Путь за горизонт - Егор Ветров

Алмазная песнь зимы разыгралась над руинами заброшенного города. Мальчик остановился, чтобы отдышаться, перед тем как ступить на площадь, застланную белоснежным покрывалом.

Он наклонился и оперся руками о колени, захватывая ртом студеный воздух. С каждым вздохом наружу вырывались клубы горячего пара, мгновенно растворявшиеся в потоках морозного ветра. Крупные хлопья снега оседали на его лице, таяли и стекали каплями по румяной коже.

Ведомый жаждой приключений, он ускользнул из-под присмотра родителей, которые участвовали в торговле между двумя кочевыми общинами, что сейчас проходила на окраине восседавшего на холме поселения. Он намеревался осмотреться в покинутой обители цивилизации и вернуться до того, как его отсутствие заметят.

Дорога в сердце старых человеческих владений выдалась трудной и заняла больше времени, чем он себе представлял. Весь путь ему пришлось идти в гору, преодолевая полосу препятствий из высоких сугробов и скользких ледяных полей.

Мальчик восстановил дыхание и выпрямился в полный рост. Его глаза голубого и зеленого цветов всматривались в метельную мглу. Сквозь призрачную пелену просвечивали голые стволы ближайших деревьев. Он прищурился и устремился вперед.

Проваливаясь в снег, он добрел до ржавого остова, похожего на корпус легкового автомобиля. У их кочевой общины была пара металлических скакунов покрупнее, но пользовались ими крайне редко: лишь когда требовалось перевезти тяжелый груз, который можно было выгодно обменять на воду, пищу или лекарства. По словам родителей, охотившихся за знаниями о прошлом, до Ядерной Катастрофы по дорогам необъятного мира колесили миллионы самых разных машин.

Покореженный корпус упирался в расколотый гранитный постамент, закованный в ледяной панцирь. Будто чернильное пятно на белом холсте, за вихрящимися хлопьями снега показался мрачный силуэт, машущий крыльями.

Ворон сел на треснутый постамент и уставился на человеческое дитя сверху вниз темными бездонными глазами. Мальчик нащупал в кармане меховой куртки кожаный мешочек, достал из него засохшую корку хлеба, затем раскрошил ее, выкопал в снегу маленькую лунку и положил крошки в укрытое от вьюги углубление. Птица спорхнула с каменной площадки и приступила к трапезе.

Мальчик зашагал дальше. Буйный ветер завывал подобно стае голодных волков и острыми клыками впивался в немеющие щеки. Он натянул вязаную шапку на лоб и уши, спрятав под ней рубиновые пряди волос.

Впереди приобрело очертания изящное здание с колоннами, словно вытесанными из кости. Погребенные под снегом ступени вели к раскрытому входу. Слева виднелась бледная тень высокой покосившейся башни с циферблатом, казалось, будто ее заостренная вершина плавно переходила в затянутое серыми облаками небо.

Ему хотелось хотя бы одним глазком заглянуть внутрь величественного строения, но вспомнив, какой переполох устроили родители, потеряв его в прошлый раз, он тут же развернулся и поспешил по узкой тропе обратно. Покинув площадь, он услышал вдали протяжный рев, столь свирепый, словно его издал какой-то неведомый зверь, только что вышедший на охоту. По коже пробежали мурашки, а в глубине груди зародилась клокочущая тревога. Мальчик рванул вперед изо всех сил.

Безликие дома и рухнувшие под тяжестью веков развалины напоминали неуклюжие скульптуры из камня и льда, обернутые мантией из снега и вооружившиеся ледяными копьями. Спускаясь по улице, он поскользнулся и, прокатившись пару метров, врезался в сугроб, но резво вскочил на ноги, отряхнулся и побежал дальше. До места, где он оставил родителей вместе с младшим братом, оставалось около пары сотен метров. Завывания ветра прорезал душераздирающий женский визг. Порыв ужаса поразил его сердце. Вскоре послышались и мужские голоса. Крики людей эхом разлетались по округе, порождая симфонию грядущей беды.

Свернув за угол, мальчик увидел людей в тускло-синей форме с белой горизонтальной полосой на левом рукаве и с темными непроницаемыми шлемами на голове. Людей из его общины под дулами винтовок загоняли внутрь громадной машины, чей корпус походил на плотный панцирь, слепленный из затвердевшего снега. Над вереницей пленников парили серые механические птицы. Их единственное око испускало яркое голубое свечение. Двух товарищей его отца избивали дубинками под вопли шокированной толпы. Тех, кто пытался им помочь, отстреливали из черных пистолетов, после чего они валились наземь, охваченные судорогами. Среди этого хаоса он увидел, как мама пятится с младшим братом на руках, а отец ограждает их от вооруженных людей. Их оттесняли в чрево огромного белого грузовика.

Мама что-то ему прокричала. Из ее слов он разобрал только собственное имя. Внезапно человек в сине-серой форме с винтовкой руках направился в его сторону. На миг он оцепенел от страха. Секунду погодя его ноги сорвались с места, будто сами по себе. Он развернулся, но не успел ступить ни шагу. Перед ним мелькнула дубинка. Острая боль пронзила голову, раздался хруст, в глазах потемнело. Он рухнул на спину, весь мир потух и перевернулся. По лбу потекла горячая струйка. Мысли и звуки вдруг притупились, все вокруг плыло и двоилось.

Над ним склонился человек в черном зеркальном шлеме. Мальчик увидел в отражении собственное бледное лицо, залитое кровью. Человек в шлеме исчез. До сознания доносились лишь отголоски криков, а после утихли и они. Теперь перед ним было только жемчужное небо. Небо без начала и конца. И он растворился в нем.

Сквозь расступившиеся облака светило оранжевое солнце, словно око всевидящего божества, устремившего взор на мир людей. Теос пытался запечатлеть это редкое мгновение в памяти, как привык поступать с самого детства. Казалось, так оно останется с тобой навсегда. Что-то неведомое манило его за далекий горизонт. Он надеялся, что добравшись туда наконец заполнит внутреннюю пустоту, по какой-то причине завладевшую его сердцем.

Светлой кожи коснулось дуновение освежающего вечернего ветерка, напомнившее ему о реальности происходящего. Однако плотная армейская форма сине-серого цвета надежно оберегала своего владельца от легкой весенней прохлады.

— Тео! Пора идти, брифинг вот-вот начнется, — звонкий женский голос оторвал его от размышлений.

— Ага... сейчас, — он поднял руку и посмотрел на дисплей наручного компьютера «Квадрос», проверяя время. — Можно не спешить, у нас еще есть десять минут.

К нему подошла Марианна, его подруга со времен учебы в Военной Академии, 22-летняя девушка с изумрудными глазами, смуглой кожей и черными, как ночное небо, слегка вьющимися волосами. Искренний взгляд, стройное телосложение и маленький рост придавали ей сходство с ребенком. Одна лишь тускло-синяя военная форма напоминала о ее принадлежности к армии.

Теос и Марианна поспешили в сторону пятиэтажного здания из серого кирпича,