сыпал монеты горстями на голову, зарывался в них лицом… складывал их в груды, подобные сверкающим сказочным замкам…
Вор сорвал своё изодранное тряпьё и укутал свои тощие телеса драгоценнейшими шелками и роскошной парчой давно опочивших императоров. Он покрывал голову венцами, унизывал пальцы перстнями, увешивался рубиновыми ожерельями, до тех пор, пока его сгорбившаяся фигура уже не смогла стоять на ногах, тогда он рухнул на груду сокровищ и лежал там, задыхаясь…
Когда он вновь пришёл в себя… и подумал о том, чтобы найти выход и добраться до верхних уровней, прежде чем ночь покроет мёртвый город, то стал осматриваться в поисках лестницы, но скоро убедился, к своему удивлению и недоумению, что их просто нет. Сокровищница была сплошной — ни дверей, ни лестниц. И даже тогда он не испугался, лишь ощутил слабое раздражение. Только потратив впустую целый час, складывая в кучу мешки и сундуки так, чтобы удалось добраться до лазейки высоко над головой, вор начал опасаться всё больше и больше. Как бы осторожно он не взбирался наверх, они всегда рассыпались, прежде чем он одолевал и половину пути до потолка.
И, когда тусклый утренний свет просочился в сокровищницу, он осветил жалкую скорченную фигурку перепуганного вора, всё ещё томящегося в набитой драгоценностями западне, теперь костерящего и поносящего самих богов, коих он так смиренно благодарил несколькими часами ранее. Пока медленно тянулось время, соответственно возрастал и ужас вора, уже усиливаемый муками голода и жажды, терзающих его чрево. За те два дня, что пересекал пустыню, он не съел ни крошки и теперь мог бы поменять по крайней мере половину своих сокровищ на бочонок вина и мясной пирог.
И, пока один за другим проходили часы, этот жалкий взломщик, нелепо нарядившийся в роскошь древних королей, всё больше страдал от голода, всё больше отчаивался и всё больше ужасался, пока, на закате второго дня, он с радостью обменял бы всю свою добычу, кроме, быть может, бочонка с рубинами, на один-единственный каравай хлеба и кусок сыра. А ещё позже, эта хнычущая тварь в бесценных одеяниях, еле ползающая перед бронзовыми божками с рубиновыми глазами, продала бы даже душу за одну чашку грязной воды…
А ещё позже он изрыгал проклятия и рыдания, поочерёдно то вознося молитвы, то богохульствуя ослабевшим и охрипшим голосом… а гораздо позже мудрые древние идолы из бронзы и золота усмехались своими непреходящими улыбками распростёртой неподвижной фигуре, праздно обдумывая причину, почему она не двигалась весь минувший час, и обмениваясь друг с другом собственными мрачными предположениями о предмете, что находился в откинутой руке… необычайно побагровевшем кинжале Королей Ю-Истама…
Перевод: BertranD, май 2023 г.
