— Это про нас с тобой, — гордо заявил Гоч и процитировал на имперском наречии. — 'Простой фельдфебель и никому не известный провинциальный инженер сделали лучший в мире пулемет'. Это, Савва, признание. Это, Савва, слава!
Последнюю фразу Гоч просто выкрикнул и полез в сейф за бутылкой сливянки.
— Знаешь что… — посоветовал я. — Поставь как ты сразу возле своей баронии еще один завод. По изготовлению ручных гранат. Все равно потребуют. Кстати, какова форма собственности нового завода в империи?
Если Гоч поставит завод на паях с императором, — думал я, вертя в руках рюмку с водкой, — то… что ж… пушечка — игрушечка это его инициативный проект и его патент. Имеет право.
— Филиал 'Гочкиза', — рубанул партнер рукой, рассыпая искры с сигары на пол. — Тут я был как кремень, как скала. Государственные субсидии приветствуются, новые частные акционеры нет.
— Неужто мы в полном шоколаде? — оторопело произнес я, боясь спугнуть шару.
— С марципаном, Савва, с марципаном, — засмеялся счастливый Гоч. — Оптику у вас в Реции будем заказывать. Ну, за нас… За оружейных баронов!
И поднял рюмку вверх.
Выпили.
Гоч снова похвастался.
— Знаешь… Я теперь целый лейтенант гвардейской артиллерии. Как и ты.
— Тогда наливай, — заявил я. — И не в рюмки, а в стаканы. И звездочки давай. Пока их не обмыли чин твой недействительный для остальных офицеров. Вот поэтому ты до сих пор в штатском ходишь, потому что звание не обмыл.
Когда к ужину явились приглашенные мной Плотто и Плойко мы с Гочем были уже тепленькими.
— Программа на вечер ясна, — почесал Плотто затылок, обозревая на рабочем столе Гоча батарею разнообразных бутылок, стоящих прямо на наших фотографиях и заголовке 'Оружейные бароны империи'. — Какие еще идеи будут?
— Разве что переместиться в 'Круазанский приют', — предложил Плойко. — А то их тут класть проспаться некуда.
* * *
После сеанса шикарных круазанских терм сидели в жарко натопленном будуаре (том самом, где не так давно проходили мои переговоры с Кроном) облаченные в банные халаты и развлекались легкими закусками, вяло перебрасываясь малозначащими фразами. О делах все переговорили в парной, пока потели без движения.
Гоч протрезвел и выглядел при этом недовольным жизнью, вяло ковыряя вилкой в тарелке. Отвечал на все односложно.
Плотто сурово пробило на хавчик и он временно был недоступен к общению.
Плойко отпившись морсом, стал собираться. Пора ему на маркетинг да и транспорт обеспечить на вывоз подарков для летунов с территории завода на него же легло.
Без стука мягко зашла в помещение мадам приюта. Поняла брови и удивленно спросила строгим тоном.
— Господа офицеры, вам что, всем яйцеклад вырвали? Там вас такие красивые девочки ждут, а вы тут устроили черте что, просто клуб мужеложцев. Пожрать можно и в ресторане. А тут бордель, если вы запамятовали.
— Лучше коньяка принеси, — буркнул Гоч. — Республиканского.
— Может вам еще и с лимоном, ваша милость? — иронично парировала Маара.
— Лимоны у нас с собой, — кивнул я на пятилитровый бочонок. — Плойко, изобрази.
— Чем? — тупо уставился на бочонок боцманмат.
— Что, там правда лимоны? — показала мадам рукой на бочонок.
— Маара, я когда‑нибудь тебе врал? — заявил я — Рецкие лимоны там. Только боюсь, что померзли они в дороге. Морозы стоят, будто подземные демоны наружу выбрались.
— Я сейчас… — с этими словами мадам испарилась.
Вернулась быстро с бутылкой зеленого стекла в одной руке и чем‑то похожим на монтировку в другой. Бутылку поставила на стол, а железку отдала Плойко.
Тому не осталось ничего другого, как прервать процесс одеяния и, как был он в одном исподнем, принялся курочить у бочонка донышко. Впрочем, выломал его вполне профессионально. При желании можно было забить обратно.
По номеру растеклись щемящей свежестью цитрусовые ароматы.
— И правда лимоны… — рассеянно произнесла Маара с глупой улыбкой.
— Чё за дрянь ты принесла? — оживился Гоч. — Я заказывал республиканский коньяк, а не эту винетскую подделку.
— Ваша милость, все от вас зависит, — усмехнулась мадам. — Когда победите республику тогда и будет вам республиканский коньяк. А пока только смелые рецы победили Винетию. Так что чем богаты…
Плойко, ничуть не стесняясь мадам, напялил брюки, тельняшку, форменку. Сунул в карманы по лимону, пояснил.
