляется, каковы его намерения. Хочу сразу вас успокоить – я ему не враг, а, скажем, в некотором смысле соратник по определенного рода деятельности. Лично я с ним не знаком, но вот мой учитель... Они давние знакомые, у них были общие интересы, но учитель потерял из виду Ника много лет назад. Сейчас их пути в некотором роде начинают пересекаться, и нам бы хотелось выяснить, насколько за прошедшее время он изменился, каковы его текущие планы и имеет ли смысл ускорять течение событий или же постараться отсрочить неизбежное...
"Ишь как витиевато разглагольствует!" – подумал Дорникус и с облегчением опустил руку.
– Боюсь, вы ошиблись адресом. Мы не знаем никакого Ника Админ... как его там? Рутовича? Никогда не встречались и не слышали о нем. – Охотник, конечно, сразу узнал другое имя Никоса, на которое тот наказывал им перечислять деньги в банк, но не говорить же об этом первому встречному!
Даймон нахмурился:
– Возможно, вы все же ненамеренно вводите меня в заблуждение?
А Дорникус подумал, что даймон этот какой-то странный. Мало того что ведет довольно необычные речи, чувствуется еще и легкий акцент, а также режет слух непривычное построение фраз.
– Может, вы знаете его под другим именем? – уточнил Рама.
– Согласитесь, если я знаю его под другим именем, то вряд ли пойму, о ком идет речь, – пожал плечами Дорникус.
– Логично. – Даймон сложил на груди руки и задумался. – Однако же вы с ним знакомы. – Он засунул руку в висящую на плече маленькую походную сумочку, в которую обычно путешественники кладут разную мелочь, немного покопался в ней и достал небольшой свиток.
Развернув его, он показал Дорникусу то, что было там нарисовано. Тут уж ошибок быть не может – с исключительной точностью на свитке был изображен Никос. Дорникус отвел взгляд, пытаясь придумать, что говорить.
– Вижу, мои слова нашли отражение в вашей памяти, – улыбнулся Рама.
Однако ответить охотник не успел. Даймон вдруг резко поднял руку:
– К сожалению, наш разговор остается неоконченным. Сюда спешат те, чьих воинов вы уничтожили. Желаю вам удачи. Когда увидите Ника, передайте ему, что с ним в астрале хочет встретиться сваами Балаватх Читаатма.
Даймон развернулся, отпрыгнул в сторону и словно растворился в воздухе. Дорникус крикнул:
– Вперед! – и пришпорил коня.
Встречаться со злыми воинами богов он совершенно не желал. Однако никто ничего не успел. Ни даймоны – скрыться, ни охотники – убежать, ни появившиеся из-за холма преследователи – наказать.
Рама, ученик Балаватха
Все смешалось, когда вдруг из ниоткуда вынырнуло множество конструктов, которые немедля ринулись в атаку. В первую очередь пострадали лошади: и у охотников, и у нападающих они пали, лишившись сознания. Рама, скрывшийся за стационарной иллюзией в виде куска местности, прикрывающей его группу, удивился появлению конструктов в отсутствие чародея, который, однако, вполне мог двигаться со жрецами. Даймоны, вероятно, могли его не определить, когда наблюдали за приспешниками бога.
Но уж слишком много этих магических сгустков для одного чародея! Рама, уже не первый год проживающий на этом континенте, по привычке причислял конструкты к магическим средствам, хотя магического в том смысле, который вкладывали в это слово маги, в них нет ничего. Разве что порой чародеи могли скрестить свои создания с натуральной магией, причем не понимая глубинной сути оной, и тогда у них выходило нечто убойное, чему и магу бывало нечего противопоставить. А нечего – по простой причине: в них если и имелись плетения, то рассмотреть их в бою часто не было возможности, а по косвенным признакам определить никак не получалось.
Вот и выходило, что готовиться можно к чему угодно. Однако маги не были бы магами, если бы не придумали защиту. Не всегда срабатывала, но прогресс на месте не стоял. Поэтому Рама хоть и обеспокоился, но не слишком. Он мгновенно растянул специальное плетение против конструктов на всю свою группу, в которую входили четверо боевиков-даймонов, заслуженно зарекомендовавших себя в путешествии, скрытник (натуральный демон, приплывший на этот континент с Рамой) и один из преданных местных жителей. Как и ожидал Рама, конструкты, наткнувшись на его защиту, бестолково закрутились на месте. Он перенес свое внимание на остальных действующих лиц.
Охотники за головами, имеющие тесную связь с Ником, которого искал Рама, укрылись за лежащими лошадьми и готовились к противостоянию с преследователями. Среди последних, кроме обычных воинов, находились жрец собственной персоной и еще некий субъект, вызывавший у Рамы бОльшую опаску, нежели сам жрец. Паладин. Божий воин. Весьма опасное создание богов. Жрец мог вызвать сущность бога или, что более вероятно, некую боевую разновидность подсущностей бога, а порой и простого эмиссара. С этим более-менее маги научились бороться, не допуская вселения такой сущности в жреца. Достаточно взбаламутить астрал определенным образом в месте нахождения избранника бога, и тот не сможет пробиться к нему, точнее, зов жреца не достигнет адресата. Поэтому Рама уже вызвал поддержку – даймонов-астральщиков, способных мгновенно отреагировать на попытки жреца обратиться к своему господину. А вот паладин... Боги тоже не дураки и ввели в игру новую боевую единицу.
Паладин, не имеющий постоянной прямой связи с богом, но накачанный божественной силой, инстинктивно мог использовать ее в бою. Он мог прикрыть себя и некоторое количество спутников божественной защитой, разрушающей магические плетения, даже самые мощные и устойчивые против разрушения. Мог создавать ограниченный набор боевых "божественных плетений" – такой термин был введен магами, впервые столкнувшимися с боевыми приемами паладинов. В качестве энергетической подпитки использовалась неизвестная ранее магическая энергия, впоследствии отнесенная к божественной.
А вот насчет плетений до сих пор шли споры. То ли они есть, но настолько сложные, тонкие и мелкие, что увидеть их нельзя, то ли используется другой тип энергии, то ли их просто нет. Но пока окончательное решение не вынесено, решили называть их божественными плетениями. Надо сказать, что часто им успешно противостояла обычная магическая пассивная защита, а порой не помогала ни пассивная, ни активная. Учитель считал, что мощь и функциональность божественных плетений напрямую зависит от интеллектуального уровня паладина, но многие с ним не согласны.
Вообще учитель сваами Читаатма очень заинтересовался местными так называемыми чародеями и их способностями. Он говорил Раме, что паладины в своей технике имеют много общего с ними, только в качестве основы используют не жизненную энергию человека, а божественную. Его приводила в восторг сама ситуация, когда чародеи, не имея никакого магического образования и не понимая сути происходящего, могли создавать вещи, которые становятся доступными магам после достаточно долгого и упорного обучения, но другими средствами. Несмотря на то что чародейские методы имеют много общего с ментальной магией по результату работы, отсутствие плетений и способы влияния на окружающих Балаватх считал кардинально иным вариантом воздействия и серьезно их исследовал. Возможно, именно в связи с этим сваами решил возобновить контакт с Ником. Как он сказал: "У этого молодого человека совершенно уникальные и нестандартные методы познания мира".