— Товар демонстрировать надо.
— Иди, иди… — оторвался фрегат — капитан от еды.
И боцманмат исчез, зажав полушубок с шапкой в охапке. На ногах бурки у него как я заметил генеральские, белые.
Маара за это время распластала пару цитрусов и, расширив ноздри, с наслаждением вдыхала их аромат. Один лимон она подсолила, другой подсахарила — на любой вкус. Открыла бутылку и разлила янтарную жидкость по фужерам. Присела к нам за столик и игриво спросила.
— Что празднуем?
Маара откровенно падала нам на хвост.
Я положил на стол пару плодов, которые вертел в руках. Вроде не померзли.
— Да вот… — откликнулся. — Гочу чин обмываем.
— Так он бароном месяц назад стал… — подняла Маара брови.
— Лейтенанта ему обмывам, — отозвался Плотто с полунабитым ртом. — Гвардейского. Считай — капитана. Сразу. Что б я так жил…
— Вит, сумей и ты так как он понравиться императору, — усмехнулся я.
— Император пока у меня воздушный корабль отнял. Тот самый, что ты у Гурвинека в ангаре видел. Теперь это его воздушная яхта, — тон у фрегат — капитана при этом был как у мальчика, у которого отняли деревянную коняшку.
И Плотто залпом опрокинул коньяк в глотку. Закусил соленым лимоном и продолжил.
— Шикарная. Дерево. Бронза. Позолота. Шелк. Бархат… Тьфу. На твой бордель похож по интерьеру, — кивнул он Мааре, — только в зеленых тонах.
— А что Гурвинек? — спросил я.
— От счастья кипятком писает, — буркнул Плотто. — Ему имперский крест повесили. И денег дали не меряно. Он на радостях сразу два новых стапеля заложил. К лету обещает три корабля поднять в воздух.
— И поэтому меня вывели за штат? — спросил я.
— Ты особ статья… — запнулся фрегат — капитан и повернулся к мадам.
— Ты бы приказала подать нам что‑нибудь мясное. Сытное. Эскалоп к примеру.
Маара пригубила содержимого своего фужера и встала.
— К винам какие‑нибудь предпочтения будут?
— Неси на свой вкус. Он у тебя хороший. Кстати коньячок тоже неплох.
— Я думаю… — протянула Маара. — Двадцать лет выдержки как‑никак.
Гоч после этого сообщения попробовал коньяк и нашел его годным.
* * *
Утро после пьянки в приюте встретило оттепелью. Ну как оттепелью… отпустило до минус десять — двенадцать.
Лимоны в бочках нормально перенесли аномальный холод, а вот померанцы в ящиках из тонкой осиновой клёпки померзли в вагонах. Но руководство госпиталей было радо получить в подарок и такие цитрусы, из которых готовили раненым желе и компоты, поминая щедрость рецкого маркграфа.
Не знаю от чего, но в Будвице цитрусовые были в этот сезон страшный дефицит. Хотя догадываюсь — сокращение гражданских перевозок по железной дороге.
Даже не смотря на расточительные подарки Дворцу, Моласу, Мааре и другим нужным людям, прибыль от лимонов составила сам — десять от затрат. Это я еще цену не ломил и заплатил все налоги. В нормальном состоянии рынка вполне можно брать сам — четыре, сам — пять от затрат при торговле напрямую без имперских посредников.
Подкатывал Крон с предложением сдавать весь товар ему и он гарантировал мне цену, обеспечивающую сам — двеннадцать от моих затрат и даже сулил золото вперед. Но я напомнил ему, что Ночная гильдия по нашим договоренностям не суется в белый бизнес и подарил ему бочку лимонов в утешение.
Горный орех и миндаль дали вообще прибыль в сам — двадцать. Плойко хотел цену вообще задрать за облака, но я предпочел торговать сразу вагонами, а не мешками. Быстрее так вышло. Всего за половину дня расторговался. Вывозили товар покупатели дольше. Тем купцам кто пытался сбивать мне цену, я пообещал устроить аукцион, и больше никаких попыток сбить цену не было.
И все равно на всех не хватило.
Как подумаешь, что… да… хорошо жили грузины в СССР.
По — доброму надо ставить в Будвице оптовый склад и постоянный магазин 'Рецкий двор'. Кстати и недорогим вином в нем торговать в разлив из бочек будет выгодно. Осталось только партнеров найти. Как в Будвице, так и в Реции. Вложения предстоят серьезные. Одному не потянуть. Предложил вложиться в такую торговлю кронпринцу — он обещал подумать.
А вот фундук большой прибыли не дал. Спрос на него оказался мизерный, так как в этот год в Огемии был хороший урожай лещины в лесах. Но и в убыток он не ушел. Остатки раздал рабочим 'Гочкиза' вместе с обещанными лимонами.
